Дизайн техносферы. Очерки эволюции - Владимир Курушин

— А сейчас, — извещает нас диктор, — послушайте последние известия.

Представим на минуту, что мы слышим следующее:

— Сегодня в Музее Техносферы состоится экскурсия, посвященная обретению радиоприемными устройствами своего лица. Экскурсантам предстоит познакомятся с экспонатами, которые вот уже более ста лет являются одним из самых важных источников информации.

— Было время, — сообщает хорошо поставленный дикторский голос, — когда XIX и XX столетия называли эпохой пара, электричества, телефона и аэропланов. С изобретением «беспроволочного телеграфа» это время окрестили эрой радиосвязи и радиовещания.

Экскурсанты удивляются, потому что голос радиокомментатора им хорошо знаком. Это Музейный Работник с микрофоном в руках ведет радиорепортаж с места события.

— Мы находимся рядом с первым экспонатом нашей выставки, — продолжается радиопередача. — Вы видите грозоотметчик А. С. Попова 1895 года (рис. 4.1). Его конструкция проста и состоит всего из четырех деталей. Внутреннее устройство экспоната полностью открыто для наших глаз, что характерно для многих экспериментальных устройств, только что покинувших стены лаборатории.

Спустя короткое время после своего изобретения приемник электромагнитных волн не только предупреждал изобретателя о приближении грозы. С его помощью можно было улавливать радиосообщения, излучаемые передатчиком, расположенным на расстоянии в несколько десятков метров. Все секреты устройства, состоящего из антенны, когерера — стеклянной трубки с металлическими опилками, звонка и электрической батареи, выставлены наружу, и не оставляют сомнений, как детали соединены друг с другом. Это сегодня приемник представляет собой загадку для радиослушателя, а здесь все как на ладони: сигнал улавливает антенна, а регистрирует — обычный электрический звонок. Так с помощью заливистой трели звонка радиоприемник Попова впервые сообщил окружающему миру о рождении новой области техносферы.

Рис. 4.1. Радиоприемник А. С. Попова

Независимо от русского изобретателя итальянский инженер Гульельмо Маркони создал свое устройство для приема электромагнитных волн. В 1896 году в Лондонском патентном бюро он получил документ со сложным названием «Способ передачи электрических импульсов и аппарат для этого». Поэтому, несмотря на то, что радио было изобретено одновременно двумя учеными, официальное открытие «радиосферы» все же принадлежит итальянскому инженеру.

Не все сразу оценили возможности нового изобретения. Более того, когда у первооткрывателя электромагнитных волн Генриха Герца спросили, нельзя ли их применить для телеграфирования без проводов, он воскликнул с удивлением: «Ну что вы! Мои опыты имеют чисто теоретический интерес, и я не вижу в них никакой практической ценности». А великий ученый лорд Кельвин заявил еще белее категорично: «У радио нет будущего!» Жизнь показала, что даже знаменитым ученым свойственно заблуждаться.

— Вспомним первые шаги устройств, — говорит в микрофон Радиоведущий, — которые с помощью электромагнитных волн могли принимать сообщения на большом расстоянии от их источника.

Как ни странно, но первые радиоприемники не умели говорить. Они, как немые, общались с людьми с помощью знаков. Для этого использовалась азбука Морзе. Первая в мире радиограмма, состоящая всего из двух слов: «Генрих Герц», была отправлена Поповым в эфир в марте 1896 года. Каждая буква радиопередачи представляла собой различные комбинации точек и тире, как в телеграфных аппаратах. Сообщение регистрировалось на длинной бумажной ленте, наматываемой на катушку. Поэтому первые радиоустройства называли беспроволочным телеграфом.

Впервые беспроволочный телеграф стал издавать звуки в 1898 году, когда к нему подключили телефонные наушники. Но для человека, не знающего азбуки Морзе, звуковые радиосообщения оставались непонятными. Даже опытные радиотелеграфисты допускали ошибки при приеме «на слух».

На первой Международной радиотелеграфной конференции, созванной в Берлине в 1902 году, был поставлен вопрос об упрощении и унификации радиосообщений, посылаемых в эфир. Во избежание ошибок все они должны быть короткими и легко узнаваемыми. Для сообщений о бедствиях предложили использовать сигнал, состоящий всего из трех букв CQD. Он был похож на общий телеграфный вызов «Всем, всем, всем», принятый на железных дорогах. Но из-за конкурентных разногласий сигнал не был утвержден, однако англоитальянская компания «Маркони» все же стала его использовать для судов, оснащенных своей аппаратурой.

В 1906 году был предложен другой сигнал для передачи сообщений о бедствиях — SOE, однако он был не очень-то удобным. В азбуке Морзе его последняя буква передавалась одним коротким звуком — точкой, которую трудно уловить при атмосферных помехах. И тут кого-то осенило: если заменить E на S, то в результате получится симметричная комбинация из трех точек, трех тире и еще трех точек. Она ритмична, «музыкальна», и ее практически невозможно спутать с какой-либо другой. В связи с этим сигнал SOS и был зарегистрирован в качестве международного официального сигнала бедствия. Однако еще шесть лет сигналы CQD и SOS использовались параллельно друг другу, хотя фактически обозначали одно и то же. Понадобилась грандиозная катастрофа — гибель океанского лайнера «Титаник», чтобы остановиться на одном из них. На сигнал SOS, переданный радиотелеграфистом Джеком Филлипсом, сразу же откликнулся плывущий в этом районе пароход. Это событие почти с документальной точностью отражено в кинофильме Роберта Либермана «Титаник». Те из радиослушателей, кто интересуется, как все это происходило, могут еще раз просмотреть полные драматизма эпизоды, снятые в корабельных радиорубках того времени.

Радиокомментатор-экскурсовод подводит группу к следующему экспонату.

— Реконструкция искрового передатчика, с помощью которого был послан сигнал «SOS» с потерпевшего крушение корабля, имеется и в нашей коллекции.

Посетители Музея с интересом рассматривают экспонат, оригинал которого почти столетие покоится на дне Атлантического океана (рис. 4.2).

Рис. 4.2. «Титаник» и реконструкция искрового передатчика Маркони

Некоторые любители морской романтики попытались придать понятный для всех смысл короткой аббревиатуре SOS. В итоге появилось множество различных толкований этого сообщения: «Save Our Souls» — «Спасите наши души», «Save Our Ship» — «Спасите наш корабль», «Swim Or Sink» — «Плывите, или утонем». Но все это — легенды, поскольку SOS не является сокращением английских слов с призывом о помощи.

На рубеже XIX–XX веков в радиосфере произошло знаменательное событие. В 1900 году Реджинальд Обри Фессенден открыл на Земле эру радиовещания. Радиоприемник из средства связи превратился в устройство, способное принимать радиовещательные программы. Первая трансляция голоса и музыки с помощью радиоволн состоялась 24 декабря 1906 года. Изобретатель, об эксцентрическом характере которого ходили легенды, в тот день выступил в роли диск-жокея. Он вел радиопередачу, играл на музыкальном инструменте, пел и даже сам устанавливал восковые валики на фонограф.

— А сейчас познакомимся с программой первого в мире радиоконцерта, — сообщает ведущий передачи.

Вначале Фессенден произнес краткую речь перед микрофоном. Затем наступила очередь классической музыки: в эфире зазвучало «Ларго» Георга Генделя, записанное на фонографе. После этого изобретатель сыграл на скрипке отрывок из «Святой Ночи» Шарля Гуно. Потом он спел куплет из церковной песни «Почитание и смирение». Правда, — замечает радиогид, — исполнитель позже смущенно признался, что был немного не в голосе. Продолжилась передача небольшим отрывком из Библии. В финале радиоконцерта прозвучало всеобщее пожелание счастливого Рождества.

В это время в Музее Дизайнленда Экскурсовод нацеливает указку на старую фотографию, висящую на стенде.

— История сохранила фотографию, на котором Реджинальд Обри Фессенден запечатлен в окружении сотрудников (рис. 4.3). Снимок сделан на станции Брант Рок, что в Массачусетсе, США. Именно оттуда прозвучала знаменитая декабрьская радиопередача 1906 года.

Так радиоприемник с помощью Реджинальда Фессендена научился говорить и издавать звуки музыки. В 1920–1922 годах заработали первые вещательные станции в Питтсбурге, Лондоне и Москве. Московская радиотелефонная станция имени Коминтерна вступила в строй 7 ноября 1922 года, а регулярное радиовещание началось с октября 1924 года. Вот как на это событие отозвались московские газеты:

Рис. 4.3. Фессенден (в центре) с группой сотрудников. Радиостанция Брант Рок, 1906 год

«Настройтесь на волну в 3000 метров и слушайте! В воскресенье 17 октября в 3 часа дня по декретному времени на Центральной радиотелефонной станции Наркомпочтеля состоится первый радиоконцерт. В программе русская музыка».