Конец операции «Остайнзатц» - Геннадий Сергеевич Меркурьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ты ведь знаешь, что я не принимаю крепких напитков, возраст не тот, а мне хочется дожить до победы. А насчет взятки, так это, пожалуй, верно - самогон мне принес рабочий, документы которого ты вчера подписал. Эти кретины не понимают, что мы нуждаемся в рабочей силе, особенно сейчас, когда возрастает объем перевозок, и думают, что я делаю им милость, когда беру на работу. Итак, до вечера, Алоиз!
- До вечера, Густав!
…Расставив бригады по участкам, дав им задание и оставив при каждой бригаде по два полицая, Жимерский приказал водителю дрезины возвращаться на станцию. Однако, когда дрезина прошла километровый столб 256, Жимерский попросил водителя остановиться, сошел с дрезины и махнул рукой, чтобы водитель продолжал путь без него.
- Господин инженер, а вы?
- Я вернусь на участок, пройду немного пешком: уверен, что эти бездельники бросили работу сразу же, как только я уехал.
- Что вы, господин инженер, ведь там бригадиры да и полиция.
- А, все они одним миром мазаны. Пойду посмотрю, как они там работают без меня!
Дрезина ушла в сторону станции, а Жимерский медленно пошел по полотну на восток. Как только затих шум дрезины, Жимерский свернул с полотна влево, к лесу и не успел пройти между пнями и ста метров, как перед ним вырос Миша:
- Привет, папаша!
- А, сынок! Привет, привет! Что ж, не уехал на Западную Украину?
- Да вот беда, документов нет, да и разрешение не успел выхлопотать.
- Документы вот, - Жимерский протянул Мише сверточек, - да ведь фото-то не твое, так для тебя, видно, еще надо будет сделать?
- Да нет, не надо. Я здесь задержусь. Да и вас надо тут кое с кем познакомить.
- Что ж, знакомь, но только мне к шести надо быть на станции.
- В таком случае времени хватит, да и недалеко тут.
- Ну что ж, пошли, - без колебаний сказал Жимерский.
Ориентируясь по одному ему видимым предметам, Миша быстро подвел спутника к болоту и предупредил:
- Дальше идите нога в ногу, осторожно.
- Да я и сам вижу, что к болоту пришли.
- Болото еще не все. Оступитесь, и на мину напороться можно.
- Крепко закопались, не подступишься.
- Береженого бог бережет, папаша.
- Что верно, то верно!
Неожиданно среди деревьев показался шалаш. Миша подвел к нему Жимерского и откинул полу плащ-палатки:
- Милости прошу!
Киселев ожидал Жимерского, сидя в шалаше на обрезке бревна. Второй такой же стул стоял у противоположной стенки. На него и указал Киселев вошедшему. Тот сел, долго всматривался в Киселева и наконец произнес:
- Документов, полагаю, у вас нет, и спрашивать их бесполезно. Хотя, если не ошибаюсь, нам приходилось с вами встречаться?
- Не ошибаетесь, Густав Генрихович.
- Вот только как вас звать теперь?
- Николай Андреевич, как и прежде.
- Рад вновь возобновить старое знакомство.
- И я рад тоже, Густав Генрихович, хотя, сказать, по-честному, оно прервалось не по нашей вине. Ведь мы вас ждали в Гродно.
Жимерский тяжело вздохнул и начал свой рассказ, который продолжался более часа.
…Жимерский прибыл в Гродно, как ему было указано. Но на явке никого не было, да и самого дома, где была дана явка, тоже не было - снесло бомбой или снарядом. Как только была объявлена регистрация всего населения, Жимерский явился в комиссариат, где и зарегистрировался как фольксдойч, да и к тому же инженер. Получил назначение на работу в депо. Но не успел приступить к работе, как был вызван в гестапо. Беседу с ним вел лично шеф, штурмбанфюрер СС Вальдемар Краузе. При этом присутствовал еще один офицер в форме капитана вермахта, который имени своего не называл, хотя потом Жимерский с ним встречался несколько раз. Гестаповец вспомнил старую деятельность Жимерского, провал группы «Блохи», интересовался, как оказался он на свободе. Вот тут-то Жимерскому и пригодилась справочка, что он выпущен из тюрьмы во время ее эвакуации.
Гестаповец попросил все изложить письменно. А после того как Жимерский все написал, Краузе потребовал дать подписку о согласии работать для гестапо. Не хотел Густав Генрихович давать такую подписку, но, подумав, согласился. Установив такие отношения с гестапо, он надеялся на то, что к нему меньше будут присматриваться новые власти и ему будет проще работать с чекистами, когда от них прибудет наконец связник. А то, что такой человек обязательно придет, Жимерский не сомневался нисколько.
Через несколько дней после беседы в гродненском гестапо Жимерский получил назначение на работу на железнодорожный узел Гродно, в службу пути. Там ему выдали соответствующие документы и познакомили с прямым начальником - майором-немцем из запасников, который не столько интересовался делами по службе, сколько стремился нахватать побольше антикварных вещей. Он даже не брезговал изъятием из частных квартир ковров и гобеленов, которые отправлял своей семье в Германию вместе с продуктовыми посылками.
В депо станции Гродно Жимерский случайно встретил бывшего техника Филипчука, с которым был знаком еще до войны. Сейчас Филипчук работал слесарем. Жимерский обратил внимание, что Филипчука не обрадовала встреча с ним: еще бы, ведь сотрудники управления дороги знали, что Жимерский был арестован органами НКВД как вражеский агент. Густав Генрихович не стал навязываться Филипчуку в знакомые, тем более что их довоенное знакомство было недолгим. Однако месяца через два Филипчук сам подошел к Жимерскому, поздоровался с ним и попросил помочь ему устроить на работу двух человек, которые якобы не захотели эвакуироваться и остались сейчас без документов и работы. А ведь жить как-то надо!
Жимерский помог Филипчуку. Но не сам, а дал указание своему подчиненному, который их и оформил. Через некоторое время случилась диверсия на поворотном кругу. И ни подчиненного Жимерского, ни тех двух человек на станции никто больше не видел. Они скрылись, а Филипчук остался. Когда шум после диверсии утих, Филипчук зашел как-то к Жимерскому и поинтересовался: не знает ли он принципиальную схему системы водоснабжения станции. Кальки с этой схемой валялись прямо в кабинете шефа Жимерского - майора, который все собирался ликвидировать «узкие места» водоснабжения.
Жимерский взял эти кальки, познакомил с ними Филипчука в своем кабинете вечером, а потом положил их опять к шефу.
И вот на станции снова ЧП - на четыре дня узел остался без воды. Филипчук скрылся. Майора начальство отправило на фронт грехи кровью смывать, а Жимерского через некоторое время в Скрибовцы отправили, где он и работает сейчас.
- Густав Генрихович, - спросил его Киселев, внимательно выслушав рассказ, - как же так
