Прикладное лоховедение - Егор Белогородский

Однако лохи могут себе позволить далеко не всякое статусное потребление, а то и не могут вовсе никакого. В таком случае можно прибегнуть к его производной. Крутые люди обладают дорогими вещами. Поэтому они в них разбираются. Значит, разбираться в дорогих вещах круто! По этой причине лохи нередко испытывают очень живой интерес к вещам, которые точно никогда не смогут себе позволить, изучают их и всё, с ними связанное. Это тоже даёт ощущение причастности к крутому и позволяет лепить атакующий образ, которым можно щеголять перед окружающими. Круто же разбираться в дорогих спортивных автомобилях или мотоциклах. И круто, когда окружающие видят, что ты в этом разбираешься. Ещё Оскар Уайльд в XIX-ом веке заметил, что лучше всего в дорогих вещах зачастую разбираются люди скромного достатка. Но известна эта истина была, конечно, и раньше. А всему причиной — обыкновенное лоховское стремление создать видимость, казаться, выглядеть.

Porsche 911. Некоторые лохи знают про эту машину всё.

Стремление выглядеть особенно ярко проявляется у юных лохов. Они не просто пытаются изобразить крутость, но для них вся крутизна едва ли не сводится к внешнему виду. Вот они и стараются выглядеть. Создать имидж. Отсюда все эти дрэды, татушечки, чудовищные пирсинги. Хаера, раскрашенные в немыслимые цвета. Штаны, имитирующие тотальную обгаженность. Всё это — чтобы выделяться, чтобы выглядеть круто!

Самоутверждение — один из главных мотивов лоха. Лоху очень важно считаться не хуже других, а по возможности считаться лучше. Именно считаться — это слово ключевое. Не так важно быть, сколько считаться. Казаться. Когда кажется, что и другим кажешься тоже. Важнее всего казаться самому себе.

Некоторые лохи понимают, что всё, описанное в этой главе — чистое лоховство. Потому они делают вид, что им на всё это всё равно. Было бы действительно всё равно — не пришлось бы делать вид. Иначе говоря, это всего-навсего вариант всё того же самого. Формирование выгодного образа, через который лох самоутверждается.

Глава 11. Лох под атакой

Решил подраться — выбирай

Того, кто послабей.

А сильный может сдачи дать:

Зачем тебе она?!

Чем младше тот, кого ты бьёшь,

Тем сердцу веселей

Глядеть, как плачет он, кричит

И мамочку зовёт.

Но если вдруг за малыша

Вступился кто-нибудь,

Беги, кричи, и громко плачь,

И мамочку зови.

Итак, лох активно создаёт поводы для выгодных сравнений себя с другими лохами. Помимо этого, чтобы таких поводов можно было создать больше, лох выстраивает более приглядный внешний образ себя, которым атакует окружающих лохов в их уязвимые места. И всё бы было для лоха хорошо, но беда в том, что другие лохи делают то же самое. Они так же навязывают лоху выгодные для себя сравнения. А значит, невыгодные для него. Они так же создают атакующие внешние образы, которыми атакуют лоха в его уязвимые точки. А точнее говоря, в уязвимые точки его образа. То есть в такие, в которых образ атакуемого лоха слабее образа атакующего.

Лоху приходится держать такие удары. И его это немало нервирует, потому что он хотел бы обладать единоличным правом генерировать поводы для выгодных сравнений. А тут лезут всякие уроды, что-то из себя корчат, хотя сами галимые лохи. Но ломают ему его игру.

Чтобы лучше держать такие удары по своему образу, лоху желательно предварительно их ослаблять психологической защитой. Для этой цели как раз и полезно вовремя вспомнить, что все эти задаваки — на самом деле убогие лохи. Ничего из себя не представляют, но всё туда же — лезут строить из себя каких-то якобы крутых. Как будто их понты кому-то интересны. Такое своё умение увидеть в других лохах их подлинную лоховскую суть, которую они прячут от взгляда постороннего наблюдателя под покровом позёрства, лох не замедляет занести себе плюсиком в актив. Ведь его-то не проведёшь — он проницателен и видит! Не то что всякие другие простаки, которые все эти понты и позёрство принимают за чистую монету. То, что другие лохи всё это тоже видят и понимают не хуже него, лоха не заботит и знать он об этом не хочет. Ему приятно думать, что вокруг лопухи, которые на всё ведутся, а он среди моря этих лопухов — всевидящий прорицатель истинного положения вещей.

Но даже и ослабленный такой психологической защитой удар лоху пропускать неприятно. К тому же тот, который успешно понтуется — он, конечно, лох, и это утешает, но ведь проиграть лоху — хотя бы и в понтах — особенно обидно. Да и чисто внешне от того, что попонтовавшийся — лох, ничто не меняется. Выглядит одинаково, хотя бы он лохом и не был. А это очень важно — как оно выглядит внешне. Ведь лох старается создать сияющий внешний образ. И выходит очень обидно, когда этот образ вовсе и не сияет на фоне образов других лохов. А когда страдает внешний образ, лох от этого сильно переживает, как мы помним.

Все эти неприятные эмоции от пропущенных имиджевых ударов побуждают лоха как-то реагировать. В среде лохов из социальных слоёв попроще на того, кто не в меру из себя изображает, могут элементарно грубо надавить. Что-то типа «Ты чё, считаешь себя лучше других что ли?!» — чтобы чересчур не увлекался и окружающих лохов не смущал и не расстраивал своим превосходством. Но решить проблему таким образом возможно далеко не всегда, да и то лишь отчасти, притом часть эта маленькая. Поэтому лоху приходится принимать более адекватные проблеме меры.

Прежде всего, это означает, что требуется защищать и укреплять уязвимые места своего образа, делая их менее уязвимыми. В первую очередь это касается максимально опасных направлений, откуда наиболее вероятны самые болезненные удары. Лоху необходимо своевременно на них реагировать, вовремя подтягивая на этих направлениях свой недостаточный уровень до приемлемого.

Лучшая защита — это нападение. Поэтому лоху желательно повышать эффективность, частоту и интенсивность собственных имиджевых атак на тех лохов, от которых исходит угроза. Это вынудит их обороняться, отвлекая ценные ресурсы с опасных для лоха направлений, что на таких направлениях снизит вероятность враждебных для него действий.

Кроме того, успешные собственные атаки своими результатами позволяют восполнить имиджевый урон, понесённый от пропущенных ударов. Это даёт возможность компенсировать слабость своих позиций на отдельных направлениях более активными действиями на других. Таким образом, атакующие действия других лохов стимулируют лоха активнее атаковать самому.

Схема простая и понятная. Но ведь и остальные лохи тоже не сидят, сложа руки, и занимаются ровно тем же самым — укреплением защиты и повышением эффективности и интенсивности собственных атак. Процесс замыкается!

Глава 12. Состязание лохов

Сильно человечки бились,

Вскоре жертвы появились:

Был ушиблен помидором

Кто-то длинный и худой.

А в ответ по круглой цели

Макароны полетели,

И контужен был сарделькой

Главный кругленький герой.

В итоге в лоховской среде идёт своего рода непрекращающееся соревнование, в котором лохи по схеме «все со всеми» бьются друг с другом на своих сияющих образах, как джедаи с ситхами на светящихся мечах. Безжалостное сражение идёт годы и десятилетия, но накал не думает снижаться. Павших сменяет подросшее пополнение. Самоотверженность отдельных бойцов потрясает. На алтарь великого ристалища приносятся последние копейки. Иные спортсмены влезают в долги и немыслимые кредиты. Всё для фронта, всё для победы! Пусть сильнее грянет битва!

Кто кого как зарулит и перерулит, кто кого как обскачет и как кому утрёт нос. Это такое лоховское многоборье (лохоборье) с огромным множеством дисциплин, причём их список могут произвольно пополнять сами участники. Жизнь лохов со всеми этими самоутверждениями и уязвлённостями, лезут с мерением членами туда, где думают, у них член больше — это такой процесс постоянного набора виртуальных баллов. Кого-то удачно уделал, уел, отбрил или офоршмачил, удачно где-то понтанулся — добавил себе баллов. Пропустил чужую атаку — сколько-то баллов потерял. Помимо этого сам мир постепенно забывает былые заслуги, набранные баллы со временем как бы тают и их надо пополнять. Процесс идёт непрерывно. У каждого лоха есть одна или несколько своих дисциплин, в которых он наиболее силён. В них он преимущественно и набирает баллы. В остальных старается поменьше терять.

И вот лохи сшибаются лбами. Одни нападают — другие отбиваются. Например, купит себе лох iPhone, и ходит на понтах гоголем, уязвляя своим новым образом безайфонных лохов, а сам сладостно думает: «У кого нет айфона — тот лох и нищеброд, который не может себе позволить». Если выпадает подходящая возможность, он эту мысль не прочь и огласить, ещё и пояснит, что всякие рациональные аргументы против — не более чем оправдания тех, кто не может, дабы сбавить горечь от этого печального факта. Что обо всём этом думают безайфонные лохи? — что iPhone себе покупают только лохи, клюнувшие на распиаренный бренд, и переплачивают втрое за тот же функционал только потому, что это называется элитным и крутым; они думают, что типа выглядят круто, а производитель над ними ржёт — как развёл лошков на их денежки, а особенно смешно — когда на этот самый iPhone ещё и копят. И данный взгляд безайфонные лохи при случае так же не прочь огласить.