Кольцо (Звонок) - Кодзи Судзуки

Асакава положил трубку и еще раз просмотрел записи шестнадцати опросов. Подозрительная группа только одна. Супруги Канэко с двумя детьми, которые только в этом году пошли в школу. За время отпуска они успели воспользоваться коттеджем дважды. В первый раз вечером 10-го августа, и второй раз — 25-26-го (приезжали на выходные). Второй раз — всего за три дня до приезда погибших четверых. Причем, в следующие понедельник-вторник в коттедже никто не останавливался, а значит, четверо ребят приехали туда непосредственно после Канэко. Более того, совершенно точно известно, что старший ребенок Канэко, шестиклассник, привез из дома видеокассету, на которую записал свою любимую передачу. Сын Канэко никогда не пропускает воскресную юмористическую программу, которая идет в восемь вечера по общественному телеканалу. Но выбор программы, естественно — безусловный приоритет родителей. Родители в это время обычно смотрят телесериал по NHK. Телевизор в коттедже только один, но есть видео, поэтому мальчик установил кассету, чтобы записать программу и посмотреть ее потом. Но тут пришли друзья, сказали, что дождь кончился, позвали играть в теннис, и он вместе с сестрой убежал на корт, оставив видео в режиме записи. Досмотрев свой сериал, родители забыли, что видео записывается, выключили телевизор, а брат и сестра, набегавшись на корте, вернулись около десяти часов и, даже не вспомнив о видео, уснули без задних ног. На следующий день, уже подъезжая к дому, сын вдруг вспомнил, что забыл кассету и громогласно потребовал, чтобы отец развернул машину и вернулся. Изрядно попортив родителям нервы, сын сдался и, зареванный, ступил на порог родного дома…

Асакава достал кассету и поставил перед собой на стол. На месте для этикетки блестели серебристые буквы: «FUJITEX VHS T-120 Super AV». Асакава снова набрал номер Канэко.

— Извините, что опять вас беспокою. Это Асакава из газеты «М-ньюс», я только что звонил вам…

— Да, — женским голосом отозвалась трубка после короткой паузы.

— Вы говорили, что ваш ребенок забыл на курорте видеокассету. А вы случайно не помните ее марку?

— Ну, откуда… — засмеялась собеседница, а за ее спиной раздался какой-то звук открываемой двери, — Вот, сын как раз домой пришел, сейчас у него спрошу…

Асакава ждал. Он и не надеялся на ответ: действительно, откуда им знать производителя кассеты?

— Вы знаете, он тоже не помнит. Мы домой покупаем самые дешевые, по три штуки в упаковке.

Ничего удивительного. Кто же обращает внимание на такую мелочь как маркировка видеопленки, записывая что-нибудь? Однако… стоп! Асакаву осенила догадка. А где футляр от этой кассеты? Они же обычно в футлярах продаются. Да и выбрасывать футляр никто не будет. Во всяком случае, сам он их никогда не выбрасывал — ни от видео, ни от аудиокассет.

— Скажите, а вы дома кассеты в футлярах храните?

— Ну да, разумеется.

— Вы меня, ради бога, извините. А среди них, случайно, нет лишнего, пустого? Вы не могли бы посмотреть?

— Что-о?

На некоторое время трубка замолчала. Даже поняв смысл такого вопроса, трудно уловить его мотивацию, поэтому человек естественно недоумевает.

— Очень вас прошу. Понимаете, от этого зависит жизнь человека…

Домохозяйки особенно восприимчивы к таким аргументам. И когда нужно скорее побудить их к действию, подобные заявления имеют наибольший эффект. Тем более, что это правда.

— Подождите, пожалуйста, — тон ее изменился, как и предполагал Асакава. Трубка пролежала довольно долго. Если футляр забыли там же в коттедже, то администратор наверняка давно его выбросил. Но если нет, то вполне вероятно, что он до сих пор хранится у Канэко дома. Снова раздался голос.

— Пустой футляр, правильно?

— Да.

— Вообще-то, у нас таких два…

— На них должны быть указаны производители…

— Та-ак, один — это «хайвижн», Т-120… Фудзитекс, Ви-Эйч-Эс, Т-120, Супер Эй-Ви…

В руках Асакавы кассета с точно такой же надписью. Кассеты Фудзитекс продаются миллионами, так что вряд ли можно однозначно утверждать, что это и есть та самая. Но это уже шаг к разгадке, несомненно. Эту дьявольскую кассету, по крайней мере саму пленку, привез в коттедж мальчуган-шестиклассник. Такое предположение ближе всего к истине. Асакава как можно более вежливо поблагодарил Канэко и повесил трубку.

Итак, с восьми часов двадцать шестого августа, то есть за три дня до приезда погибших четверых, видеомагнитофон был включен на запись, после чего семейство Канэко уезжает домой, забыв кассету. Затем приезжает наша четверка. В тот день, опять-таки, идет дождь. «А не посмотреть ли нам видео?», — решают они и включают видеодеку, где уже находится кассета, которую они, ничего не подозревая, просматривают. Странное, совершенно непонятное содержание. Вдобавок, угрожающее послание в конце. Вероятно, плохая погода навеяла им мысль сыграть злую шутку: стереть объяснение способа избавления от смерти и, тем самым, напугать будущих постояльцев. Понятное дело — увиденному они не поверили. Если бы поверили, от ужаса им было бы не до шалостей. Интересно, вспомнили ли они об этой пленке в момент смерти? Или смерть не дала им на это времени — так и утащила в свое царство? Асакавы это тоже касалось. Он опять содрогнулся всем телом. Если за пять дней он не найдет способа избежать смертельной участи, то его ждет то же самое… и тогда он сможет сам узнать, что они чувствовали, умирая.

Кстати, если кассету записывал ребенок, то откуда взялась на ней эта запись? Асакава поначалу думал, что кто-то принес запись, снятую на видеокамеру. Но как могло получиться, чтобы при записи программы с телевизора радиоволны могли занести на кассету этот сумасшедший видеоряд? Совершенно неправдоподобно…

…Радиохулиганство!

Асакава вспомнил прошлогодний инцидент, когда во время выборов кто-то пустил компромат на конкурента по каналу Эн-Эйч-Кей после конца официального вещания.

Точно, кроме радиохулиганства ничем не объяснишь.

Вполне возможно, что двадцать шестого августа, после восьми часов вечера кто-нибудь подсел на волну вещания в регионе Минами-Хаконэ и пустил в эфир этот видеоряд, который случайно записался на видеопленку. Тогда это должно быть где-то зафиксировано. Необходимо немедленно позвонить в департамент связи регионального отделения газеты и все разузнать.

В десять часов вечера Асакава вернулся домой под дружное и мирное сопение, раздающееся из спальни. Пройдя в квартиру, он первым делом тихонько заглянул в спальню — посмотреть, спят ли жена и дочь. Никакая усталость не могла заставить его изменить этому своему правилу.

На столе в гостиной лежала записка: «Звонил Такаяма». А он с фирмы целый день вызванивал Рюдзи, но безрезультатно — никого не было дома. Наверное, тоже носится повсюду в поисках информации. Интересно, нашел он что-нибудь новенькое или нет? Асакава набрал номер, прождал гудков десять. Не отвечают. Не пришел еще…