Сказки старого дома 2 - Андрей Басов

— Фелиция!

— Да, господин?

— Не пора ли ужинать?

— Да, господин. Сейчас принесу.

Роскошно кормят в доме римского сенатора. Не то, что у нас на вилле — по-простецки. Тут тебе и всякое мясо, и рыба откуда-то, и обилие овощей и приправ, и уж совсем непонятное фруктовое разнообразие. В саду-то фрукты еще не поспели.

— Фелиция!

— Да, господин?

— Пока я занят, и ты можешь сходить поужинать.

— Спасибо, господин.

Не успел я сам закончить с трапезой, как она уже вернулась и заняла свое место у двери.

— Всё, можешь убирать.

Не успел я оглянуться, а она опять на месте.

— Господин будет спать?

— Будет.

Покопошилась у постели, что-то расправляя и перекладывая, пока я раздевался, и опять приняла позу статуи, ожидая последних распоряжений.

— Ну, что ты там стоишь, Фелиция? Раздевайся и ложись со мной.

— Да, господин…

Поутру никакие угрызения меня не донимали. Только сожаления, что Фелиция не Зубейда. Хотя Фелиция и была хороша. Видно, всё дело тут вовсе не в сексуальных условностях и национальной морали.

Серьезный разговор начался уже за завтраком в покоях Фульвия. Оба собеседника бодрые и оживленные. Вина перед нами нет. Вместо него молоко и сок из чего-то. Зато яств всяких сверх меры, и всё подносят и подносят. Отдаем им должное. Хорошо всё-таки быть римским сенатором! Во всяком случае, здесь — поодаль от Рима. Я умышленно восхищаюсь кушаньями, домом, хозяйством так долго и нудно, что Фульвий начинает терять терпение. Ерзает, переглядывается с Ульпианом, но так прямо к делу не приступает — неприлично. Начать должен я. Вот если бы ему подъехать к интересующей их теме как-нибудь исподволь…

— А разве, Сергей, у Александра в поместье хуже, чем у меня?

— Ну, в общем-то, дом не хуже, место тоже хорошее, сытно, но вот со слугами не очень. У тебя, Гней, вон их сколько. И для того, и для этого, и для другого, а у Александра на всё хозяйство три женщины да один мужчина, что приехал со мной.

— Так никто не мешает Александру иметь сколько угодно прислуги, — вступил в разговор Ульпиан. Как я слышал, Александр не владеет рабами, хотя может себе позволить накупить их сколько угодно. В Риме это многих удивляет.

— Да-да, — поддержал тему рабов Фульвий. — Странный он какой-то в этом отношении. Нанимает крестьянок и платит им за работу. Тогда как рабы работают бесплатно.

— Расточительно, — поддерживает Ульпиан хозяина дома.

Отлично! Вот как раз это-то мне и нужно было обязательно выяснить до начала разговоров о земле. Они не знают, что два года назад крестьянок сменили амазонки. И Квинт Клодий, видно, не раззвонил о своей прошлогодней стычке с ними перед виллой Александра. Очень хорошо! Как-то даже и на сердце полегчало.

— Расточительно? Это уж как посмотреть, — отвечаю я. — Раба купить — надо деньги потратить. А плата за наем крестьянина почти та же, что уходит на содержание раба. Зато, как говорит Александр, спишь спокойно. Не боишься, что тебе ночью глотку перережут.

— Да ты что говоришь, Сергей, — поежился Фульвий. — Слава богам — в Империи на этот счет спокойно.

— Может, ты и прав, Гней, только у Александра есть и еще один признак спокойствия. Он говорит, что чем дальше Рим — тем слаще покой.

Мои собеседники дружно рассмеялись.

— Вот тут с ним можно согласиться. Правда, не всегда удаленность от Рима спасает полностью, но докучают гораздо меньше.

— Я думаю, что Александр не прочь убраться от Рима еще дальше, чем сейчас. Вот и ищет землю, чтобы построить новый дом и перебраться в него. А мне донесли, что подарок тебе от Октавиана еще на два дня пути дальше от Рима, чем твое, Гней, и Александра поместья здесь. Если у тебя найдется подходящий кусочек на продажу, то почему бы и не купить его.

— Что значит «подходящий»?

— Пахотная земля, луга, лес, река или море неподалеку.

— Да? Тут есть о чём поговорить. Если карта, которую доставил мне Домиций, не врет, то такая свободная земля у меня появилась. И какой, как ты называешь, «кусочек» ему нужен?

Ульпиан зашуршал какими-то свитками и подал один из них Фульвию.

— Ну, скажем, десять на десять римских миль[19] нас бы устроило. Можно больше, но не меньше. Столько у тебя будет? — Фульвий слегка опешил, и Ульпиан, похоже, тоже.

— Сколько-сколько? Десять на десять? Это же… шесть тысяч четыреста квадратных стадиев. Огромные деньги! Они есть у Александра?

— А как ты думаешь? Я что, просто поговорить к тебе прибыл?

— А почему он сам не приехал для такого серьезного дела?

— Его сейчас здесь нет и неизвестно, когда будет. Я же поспешил, чтобы ты сам не раздарил или не распродал землю кому-нибудь еще.

— Как я понимаю, ты, Сергей, намерен всё разузнать и договориться, а Александр явится позже с деньгами за документом на право владения?

— Как я понимаю, Гней, на документе требуются только подпись и печать продавца, а также подписи двух свидетелей. И еще твоя расписка в получении денег. Покупатель к купчей руку не прикладывает. Так, Домиций?

— Так, — подтвердил юрист.

— Стало быть, присутствие Александра здесь и сейчас вовсе не обязательно. Если мы с тобой договоримся, то в обмен на купчую на имя Александра ты сразу же получишь все деньги от меня. Просто и быстро. Есть смысл говорить именно со мной?

— Тогда совсем другое дело.

Фульвий хлопнул в ладоши и приказал слугам убрать остатки трапезы. Свиток карты владения оказался большим, а по содержанию довольно подробным. Даже проставлены размеры границ. Обозначен ландшафт и рельеф. В общем, квадрат двадцать на двадцать римских миль, одной стороной примыкающий к Адриатическому морю. Есть даже река. Но какие-то малозаметные точки выделяют часть владения почти в центре карты и поближе к морю. Делаю вид, что их не замечаю. На карте Александра это место помечено как стойбище племени амазонок.

— Вот смотри, Сергей: если здесь в середине очертить десять на десять миль, то это как раз то, о чём ты говоришь. Десять миль берега моря. За ним вглубь страны — полоса невысокого, лесистого взгорья, холмов и от нее до другой границы вашей земли будет плодородная земля, пригодная для полей и виноградников. А вот здесь, по берегу реки — луга. Александру просто повезло, что у меня есть такое место на продажу.

— Да, на пергаменте выглядит заманчиво и удобно. Но думаю, что бессмысленно расспрашивать тебя о том, что там в натуре. Вряд ли ты там был раз — это пустые земли.

— Составители карты достойны доверия, и Домиций — один из них.

Я вопросительно оборачиваюсь к юристу.

— Всё верно, — уверяет тот, — карта составлялась под моим присмотром. Пришлось изъездить владение вдоль и поперек вместе с рисовальщиком. Завидный кусочек! Не пожалеете.

— Я тебе верю, Домиций, но как ни крути, а всё равно без выезда на место всегда покупаешь кота в мешке.

— Уверяю тебя, что место никак не хуже того, где мы сейчас. А лес даже лучше — не потравленный. Про море я уж и не говорю. Ровный, песчаный берег. А на лугах уже сейчас трава выше пояса.

— Ладно, полагаюсь на твои слова, Домиций. Гней, я полагаю, ты не будешь требовать тех денег, которых стоит земля здесь? Всё-таки владение и более отдаленно, и не разработано. И дорог нет, раз оно не заселено.

Тут эта пара переглянулась, а я сделал вид, что не заметил этого.

— Да, дорог нет, — согласился Фульвий. — На какую цену ты рассчитываешь?

— Думаю, если довериться Домицию, то справедливо будет предложить за плодородные земли четыре денария за квадратный стадий. За лес три денария и за побережье два денария.

— А почему это за побережье по два? — вскинулся было Фульвий. Это же выход в мир!

— Да, — отвечаю, — и вход для набегов.

— А мне кажется, — вмешался Ульпиан, — что предложение Сергея вполне разумное.

— Думаешь? — откликнулся Фульвий. — Допустим. Тогда нужно обсудить размеры разных земель.

Тут, конечно, не обошлось без споров. Но в конце концов сошлись на побережье в тысячу двести восемьдесят квадратных стадиев. На лес и поля получилось поровну. По две тысячи пятьсот шестьдесят. За всё получается двадцать тысяч четыреста восемьдесят денариев. Кругленькая сумма!

— Ну, хвала Юпитеру, — договорились, — изображая чуть ли не несказанную радость, подвел я итог. — Домиций, дело за тобой. Пиши купчую на продажу свободных от поселений земель, а я поеду за деньгами.

— В купчей указываются только владелец и состояние самой земли, а свободна она от невладельцев или не свободна, оговаривается отдельным договором или обязательством сторон.

— Мне всё равно. Я же не ездил туда для осмотра. Пусть Гней подпишет обязательство, что земли свободны, — и этого достаточно. Чего ты мнешься, Домиций? Что-то недоговорили такое, о чём мне следует знать?