Радужные надежды - Аманда Престон

— Ты очаровательно старомодна, — прошептал он.

— Знаешь, — сказала Шэрон, чувствуя, как бешено бьется сердце, — иногда мне тоже кажется, что я опоздала родиться. Я… я совсем не похожа на моих подруг. И гораздо легче общаюсь с теми, кто постарше меня.

— Интересно, почему? — лукаво улыбнулся Рэндалл, не отрывая взгляда от ее лица.

Шэрон посмотрела на его мускулистую грудь. Капельки воды запутались в темных волосках между сосками. Колебания теплой воды и ощущение близости мужского тела возбуждали ее так, как ничто в жизни. Так безумно хотелось поцеловать его, что Шэрон с трудом расслышала вопрос, и еще труднее оказалось ответить.

— Почему? Наверное, потому, что у меня другие представления о цели в жизни. Они проще… и древнее, что ли. Должно быть, сказывается бабушкино воспитание.

— А может, дело в том, что ты романтик в душе.

— Ты ошибаешься, — насторожилась Шэрон. — Я вовсе не романтична. С тех самых пор… Ну, в общем, я сильно изменилась за последнее время.

Рэндалл поморщился и легонько коснулся рукой ее живота. До встречи с Шэрон он и не подозревал, как это чудесно, когда женщина дарит мужчине ребенка. И несмотря на то что нерожденный малыш очаровательной соседки был зачат не от него, желание оберегать и защищать ее не оставляло Рэндалла. Он прекрасно понимал, что это глупо. Более того, совершенно противоестественно, и все же ничего не мог поделать.

— Лесли причинил тебе боль, так что это вполне естественная реакция, но глубоко внутри ты все та же женщина, жаждущая любви. Женщина, которая очень хочет иметь счастливую семью.

— Не думаю, что смогу поверить мужчине настолько, чтобы впустить его в мою жизнь. Разве что буду убеждена в его любви.

Рэндалл ласково коснулся рукой груди молодой женщины. Отчего Шэрон еще сильнее вцепилась ему в плечи, хотя разум подсказывал, что его надо немедленно оттолкнуть.

— Но меня ты подпускаешь очень близко, — прошептал он.

— Да. — Шэрон покраснела. — И видит Бог, не знаю почему. Или почему ты сам хочешь этой близости. Может быть, я и наивна, но все же не глупа, однако не понимаю: ты можешь получить любую красотку, зачем же тебе терять время с беременной женщиной, похожей на бегемота?

Капли воды блестели в ее волосах, закурчавившихся сильнее обычного. Рэндалл запустил в них пальцы, наслаждаясь ощущением. Непостижимо. Она даже не догадывается, как красива и желанна!

— Да, я могу добиться любой женщины. К богатому мужчине женщины вообще льнут. Но много ли радости знать, что их волнуют только мои деньги.

— Судя по тому, что ты мне рассказывал, именно такие отношения должны тебя устраивать. Без эмоциональных привязанностей, без взаимных обязательств.

Отведя взгляд, Рэндалл тихонько выругался. Она что, насквозь его видит?

— Раньше я и сам так думал. Но со временем многое изменилось. Даже секс потерял для меня привлекательность.

Молодая женщина резко выдохнула, и он саркастически усмехнулся.

— Удивлена? Что ж, тогда это должно потрясти тебя гораздо сильнее.

Шэрон не успела и глазом моргнуть, как Рэндалл прижался к ее губам в страстном поцелуе. Сначала она действительно была потрясена так, что и не пыталась сопротивляться, а потом даже помыслить ни о чем другом не могла, кроме наслаждения, даримого прикосновениями.

Через несколько секунд его язык скользнул ей в рот и принялся ласкать самые потаенные уголки, а встретившись с кончиком ее языка, Рэндалл легонько прикусил его зубами, отчего Шэрон застонала. Еще раз коснувшись губ, он проложил дорожку поцелуев по нежной коже шеи.

Соленые волны плескались вокруг них, и вскоре Шэрон поняла, что ноги ее больше не касаются дна, а оплетены вокруг Рэндалла. Он коснулся языком мочки ее уха, и она снова застонала.

— Рэндалл… — произнесла она, задыхаясь, — прошу тебя… остановись.

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

— Я делаю тебе больно?

Сопротивляться обоюдному желанию было невероятно трудно, но необходимо.

— Нет, дело не в этом. Я хочу тебя, но не могу позволить себе быть с тобой…

— Почему? — нахмурился Рэндалл. — Это может навредить ребенку?

Шэрон покачала головой, чувствуя, что того и гляди расплачется.

— Нет. Мне.

Он глубоко вдохнул, стараясь подавить желание, которое и без того с трудом контролировал, и снова спросил, стараясь говорить мягко:

— Но почему?

Шэрон провела рукой по щеке Рэндалла и на мгновение едва не прильнула к его губам с прежней страстью, но все же сдержалась. Силы воли хватило… А может быть, разума.

— Ты скоро уедешь. Вернешься в Англию, и я стану для тебя лишь туманным воспоминанием. Однажды со мной это уже случилось. И я не хочу повторения печальной истории.

Значит, она не доверяет ему. Думает, что он второй Лесли. И вообще-то говоря, права. Он не готов предложить ей руку и сердце, а даже если и был бы готов, то столько лгал, что не достоин ее. Конечно, он старался не для себя, как племянничек, но лгал же!

— Прости, Шэрон. Должно быть, ты считаешь меня настоящим подлецом.

— Нет. Но, возможно, ты полагаешь, что раз у меня был один короткий роман, то почему бы не быть второму.

— Нет, я так никогда не думал, — поморщился Рэндалл. — И при чем здесь роман?

— Понятно. Значит, даже короткий роман не входил в твои планы. Тебе было бы достаточно и одного раза.

— Да нет, что ты! Я и этого не хотел. Я вообще ничего не хотел и не планировал. Просто потерял голову. Вот что ты со мной делаешь, черт возьми!

— Я тоже в твоем обществе словно утрачиваю разум. Но мы друг другу совершенно не подходим. Может быть… нам не видеться, пока ты живешь здесь, в Бланесе? И я верну тебе продукты. На таких условиях я не могу их принять даже от щедрой Фортуны.

— Плевал я на продукты, да и что мне с ними делать? Я хочу тебя.

— Увы, не получишь.

— Я прекрасно это осознаю, заметь, — с горечью произнес Рэндалл. — Но сие почему-то не всегда помогает вовремя остановиться.

— Я уж и не знаю, чему верить, — прошептала Шэрон.

— А ты действительно не хочешь меня больше видеть? — спросил он, гладя ее спутанные пряди.

— Нет, но мне казалось, что так будет проще для тебя…

Без Шэрон пребывание в Бланесе теряло смысл. Поняв это, Рэндалл подумал, что, кажется, влип сильнее, чем полагал.

— Нет. Ты даже не представляешь, как отрадно для меня твое общество.

Взгляд Шэрон смягчился, словно именно этих слов она и ждала.

— Ты первый человек, который заботится обо мне со смерти бабушки, исключая, конечно, сеньору Монсеррат. На самом деле я не хочу, чтобы ты уезжал. Ведь ты не уедешь, правда? — Она обняла его и с мольбой заглянула ему в лицо. — Я хочу, чтобы ты был здесь, когда родится ребенок. Мне так страшно оставаться одной! А потом… потом тебе все равно придется уехать.