Порочные узы - Шайла Блэк

— Может, тогда осел? Это тебе больше подходит.

Завернувшись в эту браваду, словно в кольчугу, девушка повернулась к Джеку.

— Не дави на меня.

Морган ждала, что он сорвётся, накричит на нее.

Но нет.

Вместо этого Джек придвинулся еще чуть ближе, и теперь их разделяло расстояние равное одному вздоху.

— Нет причин стыдиться собственных желаний.

— Я и не стыжусь. Можешь считать меня зажатой, но мне не нравится мысль, что кто-то смотрит, как я кончаю, — отрезала она.

— Неправда, — тихо ответил Джек.

Сглотнув, Морган попыталась отвести глаза от этого всезнающего, полного секса взгляда. Но тут почувствовала аромат Коула: смесь мужчины и тайны, пряный, как кухня каджунов и такой же естественный, как запах самой природы.

Она отшатнулась.

— Думаешь, знаешь обо мне все?

— Я понял кое-что. Например, что ты чувствуешь себя не в своей тарелке, если разговор заходит о твоей сексуальности. У тебя есть потребности, которые ты не хочешь признавать. Ты просто изнываешь от желания оказаться связанной и полностью зависимой…

— Ни черта ты не знаешь! Я не извращенка.

— Конечно, нет. Любой, кто так подумает, просто-напросто идиот.

Джек снова поднял руку, его мужественное лицо излучало решимость. Морган не очень-то хотела узнать, что он намеревается делать. Накатила паника, девушка, ударив Коула по ладони, отскочила назад. И впечаталась спиной в дверь.

А Джек продолжал приближаться. Медленно, но верно. Как хищник. Она должна спасаться. Должна. Прямо сейчас.

Морган кинулась влево, чтобы обогнуть Коула, но он блокировал это движение, прижав сильную руку к двери. Ту же тактику он использовал и справа, отрезав все пути к отступлению.

Потом Джек наклонился к Морган. Девушка упорно избегала его взгляда, поэтому чтобы привлечь ее внимание, он потерся о ее тело, и по нервным окончаниям пробежали искры желания. Даже такого незначительного контакта хватило, чтобы она воспламенилась как спичка.

— Посмотри на меня.

Он склонился еще ближе.

Где-то в глубине души девушка хотела уступить. Бархатный, глубокий голос, произнесший эту ничем не прикрытую команду с ноткой французской певучести, манил ее. При мысли о том, чтобы подчиниться, внутри все сжималось от беспокойства… а клитор набухал от желания. Этот мужчина был таким непредсказуемым. В нем уживались агрессор и защитник. Тот, кто привык связывать женщин, собирался сделать все от него зависящее, чтобы обеспечить ее безопасность.

Морган не знала, что и думать. Он сбивал ее с толку.

Наконец, она подняла на него глаза и с яростью спросила:

— Чего, черт возьми, ты хочешь от меня добиться?

— Правды.

— Нет, не верю. Тебе надо, чтобы я развесила уши, сдалась, раздвинула перед тобой ноги, как какая-то бесхребетная идиотка и позволила делать… все, что пожелаешь.

Рот Джека дернулся в кривой усмешке.

— В чем-то ты права. Я действительно хочу, чтобы ты сдалась, cher. Хочу, чтобы ты раздвигала передо мной ноги по первому требованию. Не потому что ты бесхребетная, а как раз наоборот, из-за силы твоего характера.

Он придвинулся ближе и опять потерся о нее своим телом. Улыбка исчезла без следа.

— Я хочу, чтобы ты сходила с ума от желания ко мне. Хочу, чтобы ты подчинилась вся без остатка: твой огонь, независимость, острый язычок. Мечтаю показать тебе все, о чем ты тайно мечтаешь, пытаясь выкинуть эти фантазии из головы, и дать тебе почувствовать, как это прекрасно на самом деле.

Морган сглотнула и открыла рот, чтобы ответить. Но что она могла возразить? Что женщина может сказать мужчине, который преподносит все ее сексуальные фантазии на блюдечке с голубой каемочкой?

— Не думаю…

— Ты слишком много думаешь. Почему ты не должна этого хотеть. Я пугаю тебя? Попробуй поразмышлять о том, сколько удовольствия я могу тебе доставить.

О, это она уже успела сделать.

Джек отнял одну руку от двери, провел костяшками пальцев по шее Морган, по ключице… и продолжил движение вниз по телу девушки. Нежной лаской прошелся по скрытой под полотенцем округлой груди, потом скользнул по напряженным соскам, так и молящим о прикосновении.

Даже сквозь ткань, касание отдалось в ее теле электрическим разрядом. Внутри все натянулось, подобно пружине, прямо перед тем, как она лопнет. Морган всхлипнула, не в силах оторвать взгляд от его темных глаз.

Коул проделал это еще раз. И еще. Удовольствие пронзило Морган, пройдясь ревущей волной от напряженных сосков, через сведенный живот прямо к лону девушки. Она откинула голову и застонала.

— Вот так.

Придвинувшись ближе, Джек легкими, как перышко, прикосновениями губ покрыл поцелуями ее шею. Другой рукой он начал сладостную пытку второй груди.

— Я хочу увидеть твои соски. Мне не терпится взять их в рот, cher.. Скинь полотенце.

Желание достигло точки кипения, хотя тоненький голосок разума все еще пытался что-то кричать где-то на задворках сознания. Воспоминания о прикосновениях Джека в стрип-клубе и всепоглощающем удовольствии, которое они доставили, до сих пор преследовали девушку. Эти образы вкупе с очередной командой лишили Морган остатков самообладания.

Ну почему она так страстно желает именно его? Именно сейчас, когда какой-то псих открыл на нее охоту?

Боже, может потому, что Джек был грехом во плоти? Тем самым грехом, мечтая о котором, она провела столько бессонных ночей? Или все дело в том, что его руки скользнули под полотенце и сейчас круговыми движениями ласкали ее живот… дошли до изгиба бедра и притянули девушку к крепкому телу. Она почувствовала, насколько сильно он возбужден. Нет сомнений, Джек и весь этот выплескивающийся за край тестостерон полностью отвлекли ее от мыслей о преследователе.

Мама всегда говорила: «Ты сама делаешь выбор, а потом живешь с его последствиями». Сможет ли она, Морган, жить в ладу с собой, если отвернется от Джека Коула, не откусив ни кусочка от протянутого им запретного плода?

Он обхватил рукой ее попку и начал поглаживать — кончики пальцев игриво касались расщелины между ягодицами. Девушка задрожала. Морган не могла не признать — умно со стороны Джека. Если она выгнется навстречу прикосновению, то прямо таки вожмется в его ладонь. Если отпрянет, ей не избежать контакта с возбужденным членом. Джек при этом ничего не теряет.

«А что при этом потеряешь ты?» — тоненький голос разума предпринял последнюю попытку.

В следующий миг его пальцы снова оказались меж ее ягодиц, поглаживания стали требовательнее. Морган пронзило искушение испытать что-то запретное. Она всхлипнула и, отбросив все мысли, выгнулась навстречу ласке.