Вредная профессия (сборник) - Олег Дивов

– Ловко сделано, – говорит. – Ну, Леха, останешься здесь. Ложись, отдыхай. Только веревку из рюкзака вытащи. Да, там еще один халат завалялся, его тоже давай.

А сам карабин – наземь и халат расстегивает. И начинает доставать из-под халата все, что у него есть в карманах и вообще на теле железного, включая поясной ремень и перочинный ножичек. Складывает кучкой. Часы снимает. И резко – вперед.

Как-ак он носом в землю спикировал! Чуть из сапог не выскочил.

Я к стене подхожу, руку левую в нее сую осторожно и чувствую – браслет с часами по запястью поехал.

Ник шепотом ругается, не хуже того «доктора», хотя и малость понятнее.

– Что ж за несчастье, а?! Мало того, что с голыми руками идти, так еще и босиком!

В сапогах-то гвозди железные.

Ник обувь сбросил, индивидуальный пакет разорвал, обмотал портянки бинтом зеленым, чтобы не сваливались. Вздохнул тяжело, головой покачал, веревку в карман запихнул, запасной халат – для «языка», чует мое сердце, – через плечо. Стоит, озирается.

– Кол бы вытесать, да боязно топором стучать – услышат. Ладно, там найду чего-нибудь… Барахло мое прибери и вон туда, под елочки падай. Да, вот тебе карта. Если до утра не вернусь, иди к машине и езжай к деду Ерохе. Расскажешь все, что видел. Попадешься юсерам… А ты не попадайся! Ну, племяш…

– Ни пуха, – говорю.

Ник с заметным удовольствием к черту меня послал и трусцой за деревьями скрылся. Раз – и нету его. Хорошие у юсеров маскхалаты.

Я вещички собрал, под елки заполз, лежу, стараюсь не думать о стенке. Вообще стараюсь не думать. Потому как ничего не понимаю – ну совсем. Впрочем, если верить деду Ерохе, я не один такой на белом свете. Куда более чем не один.

Очень хочется последовать совету деда и обождать, пока сверху не спустят информацию в части, нас касающейся. Пусть даже наврут с три короба. Пусть даже это юсеры врать будут. Просто если они насобачились такие стенки на голом месте сооружать… Не фиг об них рогами биться. Разумнее сдаться на милость победителя, сэкономив максимум сил, а потом низвести оккупанта путем выгрызания изнутри. У китайцев, говорят, неоднократно получалось. А русские что, хуже китайцев? Да русские хуже всех! Нас приди и завоюй – все равно получишь… Затяжную нервотрепку, а потом по морде. Хоть у татаро-монгол спросите.

Час лежу, за Ника переживаю. Два лежу…

– Принимай гостя, Леха. Ствол ему в ухо ткни для солидности.

Я от долгожданного шепота аж подскочил.

– Ну, ты даешь…

Он даже почти не запыхался, Ник. Садится, берет у меня сапоги, начинает обуваться.

«Язык» валяется полутрупом, слабо шевелясь. Упакован в маскхалат, руки связаны за спиной, рот грязным носовым платком заткнут и бинтом перехвачен для надежности.

– Леха, сунь ему берданку в рожу. А то он, кажется, не понимает, до чего все серьезно. Два раза сбежать пытался.

Я зверское лицо сделал и пленному в глаз из «Сайги» прицелился. Реальным таким движением, будто Ник мне что-то ужасное про «языка» сказал, и решил я, значит, гада порешить.

Проняло беднягу – всхлипнул и шевелиться перестал.

– Как все смешно и глупо, – Ник шепчет, рассовывая по карманам свои причиндалы. – Я-то, дурень наивный, думал, что люди научатся читать мысли на расстоянии и поражать врага усилием воли. К этому, по идее, все должно идти. Духовную сферу развивать надо, она же у человечества в полной заднице! Такой неисчерпаемый резерв, и никак не задействован! Я верил, надеялся… Что уже внуки – пусть не мои, но хотя бы твои, Леха, – будут в любви объясняться взглядом, лечить болезни наложением рук и понимать другого как себя. А эти уроды… Фу! Рабы высоких технологий, мать иху так. Жалко, не вышло его комбез прихватить, не пролез бы через стенку. Там, по-моему, даже ширинка с микролифтом. А электроникой напичкан… И что их охранная система? Те же самые тепловизоры и радары, как у нас. Один-единственный русский мужик в юсеровском маскхалате – и никаких проблем…

– Ник, ты о чем?

– Да о том, что тормоз я и бестолочь. Обрадовался, в войнушку решил поиграть. Идем, Леха. Отконвоируем это чудо к машине, тогда и допросим чуток. Потешим самолюбие. А дальше посмотрим, куда его. На базу, наверное. Там уж, наверное, заждались хоть какого-то результата.

– А… А чего же юсеры по лесу бродят? – шепчу я, совершенно обалдев, в уходящую спину: Ник стволом карабина толкает «языка» перед собой. Пленный испуганно озирается, ствол беспокоит его очень.

– Да, похоже, наши с юсерами в этом деле заодно. Видать, обе стороны до того в штаны наклали, что решили вместе бояться. Я тебе не сказал, ты уж извини – показалось мне, будто на посту бойцы не с «М-16», а с русскими автоматами стоят. Тогда не поверил, теперь – запросто. Международная кооперация. В свете прогрессивных веяний.

– Может, на пост его и отвести? Два шага ведь. А то чего-то мне тоже… боязно.

– Этим дристунам, – Ник кивнул в сторону поста, – во!

И оттопырил средний палец.

– Если хотят, пусть отнимут, понял?

– Так что там было-то, за стенкой?

Я хотел сначала ляпнуть «неужто машина времени?», но удержался. Я Нику верил – и не верил. Понимал его слова и не понимал. Чувствовал, до какой степени он раздосадован, обманувшись в своих ожиданиях. А еще – я ему был очень благодарен за то, что Ник вроде бы не расстраивался из-за пропажи с горизонта юсеров-завоевателей.

Знаете, это ведь не большое удовольствие – обозвав родственника и соседа параноиком, вдруг обнаружить, что он действительно псих, да еще и кровожадный.

– Звездолет там был, Леха. Офигенный.

Ник подумал и добавил:

– Жаль, что ты не видел. Словами не опишешь. Хотя… Теперь у нас есть заложник. Если доведем его в целости, конечно. Так что все может быть. Авось наглядишься вдоволь на дивный агрегат.

Еще подумал, вздохнул и сообщил:

– Юсерский…

К машине мы заложника доставили почти без происшествий – только разок пришлось врезать ему прикладом, когда мимо шел вооруженный патруль. Ник с добычей расставаться не желал принципиально, хотелось ему все-таки самую малость в войнушку сыграть, а пленный сообразил, что мы от кого-то таимся, и возжелал этому кому-то сдаться. Ну… Получил. Сам виноват. Мы запихнули страдальца на заднее сиденье «козла», освободили от кляпа и принялись тешить самолюбие.

– Имя! Звание! Должность! – сдержанно рявкнул я.

– Отпустите меня! Пока не поздно! Вас уничтожат! Я ничего не скажу! – взмолился пленник на совершенно испохабленном юсерском наречии. Я едва разбирал слова, он сливал концы и начала воедино, как француз, да еще и словно полный рот жвачки набил. Впрочем, он мог быть из какой-нибудь южной провинции.

Ник крепко дал ему в ухо. Даже я услышал звон.

На добавку Ник дал ему в глаз. Смачно. Я на полном серьезе решил, что сейчас увижу, как летят искры.

– Ты это… – пробормотал я в смущении. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– До свадьбы заживет, – обнадежил Ник. – Калечить не буду. Фанеру бы ему пробить – по-нашему, по-солдатски. А ну…

Свободной рукой он заставил пленного сесть прямо и начал бить его кулаком в грудину. С глубокомысленным, немного отстраненным выражением на лице.

Который уже раз в жизни я возблагодарил небеса за то, что Вооруженные силы РФ теперь полностью контрактные. Не хотел бы я научиться так профессионально «фанеру пробивать».

Пленному хватило пяти-шести ударов.

– Кримсон! Стивен Кримсон, сэр! Сержант! Командир отделения биологической защиты!

– Какой-то дохлый у юсеров сержант пошел, – усомнился Ник.

– Да он вроде начхима, – перевел я.

– Начхимы, они, знаешь, разные бывают. А этот так… Бродил, цветочки нюхал. Ладно, спроси, как их сюда угораздило.

Тут Кримсон, видимо, собрался с духом, потому что заартачился и потребовал объяснений – кто мы да откуда. Ник пробил ему фанеру вторично. Фанера едва не затрещала.

Увы, сержант-биолог почти ничего не знал. У корабля разладились какие-то жизненно важные системы «на выходе из прыжка» – я дословно передаю, – и он принужден был немедленно совершить аварийную посадку. Никогда такого раньше не случалось, судно было чрезвычайно надежным. Летел корабль домой. На Землю.

– А откуда вы шли?

– С Новой Англии.

– Хм… Цель рейса? Задача?

Кримсон задумался. Ник пошарил под сиденьем и извлек ржавые пассатижи.

– Доставка вспомогательной энергетической установки для атмосферного генератора, сэр! Послушайте, друзья, отпустите меня! Мы должны взлететь с минуты на минуту!

– Без тебя не улетят.

– Мы военный транспорт! Не гражданский! Вы понимаете?! Ах, вы же ничего не понимаете… Как… Как это случилось с нами? За что?! Отпустите меня, пожалуйста!

И тут сержант Кримсон расплакался.

– Не переживай, – Ник похлопал сержанта по плечу, тот от ласки вяло увернулся.