По дороге жизни. Сборник рассказов - Геннадий Михайлович Черкасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Прописался» в Шереметьево, а это было непросто в те времена. Нужно было поручительство «уважаемых» людей. Мафия в Союзе расцветала, и таксисты не были исключением. У них существовали свой «общак» и «смотрящий» в Шереметьево. Аэропорт принимал иностранные рейсы, а это валюта. Алексей достаточно хорошо знал английский, чтобы свободно общаться. Опять сел, но уже по серьёзным статьям. В последний раз я его случайно увидел по телевизору. Шёл репортаж из тюрьмы Матросская тишина – крупным планом Лёха, в тельняшке, стоит, облокотившись на верхнюю шконку. Больше я его не видел – убили на зоне. В который раз в моём окружении оказывались хорошие ребята, из интеллигентных семей, имевшие всё, чтобы достичь успеха, но в итоге имели криминал, тюрьму и всё, что с этим связано. Очень жаль. А вот у Евгения всё сложилось нормально. Определился по торговой части. По сей день жив и здоров.
Как-то днём на Лубянке встретил друзей. Обрадовались. Решили, что это надо отметить. У меня в кармане – всего пара «червонцев». На троих это, считай, ничего, а ребята только вечером прилетели, стипендию ещё не получили. Женя говорит: «Пошли в Столешников, к Вите. У него всегда деньги есть. Займём». Витя, наш друг, бывший спортсмен, хороший конькобежец, выступал за «Динамо». Работал в мастерской по изготовлению и ремонту изделий из драгметаллов. Рядом с ней находился знаменитый, известный не только советским людям, но и иностранцам магазин «Меха». Об этом магазине и о том, какие страсти кипели вокруг него, можно написать роман. Просто поглазеть туда редко кто заходил. Вокруг чекисты, без них – никуда. За иностранными гражданами нужен пригляд, да и валютчиков с фарцовщиками оставлять без присмотра нельзя. Тут же представители МУРа и воровская элита – карманники. Если вор – мужчина, то рядом с ним красивая женщина. Как говорил Жеглов в фильме «Место встречи изменить нельзя»: «Красивая женщина сама по себе всегда отвлекает внимание». Если карманница – женщина, то она непременно в паре с респектабельным, модно одетым кавалером. Что интересно, все друг друга знали, и не только в лицо, но сосуществовали мирно. Кому было суждено, подписывали вербовочные листы чекистам и работникам МУРа. Кто надо, садился. Тот, кому сидеть решал воровской сход. Чекистам и милиционерам семьи кормить надо и в званиях расти. В советские времена даже подумать об этом было страшно, тем более – говорить.
Вернёмся к моей встрече с друзьями. Зашли в мастерскую, спросили Иванова. Нас выслушал пожилой еврей, стоявший за стойкой. Удивлённо крикнул: «Соня, а кто у нас Иванов?» Соня ответила: «Да Витя». Он: «Да? А я и не знал, что наш Витя- Иванов». Вышел улыбающийся Виктор. Лёша сходу: «Привет, Громберг!». Витя, удивившись: «Почему Громберг?» А мы, не сговариваясь: «В такой конторе Ивановы работать не могут!» Вот так в спортивной среде Виктор Иванов стал Громбергом и надолго. А тогда все рассмеялись, и Витя пошёл отпрашиваться. Мы услышали, как приёмщик сказал ему; «Конечно, иди с друзьями! – и вдогонку: Денег добавить?» Витя в ответ: «Спасибо. Есть». Отправились в ресторан «Будапешт». Обед перешёл в дружеский ужин, заиграл оркестр. Барышни… Танцы… Мы были молоды… Всё прошло без последствий.
Забар
В 2005 году мы начали программу «Неприкосновенный запас – дети Отчизны» по работе с ребятами из группы риска. В «НЗ» вступили десятки общественных организаций, занимающихся воспитанием детей, в том числе и спортивные. Одними из первых были клуб «Гладиатор» из Москвы и детская школа-дом из посёлка Сафоново Смоленской области. Все воспитанники последней как личности достойны внимания, но, сразу скажу, из них выделялся Забар. Когда мы познакомились, мальчику было тринадцать лет. Крепкого телосложения. Надо отметить, что все его товарищи были хорошо развиты физически, однако он выделялся особенно крепким телосложением, а также нелегкой судьбой. Мать Забара умерла, когда ему было четыре года. Отец тогда сидел первый раз за двойное убийство, а когда освободился, сына ему увидеть не удалось – опять совершил преступление. Мальчик отца и не помнил.
У меня с Забаром, как и с другими воспитанниками школы, установились хорошие и правильные отношения. Служба – службой, а дружба – дружбой. Забар – парень правильный, лидер, однако, бывало, эмоции его подводили – дрался. В четырнадцать лет он ушёл из детдома, но официально был оформлен там. Шефство над ним и ответственность за его судьбу я взял на себя, договорившись с директором школы. Жил Забар у старшего брата. Тот успел отсидеть по воровской статье, снимал комнату, работал в автосервисе. Забар трудился с ним вместе. В криминале не участвовал. Занимался спортом и учился в вечерней школе. Зимой и летом во время каникул он приезжал в наши военно-спортивные лагеря. Там у меня была возможность уделить ему больше внимания и объяснить, что пора уже задуматься о дальнейшей жизни. Он окончил школу, получил аттестат зрелости. Возник вопрос, что делать дальше. В решении проблемы помог И. Г. Киселёв – офицер МВД, хороший спортсмен, тренер, а главное – прекрасный педагог, что очень важно. Мы с ним дружим и работаем вместе по программам воспитания детей до сегодняшнего дня. Игорь Геннадьевич переговорил с директором педагогического колледжа города Покрова Владимирской области Сергеем Ивановичем Торловым о возможности поступления в колледж на разные факультеты воспитанников детдома, в том числе и Забара, и предоставлении им общежития. Это для таких ребят очень важно. Я сообщил об этом директору детдома. Она была очень рада, что шесть выпускников продолжат учёбу. За документами За- бара попросила приехать меня лично. Он в детском доме был на особом счету, как и в местном отделении милиции.
Мы поехали за документами вместе с офицером Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Александром Кертановым. Он участвовал в программе «НЗ» как представитель этой организации. В детском доме нас как всегда по-доброму встретили. Мы часто приезжали туда с различными программами и даже сняли фильм о воспитанниках, которые прошли спецназовскую подготовку в наших военно-спортивных лагерях. Встретились с директором, прекрасной женщиной, которую все уважали. Ей сообщили, что Забар будет поступать на факультет физического воспитания, а все надлежащие документы на него и других выпускников школы будут ей предоставлены. Директор с удивлением сказала, что у всех абитуриентов есть аттестаты о среднем образовании, а у нашего подопечного, насколько ей известно, – только свидетельство об окончании восьми классов. Она не знала, что он всё это время учился в вечерней школе. Я ей показал
