По дороге жизни. Сборник рассказов - Геннадий Михайлович Черкасов

А ну-ка, девушки!

Достаточно написал о судьбах и воспитании подростков, но в основном, юношей, а надо бы вспомнить о представительницах прекрасного пола, которых в наших военно-спортивных лагерях «Юный спецназовец» было немало. У многих девушек судьбы были непростые. Напишу о тех, кому мы помогли выбрать правильное векторное направление в жизни. Мне известно, что и сейчас они идут в верном направлении, не сворачивая с пути.

Мария – из семьи алкоголиков. Отец рано умер, а мать воспитанием детей не занималась. Старший брат Маши затянул её в криминал. Началось с мелких краж, потом пошли разбой, тяжкие телесные. Хорошо, что правоохранительные органы вовремя обезвредили банду. До убийств не дошло. Всех посадили. Получили серьёзные сроки. В те годы подростки сидели с четырнадцати лет. О судьбах представителей мужского пола умолчим, они после освобождения погуляли на свободе недолго. Опять сели по тем же статьям. Маша отбывала срок в колонии для несовершеннолетних. По достижении восемнадцатилетнего возраста её перевели в женскую колонию, расположенную в центральной части России.

О Марии и её судьбе я узнал от своего товарища, тренера спортклуба по единоборствам Сергея, который очень сожалел, что ни он, ни его коллектив не смогли удержать девочку в правовом поле. Он не бросил её в трудную минуту, постоянно поддерживал, писал письма, посылал передачи, передавал привет от ребят клуба. Сергей позвонил мне, мы встретились. Тренер попросил, чтобы я помог перевести её поближе к Москве, в можайскую колонию. Мне удалось это сделать. Договорился с руководством колонии и сказал, что мы берём над ней шефство. Маша нас не подвела. Подошло время, когда разрешалось условно-досрочное освобождение. Для этого необходимо было написать официальное письмо о том, кто берёт ответственность за её поведение после освобождения. Я взял это на себя, что было не в первый раз – у меня много крестников, но из девушек только Мария. Интересно, что на второй день после освобождения она с Сергеем и ребятами из клуба пошла на Красную площадь. Вместе они посетили Кремль.

Через пару дней мы познакомились. Передо мной стояла красивая, стройная девушка. Она рассказала, что на зоне старалась следить за собой. «И в «можайку» вовремя перевели, иначе ещё на срок бы раскрутилась конкретно. Были проблемы». Сейчас у Марии всё хорошо. Вышла замуж, родила ребёнка, в общем, всё как у нормальных людей.

Вспоминаю ещё одну воспитанницу, которая постоянно приезжала к нам в лагерь. За её воспитание никто не брался. Получалось снова: а кто, если не мы? То, что она из трудных, понял, как только её увидел. Интересная девушка, однако на одной из бровей и подбородке – шрамы. В общем, уличного бойца видно сразу. Разговор у нас вышел серьёзный. Я ей объяснил, что девушки в лагере не из робких. Многие серьёзно занимаются боевыми искусствами и единоборствами, так что «обратка» прилетит моментально, ждать долго не придётся. Она обещала, что меня не подведёт. Я на всякий случай попросил своих помощников взять её на особый контроль. Гале, так звали девушку, было чуть больше четырнадцати лет. Смена закончилась спокойно. Она пошла в школу и,4 что интересно, отучилась до конца года, хотя перед этим поменяла два учебных заведения.

Пришло лето, и Галя опять приехала в лагерь. Через пару дней подошла ко мне и сказала: «Мне надо с вами поговорить. Хочу быть, как американский солдат Джейн». Я не только не видел этого фильма, но даже не слышал о таком. Галя объяснила, что хочет быть в одном отряде с ребятами и выполнять все нагрузки по военно-спортивной программе вместе с ними. Посоветовались с помощниками (они все офицеры спецназа) и решили – пусть попробует. Галя выдержала тяжелые нагрузки. Конечно, в лидеры пробиться ей не удалось, но она достойно прошла все испытания и получила чёрный берет, который разыгрывался среди девушек. Галя, как говорят, уверенно стала на путь исправления. Она собиралась окончить девять классов и пойти учиться на парикмахера, так как дома жилось трудно.

Всё у неё шло хорошо. Устроили её в клуб единоборств. Учеба тоже нормально продвигалась. Где-то весной, перед окончанием школы, мне поступил звонок от замначальника милиции района. Попросил приехать в отделение. Сказал: «У нас Галя. Мать её уже вызвали». С руководством отделения милиции я знаком. У нас были воспитанники, которые проживали в этом районе. Приехав в отделение, поговорил с замом начальника. Он познакомил меня с двумя операми, которые задерживали Галину, и всё рассказали подробно. Они выехали по звонку директора школы. Галина «отметелила» девушку и парня, а когда её задерживали, профессионально отбивалась. Я поговорил с Галей. Она мне всё начистоту рассказала. За дело. Я спрашиваю: «Ну, в школе-то зачем?» Она с удивлением посмотрела на меня: «Да не в школе, я их за забором подловила!» Трудно было не засмеяться. Опера не выдержали. Я ей объяснил, что надо было как-то сгладить конфликт, не мог ей сказать, что за какие-то вещи, действительно, надо врезать. Увы, это было бы непедагогично. В общем, с пострадавшими уладили, с директором школы переговорили. Галя окончила девять классов, успешно сдала экзамены, работает парикмахером, вышла замуж, всё хорошо.

Зона

«Насилие – это язык тех, кого не услышали».

Мартин Лютер Кинг

Этот рассказ пишу о детско-юношеской преступности. То, что высказал Мартин Лютер Кинг, относится к людям всех возрастов, но в особенности – к молодёжи. Преступниками не рождаются, ими становятся. У Ницше есть утверждение о том, что сын вора станет вором, дочь проститутки станет проституткой. Я не согласен с этими словами. Постараюсь обосновать. Всё зависит от среды, где воспитываются дети, и от того, кто их воспитывает. Чаще всего дети идут на преступления из-за страха и озлобленности на весь мир. От того, что их не поняли. Далеко не всегда на преступления их направляют взрослые представители криминала. В большинстве случае они нарушают закон под воздействием наркотиков и алкоголя. Когда я шефствовал над колониями для несовершеннолетних, а там бывал десятки раз, всегда интересовался, по каким статьям прибыли в колонию новички. Помогал мне в этом начальник оперчасти Олег, ветеран управления Федеральной службы исполнения наказаний, который долгое время работал на женской зоне строгого режима, заканчивал службу в Икшанской колонии для несовершеннолетних преступников и проживал в доме, что находился метрах в ста от её забора. Он горько шутил: «Я зэк с постоянной пропиской на зоне. У сидельцев сроки заканчиваются, а мой пожизненный. Отслужил более тридцати лет, но на квартиру денег не скопил. Здесь я и отойду в мир иной».

Вот идут строем