Все тайны ночи - Линси Сэндс

Наконец она обернулась. Губы ее задергались, как будто она старалось что-то сказать, но только никак не могла подобрать подходящих слов. Тряхнув головой, Маргарита овладела собой. Окинув провинившихся испепеляющим взглядом, она коротко бросила:

— Что?

Бросив опасливый взгляд на исказившееся от ужаса лицо матери, Лисианна закусила губу. Да, конечно, она предполагала, что Маргарита разозлится, но ей и в голову не могло прийти, что мать будет в такой ярости. И уж, конечно, она не ожидала, что Маргарита отреагирует так, словно они принесли ей весть о том, что горожане, вооружившись факелами, приближаются к их дому с осиновыми кольями в руках.

— Мама, — с тяжелым вздохом проговорила она, — он был страшно расстроен. Он опоздал на самолет и…

— Он бы никуда не опоздал! — раздраженно перебила Маргарита. — Поверь мне, я бы уж позаботилась о том, чтобы вложить в его голову воспоминания о самом потрясающем отпуске, который только может быть. Он вернулся бы домой свежий, отдохнувший и совершенно счастливый, словно побывал в отпуске. А то и больше — ведь в этом случае ему удалось бы избежать всего того, что отравляет жизнь любому отпускнику: задержек рейса, нудных проверок на границе, солнечных ожогов и пищевых отравлений.

Маргарита, прикрыв глаза, испустила тяжелый вздох, после чего направилась к небольшому бару в углу, рядом с которым стоял холодильник.

— А какие воспоминания оставила ему ты? — вдруг резко спросила она.

— Какие воспоминания? — тупо переспросила Лисианна. Встрепенувшись, она испуганно покосилась на своих «подельников». Но у них был такой же остолбенелый вид, как и у нее самой.

— Любые! Лишь бы стереть из его памяти воспоминания о том дне, который он провел в нашем доме! — рявкнула Маргарита. Открыв холодильник, она порылась в нем и озабоченно всплеснула руками. — Проклятие, у нас почти закончилась кровь. Похоже, прошлым вечером мы прикончили почти все, что было в доме…

— Бастьен обещал сегодня прислать, — вполголоса напомнила Мартина.

— А… ну да. — Маргарита как будто немного притихла, но продолжала с недовольным видом разглядывать содержимое холодильника. Она переставляла банки с одной полки на другую, потом медленно выпрямилась — и повернулась к дочери. — Что?! — слабым голосом переспросила она. — Ты даже не позаботилась… Уж не хочешь ли ты сказать, что просто взяла и отпустила его на все четыре стороны… зная, что ему теперь известно о нашем существовании?! Не может быть! Скажи мне, что это не так! Ты же должна была сначала стереть в его памяти любое напоминание о нас, после чего позаботиться о том, чтобы у него появились новые воспоминания… Разве не этому тебя учили?!

Лисианна тяжело вздохнула. С самого раннего детства ей постоянно вбивали в голову, что смертным ни в коем случае и ни при каких условиях нельзя оставлять воспоминания о том, что с ними произошло. Смертные не должны узнать об их существовании, внушали ей. Любые сохранившиеся воспоминания могут представлять угрозу для всей их популяции. Сколько же раз она слышала это за две с лишним сотни лет! И что же? Да, она позволила ему уйти — и не сделала ничего из того, чему ее учили.

— Я не смогла бы этого сделать, даже если бы захотела. Вспомни — я ведь говорила, что не могу даже проникнуть в его сознание, не говоря уже о том, чтобы читать мысли.

Тетушка Мартина удивленно округлила глаза.

— Ты не смогла прочесть его мысли?

— Нет.

Мартина с Маргаритой переглянулись. Мать Лисианны открыла рот — вероятно, для того, чтобы обрушить на нее новый шквал упреков, — но тут на защиту Лисианны ринулась Элспет.

— Все в порядке, тетушка Маргарита. Грег понятия не имеет о том, кто мы такие. Он ни о чем не догадался.

— Совершенно верно, — подхватил Томас. — По его глубочайшему убеждению, мы просто семейка придурков. О вампирах он и не подумал.

Лисианна нахмурилась.

— И кроме того, — ввернула Элспет, — если он попробует жаловаться, например, начнет утверждать, что его, мол, похитили, ему попросту никто не поверит. В конце концов он забрался в багажник по собственной воле, и это зафиксировано камерами наружного наблюдения, которые имеются на парковке!

— Единственное, что он может поставить нам в вину, — подхватила Жанна Луиза, — это то, что его держали связанным и в результате он опоздал на самолет. Так что власти наверняка сочтут его сексуальным извращенцем — игра несколько затянулась, в результате самолет улетел без него, вот он и решил сорвать с нас деньги, чтобы возместить затраты на авиабилет.

Маргарита хлопнула дверцей холодильника.

— И это, конечно, он вам сказал? — сделав ударение на слове «он», буркнула она.

Лисианна беззвучно выругалась сквозь зубы. Не успела Жанна Луиза завести речь о сексуальных извращенцах, как она уже поняла, что это было ошибкой. Кузина была самой старомодной в их компании… услышать подобные слова из ее уст было совершенно немыслимо!

Маргарита обошла бар и снова остановилась перед ними.

— А как насчет его шеи?

— Его шеи? — Лисианна смущенно захлопала глазами.

— Ты укусила его, Лисси, — шепотом напомнил Томас. Судя по его виноватому взгляду, он тоже об этом забыл.

— О… да. — Сердце у Лисианны упало. До этого она всегда заботливо создавала у своего «донора» иллюзию, что он нечаянно порезался во время бритья, внушив ему при этом, что ранку следует заклеивать пластырем, пока та не заживет. Или — для разнообразия, — что во всем виновата его собственная неловкость — в конце концов двузубая вилка для барбекю не фехтовальная рапира. Внушить что-то подобное Грегу она не смогла. А если честно, то Лисианна совершенно забыла про укус. Это плохо, мрачно подумала она. Грег наверняка обратит на него внимание, после чего примется гадать, откуда он взялся. С него станется даже обратиться ко врачу или, того хуже, в больницу — и тогда этот укус увидит еще кто-нибудь. — Я… я совсем забыла, что укусила его. Я не…

— Забудь, — со вздохом перебила Маргарита. — Я сама об этом позабочусь.

— Что ты имеешь в виду? — забеспокоилась Лисианна.

Мать о чем-то задумалась.

— Пожалуй, я загляну к нему ненадолго. Вложу в его голову подходящее объяснение, а заодно позабочусь о том, чтобы стереть из его памяти любые воспоминания об этом происшествии.

— Я могу записаться к нему на прием после того, как он вернется из отпуска, — предложила Лисианна в надежде хоть как-то загладить свою вину.

— Послушай, Лисси, если бы все было так просто, я бы сама записала тебя на прием к психологу, причем много лет назад! — фыркнула Маргарита. — Но ты ведь сама знаешь, что, имея дело с людьми, можно стирать им память всего лишь пару раз, не больше — иначе рискуешь тем, что у тебя вообще ничего не выйдет. У людей со временем вырабатывается нечто вроде иммунитета к таким вещам, и тогда они с трудом поддаются воздействию. Какой-то частью сознания они узнают тебя — и работать с ними с каждым разом становится все сложнее. Раз или два вполне допустимо, а вот больше — не советую. Именно поэтому я так и обрадовалась, когда выяснилось, что достаточно одного-двух визитов к доктору Хьюитту, чтобы справиться с любой фобией. Я рассчитывала, что мы привезем его сюда, он избавит тебя от фобии, поживет тут у нас до конца своего отпуска, после чего мы оставим в его памяти чудесные воспоминания о поездке в Мексику и вернем домой.