Агрессор - Энди Макнаб

Сотовый завибрировал у меня в кармане, как раз когда мимо проезжал бело-голубой «пассат». Я достал его из кармана и нажал на зеленую кнопку.

— С моей стороны все чисто, а в кабаке полно народу. — Он проверял дорогу, параллельную нашей улице, которая вела к кабаку «Приморскому», выясняя, не произошло ли там убийство или что-то в этом роде, из-за чего ребята На бело-голубых машинах могли бы перекрыть улицу. Он сказал, что хочет быть там за пятнадцать минут до меня. Здесь я не мог с ним спорить: он был мастером, я же лишь чернорабочим.

Все инструменты были у Чарли в рюкзаке за спиной. Все, чего ему не хватало для образа студента-переростка, были самокрутка и шерстяная шапка. Чтобы самому смешаться с толпой, я купил себе черную кепку с эмблемой тбилисской баскетбольной команды «Динамо». Она также прикрывала черную лыжную маску, которая была присобрана над моим лбом. Она понадобилась бы на случай, если нас все же засечет одна из тех камер, что мы видели, или тем более из тех, которых мы могли не заметить. Чарли был настолько уверен, что я пойду с ним на это дело, что купил мне ее еще до того, как я вообще приехал.

Проверив все, что требовалось проверить, я снова почувствовал капельки пота на своей спине. Я прощупал карманы своих джинсов, проверяя, не осталось ли у меня сдачи после Интернет-кафе, и убедился, что мои резиновые перчатки на месте. Не то чтобы они сами могли куда-то деться, но мне все равно хотелось проверить и удостовериться, что они на месте. Проверяй и убеждайся, проверяй и убеждайся — вот в чем была вся суть этой игры.

Перчатки оказались на месте, а мелочи не было. Все остальное находилось в номере, а моя миграционная карта спрятана в туалете, рядом с рестораном отеля. Идти на работу стерильным всегда создавало мне дискомфорт. Не иметь при себе паспорт означало невозможность бежать. Однако если бы нас поймали и нашли наши паспорта, они бы сразу узнали, кто мы такие. А так, даже если бы нас схватили и нам бы удалось бежать, у нас все еще оставался шанс удрать из страны, у меня в кармане также находились свернутые 400 долларов. Не для какой-то определенной цели, просто они служили своего рода моральной поддержкой.

Я еще раз убедился, что мини-фонарик фирмы «MAG» лежал в левом кармане моей куртки. Если бы я стал проверять его еще раз, я просто-напросто посадил бы батарею. Тяжелый стальной баллон с углекислым газом от одного из огнетушителей нашел место в моем правом кармане. Он был около двадцати сантиметров в длину и мог чудесно послужить в качестве дубинки.

У Чарли был такой же, его я оторвал от одного из огнетушителей в «Марриотте». Они делали нас похожими на грабителей. Если мы действительно будем скомпрометированы, меры будут те же, что и в Северной Ирландии когда-то: мы постараемся вырваться силой и украдем что-либо, возможно, даже обворуем того, кто нас засек.

Я еще раз проверил, не было ли на моих подошвах камней, а еще подпрыгнул пару раз, чтобы удостовериться, что я не создаю шум и что баллон не выпадает из кармана. Теперь я был готов. Мне безумно хотелось побыстрее с этим покончить и как можно скорее услышать голоса стюардесс с австралийским акцентом.

Глава пятая

Французское и китайское посольства были освещены, как новогодние елки, а из их охранных будок доносилась какие-то вопли, похожие на арабскую музыку. На улице горело несколько лампочек, но сама улица Барнова погрузилась практически в полную темноту.

Я приближался к дому по левую сторону от меня. Верхние окна не горели. В соседних окнах, выходивших на ворота или внутренний двор, света также не было. Пока все шло нормально.

Я позвонил Чарли.

— Все чисто.

— С моей стороны тоже. Увидимся через две минуты.

Телефон погас. Номер Чарли я помнил, так что стер его перед тем, как выключить телефон. Теперь там не было никаких записей, хотя вряд ли это имело бы большое значение, если бы нас поймали. Они и так могли выследить номера.

Я смотрел, как студент-переросток приближается со стороны «Приморского». Улица за ним была чиста. Я не имел ни малейшего представления о том, что было за моей спиной, но это было неважно. Если бы Чарли что-то заметил, он просто дошел бы до ворот и, не останавливаясь, проследовал бы дальше. То же самое сделал бы и я. Тогда мы снова сделали бы полный круг и вернулись предпринять еще одну попытку.

Он подошел к воротам до меня, снял с плеч рюкзак и осторожно положил его на землю. Новый слой граффити был нанесен на ворота. По крайней мере, он прикрывал ржавчину. Чарли еще раз оглянулся, затем опустился на колени. Я прислонился спиной к воротам и продолжал наблюдать, одновременно натягивая свои перчатки.

Чарли вглядывался во двор через пятисантиметровую щель внизу. Должно быть, с другой стороны все было в порядке. «Ауди» во дворе, очевидно, не было, так как Чарли достал из рюкзака свои самодельные инструменты и принялся за замок. Ему, очевидно, больше нравилось пользоваться собственным инструментом, чем тем, что прислал ему Уайтволл. В общем-то какая разница, лишь бы нам удалось побыстрее проникнуть во двор.

Когда замок начал поддаваться, послышался легкий скрип металла. Все и правда было, как в старые времена. В какой-то момент у меня даже возникло дежавю, из тех времен, когда мы работали в Северной Ирландии, взламывая вместе поместье Шантелло в Дерри. Тогда мы искали таймер, который ИРА хотела соединить с четырьмя килограммами тротила и взорвать с его помощью торговый центр в Лондоне. Мы должны были проникнуть в дом, найти это устройство и убедиться в том, что оно уже никогда не сработает.

Мы пробрались через заднее окно и в первую очередь хотели проверить все комнаты, чтобы убедиться, что наверху не было спящих детей или кого-то еще.

Наконец мы подошли к площадке перед чердаком. Я забрался Чарли на плечи, поднял люк и сам поднялся на чердак. Он должен был подать мне фонарик, чтобы я мог хорошенько оглядеться вокруг перед тем, как начать поиск.

Я наклонил голову, готовый взять фонарик, но ничего не дождался. Я наклонился еще ниже, может, Чарли не доставал до меня, а потом еще ниже, так что уже еле держался. Я посмотрел вниз, чтобы узнать, в чем дело, и увидел, что он опускал фонарик все ниже и ниже, без каких либо на то причин, просто так.

Чарли пришлось закрыть рот двумя руками, чтобы перестать фыркать от смеха. Ну хоть ему это казалось смешным. В итоге, как и в большинстве случаев, мы просто ничего не нашли. Пабы закрывались, и у нас было лишь десять минут, чтобы выбраться и оставить все в том состоянии, в каком мы нашли.

Чарли все еще возился с замком: защелка была очень простой; даже с импровизированными приспособлениями на то, чтобы ее открыть, понадобилось бы не более тридцати секунд. Я отвел взгляд от дороги и слегка толкнул его.

— Твою мать, ну давай же ты быстрее, старый ублюдок.

Его плечи сотрясались от бесшумного смеха, как раз когда слева показалась машина. Я отскочил от забора и пошел вверх по направлению к «Приморскому». Я знал, что Чарли поднимется и пойдет за мной, также засунув руки в карманы, чтоб не видно было перчаток. Мы оба сделаем круг.

Большой «мерс» повернул налево, к «Приморскому», как раз одновременно со мной. Он остановился у обочины, и три девчонки лет двадцати вышли из него, а за ними какой-то мужчина лет пятидесяти. Девочки одеты были очень ярко, сияя в розовом и голубом неоне. Может, именно поэтому у дедули на глазах были солнцезащитные очки. Проходя мимо, я почувствовал запах духов и сигаретного дыма. Охрана открыла им черную дверь в клуб, и я услышал доносившиеся оттуда говор, музыку и смех.

Я свернул налево, дальше по маршруту. Я беспокоился о Чарли. Ему понадобилось слишком много времени, чтоб открыть замок. Я включил телефон. Если он не забыл, то должен был сделать то же самое.

— Послушай, мы собираемся туда забираться или нет? Давай, кончай сачковать и сделай это.

Когда он отвечал, мимо проехала машина, но я клянусь, что слышал, как он смеялся.

— Давай дадим мудрым и опытным еще один шанс, а потом пускай пробует эта желторотая молодежь.

Телефон погас, но я и дальше держал его в руке. Еще несколько машин проехало мимо меня. Я наконец-то добрался до улицы Барнова.

Я позвонил Чарли.

— Я на месте.

Он делал свой круг по другой стороне улицы, так что мы шли не слишком близко друг к другу. Наверняка я уже скоро увижу его переходящим улицу.

Когда мы снова подошли к воротам, Чарли не терял времени. Опустившись на колени, он в этот раз не стал снимать рюкзак. Наклонившись, я увидел, что он борется с двумя вещами: замком и своими руками. Я толкнул его в ногу.

— Иди отсюда, черт тебя подери. Я сам это сделаю.

Он взглянул на меня и пожал плечами. Мы поменялись местами.

— Твою мать, — пробурчал я, принявшись за работу, — он почти такой же старый, как и ты.