Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев

в исправительно-трудовые лагеря на срок до 5 лет. Приказ предписывал: „Изъятие уголовного и деклассированного элемента проводить повседневно и основательно, но без лишней торопливости, внимательно изучая все обстоятельства каждого рассматриваемого дела“.»

(«Партийные организации и органы НКВД в период массовых политических репрессий 1930-х годов: На материалах областей Верхнего Поволжья». Диссертация. Канд. ист. наук С. В. Кудрявцев)

Вот мы и нашли «тройки». Только это рабочие органы Особого совещания при НКВД СССР на местах. В просторечьи их еще называли «милицейскими тройками».

С. В. Кудрявцев дает и состав этого рабочего органа ОСО в Ярославской области:

«…начальник УНКВД А. М. Ершов, начальник УРКМ К. М. Калабухов (с апреля 1937 года — Л. Б. Грановский), прокуроры — П. И. Андреев, Ф. Л. Марчук, Д. А. Кошелев, Б. К. Юрчук, П. Д. Прокопенко и другие.»

Всё в соответствии с Положением об ОСО, утвержденным ЦИК СССР. Уполномоченный народного комиссариата внутренних дел СССР по РСФСР делегирует свои полномочия начальнику УНКВД Ярославской области, начальник Главного Управления рабоче-крестьянской милиции — начальнику управления милиции области. И на заседании этой «тройки» присутствует прокурорский работник. Все, как в положении об ОСО.

Чекист, милиционер и прокурор — вот вам «тройка». Как рабочий орган ОСО на местах. Вот эта «тройка» — вполне законна. Поэтому она имела даже отпечатанные в типографиях бланки. Постоянный рабочий орган ОСО.

И полномочия этих «троек», соответственно, не превышали полномочий ОСО — 5 лет ссылки, не более.

А почему об этой «тройке» не осталось воспоминаний у тех же А. Солженицына и В. Шаламова? Это очень простой вопрос. Тройка УНКВД/НКВД и УРКМ, повторяю, не была репрессивным органом. Она являлась всего лишь структурным подразделением Особого совещания при наркоме НКВД на местах. Начальник милиции представлял на ее заседания материалы на уголовников, «тройка» выносила по этим материалам решение, а дальше решение шло в само Особое совещание на утверждение, приговор вступал в силу после утверждения самим ОСО. Поэтому осужденные знали, что их осудила не какая-то «тройка», а Особое совещание.

Более того, во время Великой Отечественной войны ОСО получило права применять наказание вплоть до расстрела, поэтому стало рассматривать дела и по 58-ой статье, санкции по которой включали ВМН. Ему стали подсудны эти дела. Но на период «Большого террора», в 37–38-м годах, ОСО могло применять только сначала 5 лет, потом 8 лет ссылки или заключения, т. е. дела по 58-ой статье ему еще были неподсудны. Поэтому материалы, касающиеся антисоветских элементов, «политических», на рассмотрение тройки НКВД/УНКВД и УРКМ не поступали, «политические» просто ее не замечали до войны.

А с 1939 года эти «тройки» не работали, Л. П. Берия их ликвидировал своим приказом, в связи с тем, что на местах стали лепить липу. Только не зверствовать, как вы можете подумать, а, напротив, ленясь расследовать дела и доводить их до суда, который мог вынести нормальный приговор совершившим тяжкие уголовные преступления, эти дела направляли на рассмотрение «тройки», которая оформляла 5 лет ссылки или заключения, и отправляла материалы на утверждение в ОСО. На заседаниях ОСО это всё и вскрывалось. В конце концов, было принято решение «тройки» распустить и само ОСО выносило решения. Разумеется, сразу же резко сократилось число приговоров ОСО вместе с сокращением числа желающих на местах свою липу отправлять на рассмотрение наркому НКВД.

И когда, после начала войны, ОСО стали подсудны «политические», то «тройки» уже не существовали, поэтому проходившие по «политическим» статьям антисоветчики, оставившие воспоминания о репрессиях, Солженицын и Варламов в их числе, не заметили тройку НКВД/УНКВД и УРКМ, в их памяти только ОСО осталось. «Тройка ОСО — две ручки и колесо» — Шаламов в своих рассказах приводил такую поговорку.

* * *

Но еще раз вернемся к стенограмме заседания Комиссии Политбюро ЦК ПКСС:

«Тов. Лукьянов А. И. Было постановление ВЦИК, которым эти „тройки“ узаконены. Поэтому речь идет о том, чтобы отменить это постановление в сущности, признать его утратившим силу. И я за то, чтобы сделать так — до войны.

Тов. Сухарев А. Я. Мне казалось бы, что в этом случае наша Комиссия должна была бы выйти в Верховный Совет СССР с просьбой признать эти суды, эти „тройки“ незаконными. В принципе сделать такой шаг надо, чтобы сделать его политическим.»

Мы с вами видим, что члены этой комиссии под «тройкой» именно ОСО и подразумевают. Лукьянов прямо говорит, что они постановлением ВЦИК (ЦИК. Он оговорился — авт.) узаконены. А узаконено постановлением ЦИК СССР только ОСО, больше никаких других постановлений ЦИК о несудебных репрессивных органах не было.

И у комиссии проблема — как «тройки» ОСО вывести за пределы законодательного поля. Отменой Постановления ЦИК, как это предлагал А. Я. Сухарев это сделать было невозможно.

Но придумали, нашли выход. Теперь посмотрите, какая «тройка» по Ярославской области утверждена приказом НКВД № 00447 за подписью Ежова:

Ярославская область — председатель Ершов члены Полумордвинов, Юрчук

Ершов А. М. — начальник УНКВД по области, арестован 4 декабря 1938 и расстрелян.

Полумордвинов Г. А. — 2-ой секретарь Ярославского обкома, арестован 25 октября 1937 и расстрелян.

Юрчук — работник областной прокуратуры.

Т. е., взяли и заменили в реальной «тройке» ОСО начальника УРКМ области Грановского на 2-го секретаря Полумордвинова. И всё! Вот эта тройка стала незаконной. Она не соответствует положению об ОСО. В том положении нет партийных секретарей.

Сами подумайте, зачем Н. И. Ежову и Политбюро было напрягаться с созданием каких-то троек в республиках и областях, если они и так уже там давно были? Наделите их большими полномочиями — и всё.

И каким образом в подчинении чекистов оказались партийные секретари? Как это? Такого не бывает. Наоборот — может быть.

Поэтому из архивов вылетели выписки из постановлений «троек», выполненные на типографских бланках. Потому, что бланки были отпечатаны под «тройки» ОСО. А вот как на этих выписках оказались расстрельные приговоры… на оставшихся с тех лет неиспользованных бланках они впечатаны или подтерты настоящие приговоры и вместо них… Это когда-нибудь все равно выяснится.

Так гениально фальсификаторами репрессий были заменены реальные «тройки» ОСО на фальшивые «секретарские». И этим фальшивым тройкам приписали 656 тысяч расстрельных приговоров.

Вы, разумеется, можете задать мне вопрос: а почему фальсификаторы не состряпали подложное Постановление ЦИК СССР, чтобы легитимизировать с достаточным обоснованием существование этой мифической «тройки»? Да невозможно это было. Постановления ЦИК — это законы. Они вступают