Чужая в чужом море - Александр Розов

— Никого, кроме нас, Бобби. А на нас нет вывески «Хорошие Парни».

— Почему не помахать ей флажком и не крикнуть, что мы друзья? – спросил Колин.

— Потому, болван, что она не одна! — прошипел Ндунти, — Есть кто–то еще, но мы их не видим, а они нас видят. Это очень хреново. Ты вылезешь со своим сраным флажком, а тебе сразу вышибут мозги. Cейчас смотрите по сторонам во все глаза, ясно?! А я буду звонить кое–каким людям. Мы должны знать кое–что, прежде чем делать что–то.

Высказав это глубокомысленное замечание, президент занялся своим мобайлом.

— Я вижу ствол его ружья, — объявил Таши, — впереди на холме, левее квадратного камня.

— Я тоже вижу! – подтвердил Дитер, — Он поблескивает. Метров четыреста от нас.

Президент прикрыл ладонью микрофон мобайла и хрипло крикнул:

— Не дергайтесь! Не поворачивайте туда пулеметы! Замрите все!

Убедившись, что никто не совершает лишних движений, он забормотал что–то в трубку. Потом он долго молчал, видимо, ожидая ответа и, похоже, дождался. Убрав мобайл, он прикурил сигару, повернулся и сказал Тоону:

— Дай–ка мне флажок «kilo». Это две вертикальные полосы, желтая и синяя.

— Я знаю, — ответил тот, и протянул президенту флажок международного свода сигналов, означающий «хочу установить с вами связь».

Ндунти толкнул дверцу, спрыгнул на землю и, держа в левой руке флажок, а в правой – дымящуюся сигару, неспеша пошел в сторону озера. Через полминуты Дуайт крикнул:

— Чоро, повернись! Они слева–сзади от тебя!

Над совершенно неприметным каменистым бугорком, одним из сотен таких же, торчала тонкая проволочка, на конце которой трепетала красно–белая полоска ткани. Президент медленно повернулся и направился в ту сторону, приветливо помахав в воздухе сигарой. Когда он подошел почти вплотную к проволочному флагштоку, в нескольких шагах от него плавно поднялась с земли крупная фигура в камуфляжном комбинезоне, покрытом хаотическими песочно–желтыми, болотно–зелеными и пыльно–серыми пятнами. Ствол штурм–винтовки «Kinetiko», как бы невзначай, смотрел в живот собеседнику.

— Aloha, мистер Ндунти. Я — Рон Батчер с Пелелиу.

— Привет, Рон, — ответил президент, — Зови меня просто Чоро, не люблю церемоний. Ты, кажется, тоже не любишь.

— Верно, Чоро. А еще я не люблю, когда парни рядом со мной крутят пулеметами.

— Вашу мать! – крикнул Ндунти, — Кто в башне второго джипа? Быстро поверни пушку в другую сторону, вон из машины и дуй сюда!

Пяти секунды не прошло, как подбежал центурион Дзого Мтета.

— Это шеф моей охраны, — с улыбкой пояснил президент, — Очень предусмотрительный. Как и ты, Рон. Твой напарник так и будет сидеть в засаде?

— Уже нет, — ответил меганезиец и, подняв левую руку над головой, дал какой–то знак. В трехста метрах позади второго джипа возникла фигура в таком же комбинезоне, с такой же «Kinetiko» на ремне, и прогулочным шагом направилась к нему.

— А третий? — Дзого показал глазами на ствол, поблескивающий за квадратным камнем

— Это штатив от спутниковой тарелки, — ответил Рон, — если не трудно, amigo, отправь за ним кого–нибудь из своих парней, а то мы уже слегка задолбались рыскать вокруг.

Центурион вынул из кармана бинокль, пригляделся, а потом громко заржал, хлопая себя по животу и по бедрам.

— У! – обиженно сказала подошедшая Пума, — Рассказали анекдот. Меня не подождали.

Рон потрепал ее по загривку.

— Не ворчи. Мы прикололись про штатив. Парни, это Пума Батчер, тоже с Пелелиу.

— Кк! – Ндунти цокнул языком, — Тебе везет! Твоя красивая жена ходит с тобой на войну.

— Мы не на войне, мы в отпуске, — возразила Пума, — А сюда зашли так, срубить немного денег на новый кухонный комбайн–автомат. Типа, все равно делать нехрен.

— Чем тебе этот автомат плох? – удивился Дзого, ткнув пальцем в ее штурм–винтовку. О существовании кухонных комбайнов–автоматов он не знал, и даже не догадывался.

— Алло, бро, я про другой автомат, — начала объяснять она, — Не чтобы стрелять, а чтобы готовить рыбу, мясо, овощи, и всякое такое. Мне лень это чистить, а мой мужчина, он ругается, если в тарелке чешуя. Даже если одна чешуйка, он все равно ругается, да!

— Вот не надо! – возмутился Рон, — Если одна, то я не замечаю. Но если их куча…

— Ну, да, – проворчал присоединившийся к ним Дуайт, — А я был хорошим мальчиком и пошел в наемники просто, чтобы заработать на байк. Кто же знал, что выйдет вот так?

— Эй, сестричка! – крикнула Ромсо, вскарабкавшаяся на крышу первого джипа, – Я тебя видела по телеку в тринадцати ударах молнии! Ты там стреляла по тарелочкам из новой штурм–винтовки VIXI Interdyn–Taveri! Охеренно–классная пушка!

— Ага! – торжествующе воскликнул Дзого, — а мне трахала мозги про всякую чешую!

Пума собралась было что–то ответить, но тут в кармане Рона завибрировал мобайл. Это была Брют Хапио, она интересовалась, долго ли ей еще торчать посреди озера в полной готовности к взлету или, все–таки, уже можно подойти к берегу и допить чай.

…

=======================================

78. БРЮТ геолог, открывающая ящик Пандоры.

Дата/Время: 22 сентября 22 года Хартии.

Место: Транс–Экваториальная Африка и Кирибати.

Шонаока, озеро Удеди, online атолл Арораи.

=======================================

Пикничок, экстренно прерванный из–за ложной (как оказалось) тревоги, возобновился в расширенном составе, перерастая в гульбище. Если число участников перевалило за два десятка, а объем выпивки и закуски превысил кубометр, то слово «пикник» сюда уже не подходит. Поскольку не следует нырять с аквалангом на полный желудок, Брют занялась работой по сбору геологических образцов, до обеда. При этом, из вещей, которые можно назвать одеждой, на ней были только ранец с баллоном, маска, пояс с инструментами и трусики размером приблизительно с этикетку от пива.

Дюжие легионеры занялись обычными приготовлениями: разжиганием угля в жестяной печке для барбекю, установкой тентов и расстилкой брезентовых полевых столов. Эта работа не мешала им глазеть на Брют Хапио и обмениваться мнениями относительно ее фигуры, сравнивая ее с фигурой Ромсо Энгвае. В ответ на особо циничные замечания по поводу размера и конфигурации бюста и зада, Ромсо иногда била особо разговорчивых легионеров поварешкой по голове, но на область и стиль дискуссии это не влияло.

Что касается пива, то оно присутствовало в значительном количестве – но, без этикеток, баночное. Это оказалось кстати: жестянки от пива хорошо подходят на роль мишеней, а Герхарду был обещан ликбез по стрельбе из наградного CZ–75. Работу инструктора, по общему согласию, доверили Пуме. Во–первых (как сказал Рон), это — «хорошая практика работы с гражданскими лицами». Во–вторых, ей все равно было скучно смотреть по TV про политику. В–третьих (как добавил Ндунти), бойцам ВВС Шонаока «надо учиться у армии культурной страны». Рон и Пума сняли камуфляжные комбинезоны и остались в цивильных майках и шортах с эмблемами «Taveri–Futuna»: оранжевая девушка на фоне синего неба закручивает на себе гребень зеленой морской волны на манер lava–lava.

— Странно, — удивился Штаубе, — оружейная фирма и абсолютно–мирная символика.

— Партнерство «Taveri» начинало с бытовых машин, — сообщил Рон, — Дешевые клоны корейских роботов «Hunsung», австралийских «NEC–cyber» и японских «Epsony» — это была главная тема после революции. Партнерство занялось оружием всего лет 5 назад. Мирные товары «Taveri» мало известны на внешнем рынке из–за проблем с законами.

— В смысле, это считается пиратской продукцией?

— Типа того, — подтвердил меганезиец, — Кстати, «taveri» на утафоа — это такая гусеница, вроде шелкопряда. А партнерство назвали так потому, что первой серийной машинкой была раскроечно–швейная. У нас дома есть такая. До сих пор работает. Отличная штука: помещается на столе, но на ней можно сделать тент, крыло для дельтаплана, парус…

— Рон, — перебила Пума, — Не отвлекай Герхарда. Ты отвлекаешь, а потом будешь меня ругать, что я толком не провела учебные стрельбы.

С этими словами, она уволокла Штаубе в ту сторону, где Дитер и Колин расставили 5 пустых жестянок, и успели даже заключить пари на бутылку рома: попадет ли министр хоть раз в жестянку со ста футов. Оптимист Дитер ставил, что попадет. Колин занимал реалистичную позицию — он видел, что Штаубе впервые держит в руках боевое оружие. Как и положено инструктору, Пума начала с краткого рассказа, а потом перешла к делу.

— По ходу, модель CZ–75–auto, 1992 года – это что–то среднее между совсем маленькими карманными пулеметами типа австрийского Glock–18 или нашего LEM–45, и побольше, типа израильского micro–UZI или шведского Interdyn–80, которые не очень засунешь в карман. У этой чешской штуки длина 205 мм, и что в нем хорошо, так это гнездо, перед скобой, куда втыкается запасной магазин и получается вторая ручка. Теперь я его держу двумя руками в разных точках. Устойчиво. На, Герхард, держи. Удобно?.. Ага, ты руки сдвинь вот так… Теперь левую отпусти и оттяни вот эту фигню назад. Это затвор. Все, отпускай. Это ты дослал патрон. Теперь снова держи двумя руками… Флажок вот этим пальцем сдвинь сюда. А вот там сдвинь сюда. Это автоматический огонь. Обязательно проверь, что никто там не шляется. Подними пистолет, смотри сюда, чтобы тут и тут совпало с целью. Держи крепко, но не сжимай, не напрягайся, а то будет дрожать. Вот. Плавно нажми на крючок пальцем и отпусти… Не думай, просто нажал–отпустил.