Там мы стали другими - Томми Ориндж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джеки хотела поехать к ним. Хотела выпить. Ужасно хотела выпить. Значит, пора на сеанс. Еще раньше она обратила внимание на объявление о том, что собрание анонимных алкоголиков будет проходить на втором этаже в семь тридцать каждый вечер. На конференциях по психическому здоровью/профилактике злоупотребления психоактивными веществами всегда устраивали подобные встречи. Среди участников полно таких, как она, – тех, кто выбрал эту сферу деятельности, потому что сам прошел через ад и надеялся найти смысл в карьере, помогая другим не совершать тех же ошибок. Только когда рука потянулась вытереть рукавом пот с лица, Джеки обнаружила, что кондиционер выключен. Она подошла к нему и включила на полную мощность. Она заснула, ожидая, пока в комнате станет прохладнее.
* * *
Джеки торопливо вошла в комнату, думая, что опаздывает. Трое мужчин сидели небольшим кружком, составленным из восьми складных стульев. В углу стоял стол с закусками, к которым еще никто не притрагивался. Помещение представляло собой небольшой конференц-зал с белой доской на передней стене и жужжащими флуоресцентными лампами, излучающими белесый свет, который добавлял атмосферы бездушия и ощущения телевизионной картинки десятилетней давности.
Джеки подошла к дальнему столику и оглядела ассортимент – кофе из допотопной кофеварки капельного типа, сыр, крекеры, холодное мясо и мини-палочки сельдерея, разложенные веером вокруг судков с разнообразными соусами. Джеки взяла палочку сельдерея, налила себе чашку кофе и присоединилась к группе.
Все трое, длинноволосые индейцы, выглядели старше ее – двое парней в бейсболках, а третий, явно лидер группы, в ковбойской шляпе. Он представился присутствующим как Харви. Джеки отвернулась, но это лицо как толстый блин, эти глаза, нос и рот не могли ее обмануть. Джеки стало интересно, узнал ли ее Харви, потому что он извинился и сказал, что ему нужно выйти в туалет.
Джеки отправила сообщение Опал: «Угадай, кто сейчас со мной на собрании?»
Опал ответила немедленно: «Кто?»
«Харви с Алькатраса».
«Кто?»
«Харви: отец дочери, которую я бросила».
«Нет».
«Да».
«Ты уверена?»
«Да».
«Что собираешься делать?»
«Не знаю».
«Не знаешь?»
«Он только что вернулся».
Опал прислала фотографию мальчиков в их комнате; они лежали в одной и той же позе, в наушниках, и смотрели в потолок. Она впервые приложила фото к текстовому сообщению, с тех пор как Джеки просила ее не делать этого, разрешая отправлять фотографии только по электронной почте, иначе они могли выбить ее из колеи. Джеки открыла снимок, а потом еще раз, чтобы увидеть лица каждого из них.
«Поговорю с ним после собрания», – написала она сестре, перевела телефон в бесшумный режим и убрала в сумочку.
Харви занял свое место, не поднимая глаз на Джеки. Простым жестом руки, ладонью вверх, он указал на нее. Джеки не могла сказать наверняка, узнал ли ее Харви, хотя в пользу этого говорило то, как старательно он избегал смотреть на нее, как отлучился в туалет. Так или иначе, настала ее очередь рассказать свою историю или поделиться мыслями и чувствами, и как только она назовет свое имя, он определенно ее вспомнит. Джеки уперлась локтями в колени и подалась вперед.
– Меня зовут Джеки Красное Перо. Не стану говорить, что я – алкоголик. Скажу так: я больше не пью. Раньше я крепко выпивала, а теперь – нет. Сегодня у меня одиннадцатый день трезвости. Я рада быть здесь и благодарна вам за то, что уделили мне время. Спасибо, что готовы выслушать меня. Я это ценю. – Джеки закашлялась, в горле вдруг пересохло. Она так непринужденно закинула в рот пастилку от кашля, что могло сложиться впечатление, будто она их жует, поскольку много курит, но никак не справится с кашлем. Впрочем, пока пастилка болталась во рту, кашель отступал, потому она и жевала их постоянно. – Проблема, которая превратилась в хронический алкоголизм, появилась у меня задолго до того, как ее вообще связали с пьянством, хотя именно тогда я и начала выпивать. Не то чтобы я виню свое прошлое или не принимаю его. Я и моя семья, мы были на Алькатрасе во время его оккупации в 1970 году. Там все и началось для меня. С одного маленького говнюка. – После этих слов Джеки выразительно посмотрела на Харви. Он слегка заерзал на стуле, но в остальном делал вид, будто внимательно слушает, вперив взгляд в пол. – Может, он и не соображал, что делает, а может, перетрахал кучу женщин, силой добиваясь того, что «нет» превращалось в «да». Такие придурки, как он, теперь я это знаю, идут по десять центов за дюжину, но подозреваю – хотя и провела с ним не так много времени на острове, – что он продолжал делать это снова и снова. После смерти мамы мы жили в доме с чужим человеком. Каким-то дальним родственником. И я ему благодарна. У нас была еда на столе, была крыша над головой. Но в то время я отдала свою дочь на удочерение. Моя девочка – родом с того острова. Плод того, что там произошло. Когда я отказалась от нее, мне было семнадцать. Я была глупой. Я бы не смогла найти ее сейчас, даже если бы захотела. Это было закрытое усыновление. Много позже я родила еще одну дочь. Но тоже все испортила своим пагубным пристрастием – каждый вечер по бутылке любого алкоголя ценой десять долларов
