В гостях у Рема или разведчик из будущего (СИ) - Птица Алексей

— Гм. Вы правы, вам прямо хочется докопаться до самых истоков?

— Желательно. Ведь вы, Николай Николаевич здесь уже живёте весьма долгое время, к тому же старый большевик. Вы, я думаю, уже во всём разобрались и знаете очень много.

Крестинский внимательно посмотрел на Самсонова. Было видно, что он глубоко задумался. Да и вопрос оказался совсем не простым.

— Разобрался, иначе грош мне цена как большевику и как послу во враждебной нам стране. Но вы правы, всё не так просто, и итальянский фашизм как таковой здесь мало имеет значения. Я даже скажу больше, он просто совершенно другая ветвь, хотя дерево вроде бы и одно. У итальянцев нет расовой теории и всей этой дикой ереси антисемитизма немцев, помешанных на исключительности арийской расы. У итальянцев всё приземлённее, то же самое и у французских фашистов. Национал-социализм — это более кривая и одиозная ветвь фашизма, я бы даже сказал, она отдельная от него и полностью прогнившая субстанция. Возможно, это не самая показательная аналогия, но общий посыл, я думаю, вы поняли.

— Да, я понимаю.

— И ещё я бы хотел добавить, что здесь, в Германии, всё буквально искажено, и то, что вы называете в СССР одним именем и вкладываете только одно значение, здесь и называется по-другому, и имеет подчас вообще противоположный смысл. Вы же знаете, что наши силы здесь представляет коммунистическая партия Германии и её боевое крыло «Рот Фронт»?

— Конечно, знаю!

— Да. В то же время здесь в качестве политических сил присутствуют и монархисты, и националисты, и социал-демократы. И все они не имеют никакого отношения к НСДАП, которую принято у нас называть фашистской партией. Немцы же социал-фашистами называют даже социал-демократов, не говоря уже о монархистах и тех же националистах, как бы дико это для вас ни звучало. Да, именно так и называют. Да-да… Если же брать НСДАП и её лидеров Гитлера и Геринга, то их называют национал-социалистами, а не фашистами. Люди из НСДАП всё сделали для того, чтобы оставаться номинально левой партией, а не правой. Вы это должны знать и понимать.

— Не знал, но теперь, конечно же, буду знать, — кивнул Самсонов, — но вы, Николай Николаевич, всё ходите вокруг да около, а так ничего мне и не рассказываете об истоках.

— А в этом деле не стоит торопиться. Давайте мы сделаем небольшой перерыв и через пару часов вновь встретимся и более предметно поговорим на эту тему за рюмкой хорошего вина. Как раз подберу необходимые вам материалы для пущей наглядности.

— Конечно, Николай Николаевич, я буду этому только рад.

— Жду вас тогда в нашей библиотеке, Николай Григорьевич, ровно через два часа и пять минут.

— Всенепременно, — глянув на свои часы, ответствовал Самсонов и, легко встав, вышел из кабинета.

В назначенное время он входил в библиотеку посольства, весь в предвкушении того, что узнает. Советского резидента жгло любопытство, и жгло очень сильно. Крестинский знал очень много, а в Германии находился с октября 1921 года, занимая пост полпреда РСФСР (СССР). В то время самый важный дипломатический пост за рубежом.

В 1922 году он член советской делегации на Генуэзской конференции. В 1923 году занимался подготовкой пролетарской революции в Германии. По дипломатическим каналам получал из Москвы огромные денежные средства и распределял их между «красными сотнями», которые должны были 7 ноября 1923 года спровоцировать столкновения с полицией, после чего планировалось «стихийное» выступление масс, захват государственных учреждений и провозглашение Советской власти.

Однако «великая революция» в Германии провалилась, и тем не менее этот человек занимал свой пост до осени 1930 года, и Гинденбург, зная всю подноготную Крестинского, терпел его в качества посла СССР.

— Ну, что, Николай Григорьевич, готовы слушать?

— Конечно, Николай Николаевич, для того и пришёл, я весь внимание.

— Я тут приготовил пару газетных и журнальных вырезок, да и вообще, могу и без них рассказать. Вы что знаете по данному вопросу?

Самсонов рассказал, почти повторив то, что он рассказывал в Москве Трилиссеру, но добавив в рассказ то, что уже слышал здесь.

— Ясно, знаете вы много, но в то же время недостаточно для того, чтобы понимать, откуда у козла растут ослиные уши. Растут они, естественно, из головы, но есть нюансы, вот о них мы с вами и поговорим, раз вы уж так этого хотите. Ведь так?

— Безусловно, Николай Николаевич, безусловно.

— Ну, что же, тогда приступим. Первым можно назвать Вальтера Ратенау, помните такого?

— Да, — с искренним удивлением, сказал Самсонов.

— Так вот, Вальтер Ратенау, еврей по происхождению, в 1909 году в венской газете «Новая свободная пресса» от 25 декабря впервые озвучил, можно сказать, антисемитскую позицию. Вот эта вырезка, позвольте я вам её зачитаю.

— Конечно, Николай Николаевич, конечно.

— «Историей континента управляет общество из трёхсот человек, хорошо знакомых друг с другом и назначающих преемников из собственного окружения». Как вам?

— Бесподобно, и это сказал человек, будучи по происхождению евреем⁈ Да уж… Суровая и неприглядная правда, сказанная непонятно с какой целью и непонятно, почему сказанная именно им…

— Согласен. Кроме того, этот человек служил в армии добровольцем, надеясь получить офицерское звание. Но в прусской армии евреям не разрешали подниматься выше ефрейторского звания. Антисемитизм уже процветал и тогда. И тем не менее, во временном звании генерала, он возглавил специально созданный в 1914 году департамент военного министерства по военному сырью и первым в мире смог поставить военную промышленность на плановые рельсы, организовав так называемый «военный социализм». Его заслуги перед Германией просто безмерны, и в то же время, будучи главой МИДа и договорившись с Англией об отмене выплат ей репараций, он был убит боевиками праворадикальной нацистской группы «Консул» в 1922 году. Такова была расплата за предательство уж не знаю чьих интересов.

— Я безмерно удивлён и не знаю, что и думать. То есть он одним из первых поднял еврейский вопрос, а его убили, но убили не выходцы из общества Туле, а боевики «Консула», которые должны были оказаться с ним на одной стороне, так как он работал на благо Германии⁈

— Получается, что так, или, быть может, мы чего-то не знаем, но мы несколько отвлеклись. Кстати, благодаря его усилиям на территории России планировалось построить запрещённые в Германии оборонные заводы. Произведённое на них вооружение и боеприпасы частью отправлять в Германию, частью временно хранить на территории России. А после его смерти и на основании достигнутых им договорённостей Германия создала на территории России лётную, танковую, а также школу химической войны, где обучались немецкие военнослужащие. Они, правда, также обучались и обучаются не только в своих, но и в военных училищах и воинских частях СССР. Поэтому тут всё очень и очень сложно.

— Вы меня уже совсем запутали.

— Это работа посла — всех запутывать и добиваться нужного результата путём хитрых или простых манипуляций, — тонко улыбнулся Крестинский.

— Но мы же не враги, а коллеги?

— Это так, но и вы должны быстро и непринуждённо ориентироваться во враждебной обстановке.

— Согласен, тут вы меня уели. Впрочем, я улавливаю вашу мысль, хоть она и довольно запутанная. Сейчас, я думаю, вы приступите к основным фактам, которыми порадуете меня и удивите.

Крестинский улыбнулся и, сняв очки, потёр глаза длинными пальцами. Самсонов терпеливо ждал. Через пару минут полпред вновь водрузил на кончик носа очки и сказал:

— Вы правы. Ну, изложу свою версию произошедшего, она, может быть, не во всём точна, но… вы сможете это проверить самостоятельно, разобравшись во всём даже лучше меня. Началось всё с «Пангерманского союза» в 1891 году, созданного Гугенбергом. Дальше, Теодор Фрич из Лейпцига создал журнала «Молот» в 1902 году, читатели которого образовали «Союз Молота». Это уже классика антисемитского движения. Дальше теорию антисемитизма развил Гугенберг, который сформировал фронт против «Интернационала», на основе которого советник юстиции Класс радикализировал «Пангерманский союз». Кроме того, Класс выпускал журнал «Пангерманист» и «Юнкер», но их читали представители аристократии, а не простые рабочие или служащие.