Мышата (СИ) - Чинцов Вадим Владимирович

5. Прекращение бездумного троцкистского финансирования иностранных компартий и стран, которые, объявляя себя приверженцами социализма и коммунизма, на деле лишь готовы принимать финансирование без построения у себя настоящего социалистического строя. Пока не будет накормлен, одет свой народ, который предстоит полностью переселить в нормальные многокомнатные квартиры, пока страна не решит все бытовые проблемы своего народа, бюджет страны должен идти на социальные нужды. Для чего потребуется урезать и военный бюджет, обратив внимание не на создание тысяч танков, а на современные технологии, ПВО и ракетную технику, боевые лазеры, развитие кибернетики, развитие уровня медицины в своей стране.

6. Приведение к социализму Кавказа, Прибалтики и Средней Азии, Прекращение в убыток собственной страны полное финансирование стран СЭВ.

После выполнения этих требований нами будет прекращен отстрел вашей верхушки и возможен непосредственный диалог. Иначе через два года вы будете вводить танки в Прагу."

Алексей Николаевич Косыгин хмыкнул — Ни хрена у них программа-минимум! И с какого перепугу вспыхнет Чехословакия!

Подгорный красный как рак стукнул по столу — Если надо, я выйду из состава Политбюро и пусть Съезд выберет нового главу государства, возможно какой-нибудь самовыдвиженец и будет лучшим руководителем!

Председатель Совета Министров РСФСР Воронов не повышая голоса сказал — Интересно, зачем им ликвидация республик? Они что, опасаются, что мы не сможем удержать в своем составе к примеру Украину? — Геннадий Иванович расхохотался, но его никто не поддержал и он, прекратив смех, придал лицу серьезность момента.

Первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Мазуров покачал головой — Вообще-то не смешно, товарищ Воронов! Тут как уток отстреливают высшее руководство страны, а вы веселитесь! Я так понимаю, первым делом нужно освободить невинно осужденного Судоплатова? Давайте для начала это и сделаем, тем более нам это не составит особого труда. Пусть полечится товарищ, мы этим как бы кость кинем этим заговорщикам!

Министр обороны Малиновский после парада седьмого ноября слег в больницу с раком последней стадии и сейчас вместо него пригласили его первого заместителя Гречко, который попросил слова — Товарищи члены Политбюро, меня как военного задело требование сократить нашу армию, хотя я обеими руками за развитие науки, новых видов вооружения, о которых вскользь упомянул автор этого ультиматума. На основании чего этот всезнайка делает такие выводы!

Брежнев кинул тяжелый взгляд на комитетчика — Владимир Ефимович, как думаешь, сможешь гарантировать безопасность оставшимся членам Политбюро?

— По оценкам аналитиков все эти покушения не могли быть приведены в исполнение без получения информации от сотрудников «девятки».

— То есть, ты утверждаешь. что в рядах твоего управления предатели?

— Большая вероятность, Леонид Ильич! Не исключено, что заговорщики привлекли на свою сторону и непосредственных телохранителей высших лиц государства.

Брежнев тяжело откинулся в кресле и опять прикрыл глаза, пытаясь собрать мысли в кучу, стало жутковато от ощущения опасности, исходящего от любого своего охранника. Тишина в помещении стала тягучей — каждый из присутствующих пытался отогнать от себя мысль быть застреленным своим же охранником.

Леонид Ильич поморщился, его задело упоминание Сталина, отдававшего всего себя своей стране. Сам Брежнев жадно хотел власти как раз ради самой власти и это он прекрасно понимал — Предлагаю поступить так! — в полной тишине Брежнев стал загибать пальцы — Выпускаем этого генерала и направляем его в крымский санаторий. Одновременно отслеживаем его контакты, тот кто потребовал его освобождения, наверняка выйдет с ним на связь. Это раз! Создаем комиссию по реабилитации осужденных Хрущевым. Это два! Товарищ Подгорный освобождает место в Политбюро и подает заявление с просьбой перевести его на дипломатическую работу и мы направляем его послом в страну с теплым приятным климатом. Это три! Даем в «Правде» заметку о внеочередном Съезде Верховного Совета в мае следующего года. Это четыре!

Как вы считаете, будут после этого эти подпольщики-сталинисты пытаться кого-нибудь убрать? Я думаю, что они подождут до весны. А за это время товарищ Семичастный рьяно станет искать предателей в своей конторе и если они не будут найдены, то придется на его место назначить подлечившегося товарища Судоплатова! И придется решать с последующими пунктами этого шантажа! Кто за мое предложение?

Брежнев с удовольствием отметил единогласие и продолжил — Теперь нам нужно обсудить кандидатуры взамен выбывших товарищей Шелепина и Подгорного. Как явствует из ультиматума, товарищи возмущены политикой республиках и вводить в Политбюро товарищей Кунаева, Мжаванадзе и Рашидова мы не имеем права, да-да, товарищи, пока не найдены преступники, многих прав мы лишены. Поэтому предлагаю рассмотреть кандидатуры членов Политбюро товарищей Гришина, Ефремова, Демичева и Устинова.

Глава 14

Отправив на тот свет троцкиста, мы с друзьями взяли билеты на самолет, оплатив разницу в четыре рубля за каждого (билет на самолет стоил одиннадцать рублей). Сема был на подъеме — исполнилась мечта «идиота»: успешная ликвидация члена Политбюро! От столицы Белоруссии добирались на автобусе, забитом под завязку. Мы были с друзьями в форме и пассажиры пропустили нас к окну, стараясь поначалу нас не теснить. Но затем с улицы поднаперли и стало трудно дышать.

Я попенял своим друзьям — Пожадничали такси взять! Чемпионы Советского Союза должны добираться как селедки в банке.

Стоявший рядом парень видно не пропустил мимо своих ушей мой монолог и максимально вывернул свою шею, что бы разглядеть наши лица. Затем он охнул и каким-то бабьим голосом радостно завопил — Товарищи! С нами в одном автобусе едут Чемпионы по самбо Юрий Карпович и Семен Станкевич! Пропусти, тетка, я автограф у чемпионов возьму!

Народ же, услышав новость, наоборот сплотился вокруг нас, пытаясь стать к чемпионам ближе. Посыпались поздравления, почти все были с нашего городка и хотели пожать руки своим ставшим знаменитыми землякам. Водитель, будучи болельщиком по самбо и вольной борьбе, предложил развезти нас по домам, высадив всех пассажиров на конечной остановке. Мы скромно согласились. Добравшись до ДОСа, водитель, пожав нам на прощанье руки, развернулся и поддал газу, обдав нас облаком углекислоты.

Сема взглянул на часы и предложил — Быстро оставляем вещи и в бригаду! Отцы там, да и Степаныча проведать обязательно!

— А может возьмем с собой форму, позанимаемся? — предложение Гены вызвало одобрение и мы разбежались по нашим квартирам, ключи тогда лежали под половиками, никто не озабочивался иметь по несколько комплектов ключей.

Мы с Семой уже минут семь стояли во дворе под пронизывающим декабрьским ветром, не понимая причины задержки товарища. Наконец он появился, сияющий как пятак — Батя был дома, он оказывается поступил на учебу в Академию имени Фрунзе и как мы получил кратковременный отпуск. А ваши отцы в январе будут поступать в военно-дипломатическую Академию! Айда в бригаду!

На КП нас сначала не хотели пропускать, срочники пришли только этой осенью и нас в лицо естественно не знали, хорошо, что начкар не поменялся и мы по его совету направились в Дом офицеров, где проходило собрание всего личного офицерского состава бригады.

У входа также стояли часовые, но, покосившись на наши курсантские погоны, они все же не остановили нас и мы прошли в зал. Собрание видно подходило к концу, так как замполит зачитывал список детей офицеров на получение новогодних подарков. Вместо полковника Ковалевского в президиуме сидел незнакомый подполковник, скорее всего переведенный на место командира бригады.

Мы подошли к заднему ряду, где сидели наши с Семой отцы в компании Головни. Увидев нас, бати немедленно кинулись нас обнимать, стараясь делать это без шума. Степаныч тоже обнял на с поочереди, прошептав мне на ухо — Поздравляю вас с дебютом.