Не поздно влюбиться - Клэр Коннелли

Ни их прошлое, ни их будущее, ни ее сердце, ни ее желания, ни их страсть. У них была общая дочь, и она была обязана сообщить ему об этом. Алисия не могла больше ждать. Это произойдет сегодня вечером.

Глава 10

Решив, что по указанному им адресу находится офис, Алисия поняла, что ошиблась. Это был обыкновенный жилой дом. Она еще раз прочла его сообщение и увидела, что там указан код входной двери. Она ввела его и оказалась в просторном холле, из окон которого открывался вид прямо на Гайд-парк. Это было впечатляюще. В лифте Алисия снова сверилась со своим телефоном в поисках инструкций. Лифт быстро поднялся, и, когда его двери открылись, она оказалась в маленькой приемной с кожаным креслом и большим зеркалом. Женщина мельком увидела себя, бледную и взволнованную, и потерла щеки, прежде чем нажать на звонок у двери.

Она заметно нервничала. Когда украдкой взглянула на часы, — было около шести. Может, его не было дома? Может, он забыл? Ее сердце дрогнуло, и она попыталась понять, что она будет делать дальше, но тут дверь закрылась.

Грасиано стоял по другую сторону порога. В голове у нее крутился вопрос Дианы: «Ты его любишь?»

Она отрицала это, но теперь ей пришлось столкнуться с реальностью: да, она любила его. Все еще. Как никогда. Она никогда не переставала его любить.

— Алисия!

Не обращая внимания на ее взволнованный вид, он отступил назад и махнул рукой в сторону квартиры. Она заколебалась на пороге, понимая, что пересечение его было не только физическим, но и метафорическим препятствием.

— Я не кусаюсь, — рассмеялся он, так что она вздрогнула, быстро проходя мимо него. Его взгляд жадно скользил за ней.

Неужели прошло всего десять дней с тех пор, как они виделись в последний раз? Казалось, что это было так давно!

Внезапно ее желудок скрутило от страха перед тем, что ей предстояло сделать. Это было ужасно.

— Спасибо, что пришла, — ответил Грасиано, указывая вглубь квартиры, прежде чем сделать несколько шагов к эффектным окнам, служащим рамами для прекрасного вида на улицу.

Алисия пожала плечами.

— Я профессионал.

— Да, я понимаю. Я был впечатлен твоей работой.

— Но у вас есть вопросы?

— Я еще дойду до этого. Хочешь выпить?

Она покачала головой.

— Я бы предпочла покончить с этим.

Его глаза остановились на ее лице.

— Ты все еще не хочешь иметь со мной ничего общего?

— Я здесь не для того, чтобы обсуждать то, что между нами произошло.

— Почему ты этого не хочешь?

— По всем причинам, которые мы обсуждали на острове. Прежде всего, — вздохнула она, — в этом нет смысла.

— Я не согласен. Я допустил ошибку.

Она смотрела, как он вытаскивает из холодильника бутылку газированной воды и разливает ее по стаканам. Алисия начала увлеченно изучать пузырьки.

— Я вел себя как идиот.

— Я не хочу говорить о событиях десятилетней давности.

Он нахмурился.

— Я имею в виду прошлую неделю. Когда я уехал в Барселону, я фактически сбежал, и это было бесчувственно и жестоко. Извини меня.

Это было последнее, чего она ожидала.

— Грасиано, — произнесла она через некоторое время, глядя на столешницу.

— Позволь мне сказать что-то, — настойчиво сказал он, наклоняясь и кладя руку на ее руку.

Она сглотнула комок в горле, затем кивнула.

— Два раза в жизни я был на грани отчаяния — в первый раз, когда умерли мои родители и исчез мой брат.

Она впилась ногтями в ладони, зная, что за этим последует.

— А второй раз был, когда я сбежал от тебя.

Ее сердце сжалось.

— Я не хочу, чтобы это случилось в третий раз.

— Ты был не прав, когда ушел, — сказала она после паузы.

— Думаешь, мне следовало позволить полиции бросить меня в тюрьму?

— Я бы защитила тебя.

— Я был уличным ребенком. Никто бы не поверил ни мне, ни тебе. Они, конечно же, услышали бы только твоего отца. А ты не смогла защитить меня даже перед ним.

— Почему ты не сказал мне раньше, что ушел из соображений безопасности?

— Я был слишком зол, — сказал он, пожав плечами.

— Мы обсуждаем одно и то же, — хрипло сказала она. — Я все поняла и не думаю, что это имеет смысл.

Ее охватила печаль. Она любила его, и она была уверена, что он когда-то тоже любил ее, но это не значит, что они смогут воскресить свои отношения.

— Это важно, — хрипло ответил он. Он быстро подошел к ней и взял ее за руки. — Я понял, что совершил ошибку, как только ты улетела. Я хочу больше времени проводить с тобой.

Это должно было обрадовать Алисию, но ее насторожило слово «больше».

— Сколько времени?

— Просто больше.

— Пока ты не поймешь, что ты «успокоился» в отношении меня? Когда твои чувства сойдут на нет?

Ей нужна была его абсолютная честность. Это была не любовь. Его предложение было движимо сексом и его эго.

— Пока мы оба не будем готовы двигаться дальше, — осторожно поправил он. — Скажи мне, что ты этого не хочешь.

— Боже, — грустно рассмеялась она. — Чего я хочу? Ты не представляешь, какая пропасть существует между тем, что я хочу, и тем, что я могу иметь. Ты понятия не имеешь.

— Тогда скажи мне, — потребовал он, придвигаясь ближе, так что их тела соприкасались, а его губы были в сантиметре от ее губ.

И он поцеловал ее, медленным, осторожным поцелуем, от которого она задрожала. Алисия стояла на краю обрыва, падение было неминуемо. Она прильнула к нему — своему спасителю и своей угрозе. Мужчина смотрел на нее сверху вниз, его глаза были непроницаемы, желание пронзало ее. Но в глубине ее сознания мысль, которую она не в силах была оспорить. Они недостаточно любили друг друга, чтобы у них все получилось сейчас.

— Этого не может быть, — пробормотала она, но, сказав это, подняла лицо, ища его губы, зная, что это невозможно, но все равно желая его. — Я не могу…

— Не сомневайся, — сказал он, и она подавила всхлип. Она хотела его так сильно, что желание почти приглушило ее способность думать. Почти.

— Мне надо поговорить с тобой.

— О моем празднике? Позже!

— Нет, не это. Мне нужно…

Он отстранился, прижав палец к ее губам.

— Позже. — В этом слове были и приказ, и яростное желание, сжигающее ее заживо. Однако неповиновение заставило ее остаться на месте, в сантиметре от него.

— Ты уверен, что не собираешься снова сбежать?

Его ответом был поцелуй, сначала медленный, а затем