Дом Люцифера - Роберт Ладлэм

Доктор Беренс придвинулся к Смиту поближе и, стараясь перекричать рев винта и ветра, прокричал:

— Мы очень внимательно следим за всеми подразделениями базы. И пока что других подхвативших этот вирус нет.

Смит прокричал в ответ:

— А миссис Андерсон и все остальные готовы говорить со мной?

— Да, сэр. Семья, друзья и знакомые, все на месте. Полковник ПС обещал сотрудничество и поддержку, сказал, что будет рад встретиться и поговорить с вами, если это поможет.

— Полковник ПС?

Беренс усмехнулся.

— Извините, забыл, что вы все это время пребывали в Детрике. Есть у нас такое специальное подразделение, «Противоборствующие силы». Одиннадцатый кавалерийский исполняет на базе роль противника, воюет со всеми остальными полками и бригадами во время боевых учений. Короче говоря, задаем им перцу! И нам развлечение, и их солдатам на пользу.

Вертолет пролетел над четырехполосной автомагистралью и снова оказался над каменистой пустыней. Какое-то время летел над ней, затем Смит вдруг увидел внизу дорогу и выложенную из камней надпись «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». А на вершине невысокого холма — разноцветные знамена и эмблемы различных подразделений, которые базировались здесь или успели пройти через Ирвин за долгие годы существования этой базы.

Они мчались прямо над длинной колонной военной техники, вздымающей тучи пыли. Просто удивительно, до чего эти модифицированные на американский манер бронемашины похожи на русские БМП-2 и БРДМ-2, а танки — на их российский прообраз Т-80. Вертолет описал круг в воздухе и приземлился на площадке в облаке песка и пыли. Смита встречало командование почти в полном составе, и, увидев этих людей, он снова вспомнил, зачем он здесь.

Филлис Андерсон оказалась высокой, немного полноватой женщиной. Круглое симпатичное лицо выглядело осунувшимся и мрачным. Они находились в гостиной ее светлого и просторного дома, почти все вещи были уже упакованы, и им пришлось сесть на коробки. И еще у нее были испуганные глаза — сколько таких глаз у молодых вдов военных пришлось перевидать Смиту. В них так и светился вопрос: что мне теперь делать? Всю свою замужнюю жизнь она только и знала, что переезжать следом за мужем с базы на базу, из лагеря в лагерь, из одного дома в другой, причем ни один не был ее собственностью. У нее никогда не было дома, который можно было бы назвать своим.

— Дети? — сказала она в ответ на вопрос Смита. — Я отослала их к моим родителям. Слишком еще маленькие, чтобы знать все. — Она покосилась на упакованные вещи. — Через несколько дней сама поеду к ним. Нам придется подыскивать себе дом. Это маленький городок. Неподалеку от озера Эри, в Пенсильвании. И на работу надо устраиваться. Прямо не знаю, что теперь с нами будет...

Голос ее замер, и Смит почувствовал себя настоящим злодеем — сейчас ему придется задать этой несчастной женщине несколько неприятных вопросов.

— А прежде майор когда-нибудь болел чем-либо подобным?

Она кивнула.

— Иногда случался приступ лихорадки. Длился несколько часов, потом все проходило. Как-то раз его скрутило на целые сутки. Его смотрели разные врачи, и все были очень внимательны, но выяснить причину так и не удалось. Он всегда поправлялся. Но несколько недель тому назад подхватил сильную простуду. Я хотела, чтобы он взял больничный, ну, хотя бы не выходил на учения, но Кейт не был бы Кейтом, если б послушался. Отвечал мне, что войны из-за простуд не останавливаются. Полковник всегда говорил, что Кейт — самый выносливый и стойкий из офицеров. — Она перевела взгляд на колени, где комкала в пальцах какую-то измятую бумажку. — Вернее, был им.

— У вас есть какие-либо соображения на тему того, где он мог подхватить этот вирус?

Он заметил, как женщина слегка поморщилась, услышав последнее слово, но не мог подобрать иного.

— Нет. — Она подняла на него глаза. В них светилась такая боль, что и у него сразу защемило сердце. Но Смит постарался взять себя в руки. Филлис же тем временем продолжила: — Все произошло так быстро. И сперва ему, похоже, полегчало. Днем он так хорошо выспался. А потом проснулся и... умер. — Она прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слезы.

Смит почувствовал, что и у него глаза увлажнились. Он протянул руку и погладил ее по плечу.

— Мне страшно жаль. Я знаю, как вам сейчас тяжело.

— Неужели? — В голосе ее звучало такое одиночество. И одновременно — надежда. Оба они понимали, что мужа ее уже не вернешь, но, возможно, она надеялась, что у него, Смита, есть некое магическое средство хоть немного унять эту бесконечную и безграничную боль.

— Знаю, — мягко сказал он. — Этот же вирус убил и мою невесту.

Она вздрогнула, потрясенная услышанным. Две прозрачные слезинки скатились по щекам.

— Ужасно, не правда ли?

Смит откашлялся. В груди щемило, в горле встал ком.

— Ужасно, — согласился он. — Вы уверены, что в состоянии продолжать этот разговор? Просто мне хотелось бы выяснить об этом вирусе как можно больше. Чтобы он перестал убивать других людей.

Она была настоящей женой солдата, а для таких женщин действие — лучшее утешение.

— Что еще вам хотелось бы знать?

— Скажите, майор Андерсон в последнее время не ездил в Атланту или Бостон?

— В Бостоне вообще никогда не был. А в Атланту мы ездили вместе, но давно, несколько лет тому назад, тогда он еще служил в Форт-Брэгге.

— Где еще, помимо Форт-Брэгга, служил ваш муж?

— Э-э... — Мысленно она перебирала в памяти все базы, от Кентукки до Калифорнии. — Ну, еще в Германии, когда Кейт служил в Третьей бронетанковой дивизии.

— И когда это было? — Геморрагическая лихорадка «Марбург», близкая родственница «Эболы», была впервые обнаружена в Германии.

— О, с 1989-го по 1991-й.

— Третья бронетанковая, вы говорите? Которая участвовала в операции «Буря в пустыне»?

— Да.

— А в каких еще странах ему довелось служить?

— В Сомали.

Именно там Смиту довелось столкнуться со смертельной лихорадкой «Ласса». В Сомали не происходило широкомасштабных военных операций, но все ли ему известно о причинах гибели солдат? Возможно, загадочный вирус обитал в глухих джунглях, пустынях и горах этого многострадального континента.

И Смит продолжил расспросы.

— А что он рассказывал о Сомали? Болел ли там? Случался ли у него хотя бы небольшой приступ лихорадки? Головные боли?

Она отрицательно помотала головой.

— Что-то не припоминаю.

— А во время операции «Буря в пустыне» он болел?

— Нет.

— Подвергался воздействию каких-либо химических или биологических агентов?

— Не думаю. Но помню, как он говорил, что медики отправили его в военно-полевой госпиталь. Легкое осколочное ранение. И что там очень строго соблюдались правила санитарии. Каждому, кто проходил через этот госпиталь, делали прививки.

Сердце у Смита екнуло, но он постарался скрыть звучавшее в голосе возбуждение:

— Всем? В том числе и майору?

На губах ее возникло подобие улыбки.

— Он говорил, что то была худшая из прививок в его жизни. Страшно болезненная.

— А вы случайно не помните номера того полевого госпиталя?

— К сожалению, нет.

Вскоре беседа закончилась. Они стояли на крыльце ее дома, в тени, и молчали. И оба находили в этом молчании понимание и пусть слабое, но утешение.

Когда он уже сходил по ступенькам крыльца, Филлис вдруг спросила усталым голосом:

— Надеюсь, вы последний, подполковник? Мне кажется, я уже рассказала всем все, что знаю.

Смит резко обернулся.

— А кто еще расспрашивал вас о муже?

— Майор Беренс из госпиталя в Уид. Полковник, патологоанатом из Лос-Анджелеса. И еще эти совершенно ужасные врачи государственной медицинской службы, которые приезжали сюда в субботу. И задавали разные мерзкие вопросы о симптомах у бедного Кейта, о том, как долго он мучился, как при этом выглядел и все такое прочее. — Она содрогнулась.

— В прошлую субботу? — недоуменно спросил Смит. Разве государственные чиновники работают по субботам? К тому же в ту субботу в Детрике еще только-только начали работу над вирусом. — А они сказали, на кого работают?

— Нет. Просто сказали, что они врачи какой-то государственной службы.

Он еще раз поблагодарил миссис Андерсон и ушел. Шагал по пустыне под ослепительно ярким солнцем и ветром и раздумывал над тем, что узнал. Вполне возможно, что майор Андерсон подхватил этот вирус в Ираке — или же ему ввели этот вирус во время прививки. И он дремал в его крови целых десять лет, что, кстати, и объясняло эти странные приступы лихорадки. А потом вирус проснулся и вызвал заболевание, напоминавшее сильную простуду, а следом за ним — и смерть...

Он знал, что ни один на свете вирус не способен на это. Но ведь только совсем недавно люди открыли вирус СПИДа с новыми уникальными свойствами. Зародившись в самом сердце Африки, он затем распространился по всему миру.