Преторианец - Валерий Большаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сергей отпрянул, а Флакк, распаленный кровью, воинственно набросился на противника. Лобанов заехал палкой легионеру между ног, тот зашипел, но успел чиркнуть кончиком меча Сергею по груди, распарывая неглубоко, но чувствительно.
– Попал! – восторженно откликнулась толпа. – Так его!
– Сергий! – воскликнул кто-то. – Убей его!
Лобанов мягко отскочил и бросил дрын. Выхватил кнут, раскрутил и щелкнул. Тонкий конец плети смахнул фибулу, и плащ с плеч Флакка упал. Легионер отшагнул в испуге, прикрываясь щитом, и чуть не ляпнулся, спутав ноги плащом. Лобанов тут же, закрепляя успех, резанул Флакка бичом – по боку и по груди. Плеть расшила тунику как бритва, взрезая кожу точно в тех местах, куда Флакк ранил Лобанова. Толпа взвыла от восторга, оценив мастерство.
– Секи его! Бей его!
– Рок-со-лан! – скандировали на трибуне. – Рок-со-лан!
Флакк озлобился, кинулся в атаку, умело прикрываясь щитом. Лобанов крутанул бич и врезал им так, что ремень захлестнул щит и обвил Флакку руку. Сергей дернул кнут с силою, с оттяжкой. Легионер грянулся о доски всей своей двухметровой статью. Щит, грохоча и кружась, отъехал на край и свалился с подмостков, гремя как пустой таз. Освободив бич, Лобанов дополнил картину, стегнув легионера по заднице.
Флакк, бледный от ярости, вскочил и словно напоролся на ледяной взгляд Лобанова. Сергей ударил кнутом, не замахиваясь. Тонкий конец, шикнув и свистнув, перебил Флакку горло.
– А-а-а! – завыла и затопала толпа. – О-о-о!
Легионер пошатнулся, выронил меч и схватился руками за шею. Сквозь пальцы забили темные струйки крови. Побелев, Флакк закачался, захрипел, забулькал, заклекотал и рухнул. Сергей отбросил кнут. Тяжело дыша, он глянул на легионера. Лицо Флакка было обращено вбок. Широко открытый голубой глаз косил на темно-красную лужицу, толчками натекающую из разодранного горла. Светлый чуб мок в густеющей крови, пропитываясь теплой еще жижицей.
Лобанов равнодушно оглядел мертвое тело. Какой это по счету? Четвертый? Ну, будем надеяться, не последний…
– Все?! – проорал он, озлясь. – Довольны?!
Трибуны роптали. Рождался рев, он рос и рос, гуляя по рядам, и потряс амфитеатр диким, тысячеголосым криком.
– Готов! Готов!
– Я выиграл!
– Да кто ж знал?!
– У-у-у!
– А-а-а!
– О-о-о!
Гай Авидий Нигрин, бледный от бешенства, подлетел к помосту и завопил:
– Побери тебя Орк, варвар! Я из-за тебя проиграл кучу сестерциев! Сотню плетей тебе, сын горбатой шлюхи!
– Закрой пасть! – по-русски крикнул Сергей, забыв латынь.
Он был весь липкий от крови, голова кружилась, амфитеатр расплывался, и больше всего ему хотелось сейчас тишины и чего-нибудь мягкого на доски, чтобы лечь и ничего не слышать и обо всем забыть. Сергей спрыгнул с помоста, не удержался и упал.
– Успокойся, Авидия, твой отец всегда держит данное слово! – расслышал он как через вату. – Волтацилий! Волтацилий Пилут! Где тебя носит?! Оттащишь этого в загон…
Крепкие руки подхватили Лобанова, поставили на ноги и повели.
– Отец, он ранен! – воскликнула Авидия.
– Пустяки… – прохрипел Лобанов. – Дело житейское…
И белый свет стал черным.
Очнулся Сергей в палатке, стянутый холщовыми повязками, как мумия. Все тело болело, но он лежал на тюфяке, и было тихо. Память, правда, не отпускала, саднила. Господи, сколько же он уже смертей причинил! А куда деваться?
Сергей повернул голову и увидел нары. На них лежали его друзья. Гефестай похрапывал, Искандер постанывал, Эдик посапывал, беспокойно ворочаясь.
Лобанов вздохнул и закрыл глаза… Разбудил его шум, доносившийся из лагеря, – топот, командные крики, лошадиное ржание. Сергей приподнялся и сел. Опять, что ли, боевые действия? У римлян ума хватит…
Тут полог шатра тихонько раздвинулся, и Лобанов осторожно прилег, делая вид, что спит. Хорошие гости не входят крадучись…
Солнце висело низко над горизонтом, и его лучи пробивали палатку навылет, очерчивая фигуру вошедшего слепящим ореолом. Сергей повернулся на бок, притворяясь крепко спящим, и фигура замерла. Из нового положения Лобанов различил лицо «гостя». Это был Мир-Арзал. В руке бывший наккашевец, а нынче верный нигриновец держал меч. Держал неумело, как большой нож. Подойдя на цыпочках к Лобанову, Мир-Арзал занес клинок. Блеснула сталь, блеснули зубы, открытые злой усмешкой.
– Заколю, как свинью… – слетел с губ шепот.
Лобанов ударом ноги выбил меч, а обратным движением хряснул нигриновца в челюсть. Мир-Арзала отнесло и приложило к столбу, поддерживавшему шатер. Палатка сотряслась, посыпалась пыль с досок потолка.
– Что ж ты в гости без подарка? – пожурил его Лобанов, вставая. Пожухшая трава приятно ласкала босые ступни.
– Между прочим, – сказал Мир-Арзал с вызовом, – у меня черный пояс по карате!
– Повесь его себе на шею, – посоветовал Лобанов, – и завяжи бантиком!
Силовые приемы проводить он все равно не смог бы, слишком много энергии было выпито из него на арене. Поэтому Сергей не стал мудрить – молниеносно пригнулся и нанес парализующие удары в два нервных узла. Мир-Арзал рухнул к его ногам.
– Что творится в лагере? – спросил Сергей, завладевая рукой нигриновца.
– Да пошел ты… – прошипел Мир-Арзал, извиваясь.
Лобанов взял пальцы в залом.
– Прибыл гонец! – заголосил Джуманиязов. – Больно!
– Говори! – приказал Лобанов, ослабляя хват.
– Император Траян, который послал Нигрина в поход, оказывается, уже с полмесяца как помер! – тараторил Мир-Арзал. – Новым императором стал Адриан, и он приказал вывести войска из Парфии! Гаю Нигрину велено покинуть Антиохию и возвращаться!
Мир-Арзал смолк, и Сергей чуть пережал кисть.
– У-оу-у! Нигрин в ярости – это его прочил Траян на место своего преемника! Все, больше я ничего не знаю!
– Спасибо за информацию! – поблагодарил Лобанов и схватил Мир-Арзала за горло. – Будешь у меня пятым по счету, с-сучара!..
Нигриновец забился, но увеличить счет Лобанову не дали. В шатер ворвались человек шесть в лориках и спасли верного слугу Нигрина.
– Достал ты нас! – прорычал Сергею легионер с золотым перстнем кентуриона на пальце. – Гней! Децим! На травку его, и всыпать плетей!
Шкафообразные Гней и Децим рады были стараться – выволокли Лобанова из палатки, разложили, а некто третий, вооружившись плетью-треххвосткой, принялся охаживать Сергея по спине. Лобанов рычал и кусал траву, а плеть все свистела и свистела, стегала и стегала, кровеня спину, рассекая кожу…
– Стойте! – разнесся по загону гневный голос Авидии Нигрины. – Прекратите сейчас же!
– Этот человек, госпожа, нанес телесные повреждения слуге отца твоего, – прогудел Децим, – и кентурион Люций Туллий велел наказать его!
– Это, по-вашему, наказание?! Да на нем живого места нет!
– Ниче, на них, как на собаках, – заживает в момент!
– Подите прочь!
– Слушаемся! – добродушно сказали легионеры и покинули загон.
– Что ж это такое… – дрожащим голосом проговорила Авидия Нигрина. – Будто и не люди вовсе…
Сергей хотел было сказать что-нибудь умное, но слова не связывались, боль победила красноречие.
Девушка осторожно промокнула окровавленную спину, и Лобанов сжал искусанные, зеленые от травы губы.
– Сейчас я… – говорила Авидия. – Потерпи…
Что-то холодное мазками ложилось на изъязвленную кожу и снимало жгучую боль.
– Что с ним? – донесся испуганный голос Эдика.
– А ты почему встал? – строго спросила Авидия. – А ну, марш в палатку!
– А что с ним? – не отставал Чанба.
– Наказали его, не видишь разве?
– За что?
– Он этого побил… Мирзала.
– Мир-Арзала? Жаль, что не убил!
– Ой, какие же вы все жестокие!
– Ну нет! Знала бы ты, какой Мир-Арзал садюга, не защищала бы его!
– Всем людям на земле хватит места! И жизни их принадлежат Богу! То не в воле человеческой – отнимать их до срока, установленного Господом!
– «Не убий», да? – съязвил Эдик.
– Именно! Помоги лучше, раз уж вышел, надо перенести Сергия в палатку!
– Сейчас я… Искандер! Иди сюда!
– Иду!
Вдвоем они перетащили Лобанова в шатер и уложили на топчан. Лицом вниз. Переворачиваться на спину в ближайшие дни Лобанову не светило.
– А это кто его? Глянь, как по ребрам съездили…
– Сергий бился на арене, – строго сказала Авидия, – и победил четверых, выиграв ваши жизни!
Друзья смущенно засопели.
– Так он теперь… – пробормотал Эдик. – Как этот, как гладиатор, что ли?
– Почему только он? – В голосе девушки угадывалась усмешка. – Вы все – рабы-гладиаторы!
– И чьих мы будем? – резко спросил Искандер. – Чьи мы холопы?
– Вы принадлежите моему отцу, Гаю Авидию Нигрину! – просто ответила девушка. – Все, я пошла. Через два дня войско снимается и уходит, постарайтесь до того времени сохранить здоровье!
