Стихотворения и поэмы - Михаил Луконин

53. «Как ваше имя?..»

Как ваше имя?Как ваше отчество?Я — одиночество!

Вот как исполнилось в жизнинаше пророчество.В ушах еще звонот смеха,от лепета птичьего,в глазах еще пересвет непоседливой живости,но всё этоложью свалилось к подножью величия,кошачьей игрой двоедушия,хитрости,лживости.Один для другого —мы умерли.                   Без воскресения.

Два острова мы.                                 Меж нами легли расстоянья.И громоздит одиночество льдины весенние.Встречи забыты.Остались одни расставанья.Будем с тобою, мое одиночество, смелыми.Вздох облегчения.Выздоровление в ясности.Ты избавленье от пытки                                          улыбками беглыми,ты избежание                          мягкой смертельной опасности.

Как ваше имя?Как ваше отчество?Я — одиночество.

54. СЛЕДЫ

Ты вспоминаешься мне,будто морешумом в раковине.То обовьет меня тобоюстепь пастушья.Прощай.То улица словами одинаковымипоймаети напоминает до удушья.И Волгао тебе так иногда расспрашивает,а то рассказывать начнет,как море выстроили.Прощай.Всё для тебя наивно приукрашивает,а помнишь бурю,как тогда срывало пристани!Все наши крики торжестваеще взлетают взапуски,но ликования и боли тихо отмерли,и узкие следы твои на берегахсмывают заплески.Пустынно, одиноко и белосияют отмели.Нет,спрятанная грусть, ты хуже лжи.Всё обозначенотем,что ни мне и ни тебежизнь не простила.Второе лето, как всегда, опять обманчиво.Все запоздалые цветызима застигла.

55. В ДОРОГЕ

Как с друзьями я не встречусь,если в Грузии порой,встретившись на повороте,сходятсягорас горой!Как же не найду!..Бывало,так и жили — вместе все,ездили до перевалапо горячему шоссе.В этом гаме, в этом шумечаса не были одни.Кутаиси и Батумивспоминают эти дни.Вехи юности тревожной,беспокойной и хмельной,этот камень придорожный,этот ключик ледяной.

Помнят белые уступы,как смеяться ты могла,ровные оскалив зубы,воду горную пила.Брызгалась водой,смеялась,всё кружилось столько дней!Всё смеялось,всё сменялось,стало проще и ясней.А, друзья мои!..Немалоотцвело во всей красе.

Еду, еду к перевалупо нагретому шоссе.То же всё, и та дорога,виноградники, жнивье…Выменяла ты не многоза предательство свое.Всё веселье променяла,все дороги продала,выцвела и полиняла,стаяла,как не была.

Как с друзьями не увижусь,если в Грузии порой,встретившись на повороте,сходятсягорас горой!Сходятся гора с горою!Встретится с грядой гряда,только мы в круженье этомразлетелись без следа.

56. ЦВЕТЫ

Цветы поливать перестала.Молчала, являлась домой.Какую-то книгу листала,Смеялась,ходила со мной.Томительны стали и тяжки,запущены —вот уж тщета! —противные эти бумажки —квартирные наши счета.Цветы поливать перестала.Подумаешь!                      Дни коротки!Но очень уж ново и алосияли твои коготки.А я не поверил сначала,как верить беде не хотят.Но ты невпопад отвечала.Смеялась — и то невпопад.Цветы поливать перестала.Заметил. Жалею. Молчу.Как будто от солнца устала.Расспрашивать я не хочу.А может быть, надо бы,                                        надотебя расспросить и понять?Искала призывного взгляда —я видел —                  опять и опять.Зрачки распирало от страха,и губы сводило виной.Таилась трусливая птахапод смелостью этой шальной.Я сам удивлен, провожая, —какая во всем простота!Не ты уходила,                           чужая,совсем и не ты,                             и не та.Иди!Ни прощенья, ни просьбы.Да если бы не отошла,пожалуй, уже не нашлось бытех слов,                что сгорели дотла.И так поломала немалов разгуле своей пустоты.Цветы поливать перестала.За что ты казнила цветы?

По улице ходим с утра мы.Прости мне, испытанный друг,—ранений давнишние шрамычего-то напомнили вдруг.Восходит тбилисское лето,цветы и цветы на распыл.Онии напомнили это,как будто я это забыл.

57. ПРОЩАНИЕ

Ты помнишь — первый раз в Тбилиси. Лето.Веселые и молодые, шлисквозь волны знаменитого проспектаплечом к плечу,                          расстаться не могли.Такой и шла,как встретил на Арбате,девчонкой светлокосой поутру.Так тебе шло сиреневое платье,в твоих коленях билось на ветру.Зачем я это?Кто подумать мог ли —Москва, Тбилиси, Хельсинки, Париж?И ты —                   как в перевернутом биноклетуманно, отдаленно отстоишь.Всё возвращаю —ничего не надо,себе не оставляю ничего:ни твоего расплывчатого взгляда,ни сдержанного смеха твоего.Хотелось бы спросить —                                         скажи на милость,ты хорошо освоилась, скажи,достаточно ли ты переменилась,не тяжелы другие этажи?Меня совсем из сердца излучила?Теперь уже не мучает вина?Ты хорошо другого изучила?Смотри                не перепутай имена.Твоя беспечность выглядела мнимой,и бунтовство,и смелая игра.Я знаю — на душе твоей ранимойвся беззащитность женщины была.Неведомы порывы и извивы.Рисковые чудачества темны.К случайностям мы все несправедливы,случайностямивсе опьянены.Боюсь я за тебя —                               ты фантазерка.Прощай совсем.Теперь уже пора.Живи же настороженно и зорко,желаю тебе счастья и добра.Не осуждаю, но и не прощаю,не обсуждаю, но и не корю.Спокойствия тебе не обещаю,но вечное прощание дарю.

58. «Отлегло. Забываю…»

Отлегло. Забываю.А всё-таки грустно.Опять кружись, как ветер в поле.А может,                чтобы жило искусство,нужны на свете такие боли?Свет мой, зачем так внезапно гаснуть?Нехорошо так.Как ночью в роще.Ослепила такая ясность,что ухожуна память,на ощупь.Я, оглохший. И спящий город.Стоим вдвоем, ни назад, ни вперед.Я —открыв удушливый ворот.Он —с открытыми ртами ворот.Мне тяжело.                     И если правда,что поэзии это сродни,то бросить стихи                              обязательно надо, —слишком дорого стоят они.

59. «Ты музыки клубок…»