Клыки Асуры - Марко Леонетти

В следующее мгновение он уже стоял на ногах с крепко сжатыми кулаками и громко ругался, готовый разорвать обидчика в клочья. Снежный, зная вспыльчивый характер Конана, положил одну руку на плечо киммерийца, другую приложил к губам. Варвар быстро огляделся и, убедившись, что врагов поблизости нет, и ванир хотел всего лишь его разбудить, успокоился. Ингурд указал на лестницу, ведущую на второй ярус в тронный зал, куда медленно стекался весь люд и кивнул головой. Потом убрал руку с плеча Конана и пошагал вслед за всеми.

Киммериец позволил себе зевнуть один раз, после чего бесцеремонно растолкал спящих Тарланда, Миррейу и Тьяцци. Убедившись, что сон оставил его спутников, Конан пошел по направлению к лестнице.

Альтинг открыл Вьяллар, старший сын Родвара. Киммериец не стал ходить кругами и перешел сразу к делу и объявил, что его отец, действительно, задумал собрать войско для похода на Гаррад, тем самым, оправдав всеобщие надежды.

Потом последовала речь самого вождя канахов, который долго убеждал наемников, что исполняет волю не только людскую, но волю божественную, упомянув все знамения, через которые якобы Кром велел ему сровнять с землей нечистое место в глубине Ванахейма. Конан слышал, как тихо усмехнулась Гретта, сидевшая неподалеку от него.

Неужели сам Кром надоумил вождя собрать наемное войско и пригласить воинов даже не из окраинных земель, но изо всех концов света? Вряд ли мрачный бог Киммерии хоть что-то смыслит в политике. Наверняка, к этому делу приложили руку гандеры.

Так или иначе, план казался просто блестящим — разгромить Гаррад, не разжигая войны со всем Ванахеймом. Простой набег, обычный рейд пиратов — кто тут станет искать виноватого, и это притом, что будут разграблены владения всего-то одного ярла? Тем не менее, политику или даже самый обычный грабеж, как уже успела убедиться лидер наемников за свою долгую практику, постоянно прикрывают благородными мотивами.

Родвар продолжил речь, все больше углубляясь в детали — дескать, Кром чувствует опасность, исходящую от нечистого места, на котором расположился темный город Нидхеггсона.

Гретта опять саркастически усмехнулась, но вот Динхвалт остался серьезен, как могила. Чтобы ни в коем случае не оборвать речь владыки и в то же время доказать свою правоту, он шепотом попытался растолковать Гретте, что Родвар абсолютно прав — он и сам слышал, как стонали духи мертвецов, жалуясь на то, что из-за роста Гаррада и смрада душных подземелий изменяется благородный лик самих богов. Так что неудивительно, если Кром тяжко страдает и жалуется своим последователям на деятельность проклятого нордхеймского колдуна, приносящую одни мучения. Гретте, разумеется, было на это наплевать.

Потом фантазия Родвара выплеснулась за рамки его скромного воображения. Он стал уверять, будто Кром нашептал ему, что видел, как у Сета распустились черные крылья, а у Асуры выросли длинные клыки. (При этом два слушавших его вендийца одновременно вздрогнули). Якобы Кром разговаривал с Митрой, и тот поведал ему о боли, которая закралась в его сердце. (После этого шумно загомонили шемиты). Рассказав обо всех напастях своего бога, Родвар окончил свою речь открытым призывом разрушить Гаррад и убить его владыку.

Толпы воинов разразились криками. Кто-то кричал: «Смерть Нидхеггсону!», «Сжечь проклятого колдуна!», «Убить изменника Авара!». Другие: «Вернуть покой в мир!», «Восстановить справедливость!».

Те, кто молчал, наскоро подсчитывали добычу, которая могла быть получена от грабежа владений темного ярла.

Впрочем, находились и такие, кто молчал не из-за скупости слов, а потому что отыскал подтверждение своим мрачным мыслям. Такие поистине поверили, что Авар Нидхеггсон — настоящий враг, а не просто владелец казны, которую надо опустошить.

Именно последним Вьяллар и уделил особое внимание.

— Тишина, доблестные воины! Все мы одинаково знаем, что темному ярлу, владыке мрака нужно преподать урок. Наказание — смерть! Но я догадываюсь, что не все вы идете в Гаррад по одинаковым причинам. Я обращаюсь к тем, кто готов отказаться от своей доли добычи, к тем, для кого золото не главное, а главное — то, что общий враг Нордхейма и Киммерии должен бесследно сгинуть. Ибо тем, кто поклянется идти до конца, презрев опасность и отбросив надежду на получение дорогих трофеев, будет особая слава и почет!

Молчание.

Вряд ли кто-то из наемников собирался в поход на Гаррад по своим идейным убеждениям. Однако, Вьяллар был далеко не так глуп, взывая к подобной инициативе. Гарланд и Миррейа разгадали его замысел — сын вождя выбирал тех, на кого можно было опереться в походе, как во время кровавых битв, так и в принятии тактических решений, зная, что они не подведут. Не сломятся под гнетом лишений, не прельстятся блеском сокровищ, не переметнутся на сторону врага, пообещавшего большую награду.

Наемники упорно молчали, не желая откликаться на предложение Вьяллара. Большинство из них было уверено, что сын вождя либо шутит, либо ищет в них какую-то слабость. Вьяллар, напротив, искал в своих людях сильные стороны.

Молчание уже стало неловким. Но сын Родвара упорно ждал. Наконец, нашлись те, кто выступил из общей массы воинов.

Первыми оказались двое вендийцев, которые встали со своих мест и скинули меховые одежды, оставшись в одних оранжевых рясах.

— Я клянусь, — сказал тот, у кого на лице были проведены две красные полосы от левого виска до переносицы.

— Клянусь Асурой, я дойду до самого Гаррада и вырву колдуну его проклятое сердце, — подтвердил второй, со сбритыми бровями и символом на лбу в виде падающей звезды.

Северяне удивленно уставились на жителей далекой страны, лежащей на Восходе.

— Ваши имена, благородные воители!

— Синкху Пленитель и Паарадж Светлый, — ответил один из вендийцев.

— Так вы признаете Авара Нидхеггсона своим врагом?

— Кровным. Врагом наших детей и врагом наших внуков. Мы будем преследовать того, кто украл священный артефакт и оказался повинен в гибели нашего наставника, пока он не испустит последний вздох, и да покарай нас Светлейший, если с наших губ сорвалась хоть капля лжи.

— Почему же вы желаете смерти колдуна Гаррада?

— По его приказу из нашей обители был унесен предмет — о, гнев Асуры! Предмет, который может принести погибель нашей родной Вендии. А вслед за нашей страной одно за другим падут все королевства Заката. Бесчисленные беды для всего мира вынес проклятый маг на свет из тьмы нашего храма.

— Что за предмет вы хранили в своем храме?

Синкху нахмурился, но второй Святой Хранитель, который после смерти Парамурди занял место своего учителя, разрешил ему продолжить.