Искатель. 1964. Выпуск №6 - Михаил Ребров

Он умел выбирать верные дороги, и я последовал за ним.

«ТЕБЕ НЕЧЕГО ОПАСАТЬСЯ НЕУДАЧИ»

Итак, о последней экспедиции полковника Фосетта. Обратимся к документам.

«Случались и у меня разочарования, — писал Фосетт в 1925 году. — После экспедиции в Гонгухи я некоторое время сомневался в существовании, древних городов, но затем увидел руины, свидетельствующие об истинности хотя бы части рассказов. Все еще представляется возможным, что моя главная цель Z с остатками исконного населения не что иное, как город в лесу, обнаруженный Рапозо в 1753 году. Он находится не на реке Шийгу и не в Мату-Гросу. Если нам суждено когда-нибудь достичь Z, мы, вероятно, задержимся там на значительное время, ведь только безуспешные путешествия кончаются быстро».

Последние строчки отчеркнуты мною. Я и далее буду подчеркивать наиболее важные места цитируемых документов. Как жаль, что эти строки своевременно не привлекли внимания исследователей! Но об этом позже…

Полковник Фосетт предполагал начать свой маршрут от Лагеря мертвой лошади (11° 43 южной широты 54° 35 западной долготы). Двигаясь к северо-востоку, он намеревался в кратчайший срок выйти к реке Шингу. «По пути мы обследуем древнюю каменную башню, — писал Фосетт, — наводящую ужас на живущих окрест индейцев, так как ночью ее двери и окна ярко освещены…»

Форсировав Шингу, экспедиция должна была углубиться в сельву (на полпути между Шингу и Арагуаей), чтобы, повернув к северу, достичь по водоразделу 9-10° южной широты. Далее путь лежал к Санта-Мария-ду-Арагуая, где начиналась тропа к реке Токантинс. Таким образом, маршрут пролегал между 10° 30 и 11° южной широты до высокогорья между штатами Гояс и Байя к совершенно неисследованному и, по слухам, густо заселенному дикими племенами району. В этой высокогорной стране Фосетт и надеялся отыскать следы обитаемых городов. Оттуда экспедиция должна была выйти к реке Сан-Франсиску.

«…Пересечем ее (Сан-Франсиску) где-то около Шики-Шики и, если хватит сил, посетим старый покинутый город 1753 года, который лежит примерно на 11° 30 южной широты и 42° 30 западной долготы. На этом наша экспедиция закончится, и, выйдя к железной дороге, мы поездом доедем до Байи…»

Но Фосетту не суждено было выйти к берегам Сан-Франсиску… Где оборвался его маршрут? Достиг ли он заветной цели? Недвижной стеной стоит молчаливая сельва. Она глушит зовы о помощи, собирая на дне горячих болот несбывшиеся надежды.

«Мать отчаянья и туманов»! Призрачный золотой блеск Эльдорадо манил к себе тысячи мотыльков. Где они теперь? Даже имена их высосали туманы. Амброзио де Альфингер, Бартоломе Сайлер, Георг фон Шнайер, Себастьян де Балалкасар, Николас Федернанн и еще десять тысяч безымянных.

«…Если намеченное путешествие окажется безрезультатным, это будет означать конец всем моим трудам, ибо большего я уже не совершу. Меня неизбежно объявят фантазером и заклеймят стяжателем, стремившимся лишь к личному обогащению. Кто поверит, что не ищу для себя ни славы, ни денег и в моих начинаниях нет корыстного расчета, а одна лишь надежда, что в конечном счете они принесут человечеству пользу, которой будут оправданы многолетние поиски?..»

Великий исследователь с сердцем Дон-Кихота ошибся. Никто не посмел обвинить в стяжательстве бескорыстнейшего подвижника, который всей жизнью своей заплатил за прекрасную мечту. Но что до того сельве? Конквистадор или авантюрист, ученый или пророк, поверивший в затерянные города Атлантиды — ее хватит на всех. Безмолвие…

В январе 1925 года Фосетт, его старший сын Джек и товарищ сына Рэли, взяв билеты до Рио-де-Жанейро, поднялись на борт парохода «Вобан» компании «Лэмпорт и Хольт». После нескольких дней плавания по спокойному, как озерная гладь, океану пароход благополучно пришвартовался к причалам Рио. Короткий отдых в отеле «Интернасиональ» (кстати сказать, в саду отеля было впервые опробовано закупленное в Нью-Йорке снаряжение) — и маленькая экспедиция выступила в путь. Путешествие началось великолепно. Англичанам был предоставлен отдельный вагон президента дороги.

Пастбища, болота у речных излук, низкорослые леса. В общем это был спокойный и ничем не примечательный путь: Рио — Сан-Паулу — Корумба.

Я уверен, что и теперь, почти через сорок лет после Фосетта, эта дорога мало изменилась. Бесконечный и однообразный пейзаж тропической Америки. Если вам повезет, вы увидите несколько страусов, стаю попугаев или громадного паука-птицееда.

Дальнейший путь экспедиции пролегал по реке Парагвай. Болотистые берега, стада аллигаторов и тучи комаров. Впрочем, точно так же можно было бы охарактеризовать и любую другую реку Амазонского бассейна. Тихоходный грязный баркас «Игуатеми», который, кстати, до сих пор курсирует по Парагваю, тоже без всяких приключений доставил путешественников в Куябу. Возможно, мое описание страдает излишней сухостью. Молодым спутникам Фосетта, наверное, запомнилась и ночь в Порту-Эсперанса, и бразильское фейжадо из черной фасоли, превосходный кофе с джемом гойябада, банкет в английском посольстве в Сан-Паулу, знаменитая змеиная ферма в Бунтантане и огни ночного карнавала. Но меня интересует лишь та часть маршрута Фосетта, которая осталась неизвестной для географов и историков. Я спешу скорее довести повествование до Лагеря мертвой лошади.

Дыхание Шингу вы почувствуете еще за три дня до прибытия в Куябу, как только ваш баркас войдет в приток Парагвая Сан-Лоренсу. Берегов у Сан-Лоренсу нет. Вокруг, насколько хватал глаз, сплошные болота. Днем они обрушивают на вас несметные эскадрильи комаров, а после захода солнца — армады ночных «бомбардировщиков» — термитов.

Иногда к воде подходят капибары. Пьют, запрокидывая после каждого глотка голову, и медленно исчезают в перепутанных зарослях ползучего вьюнка. И лишь по едва заметному качанию широких, как опахала, листьев дикого щавеля можно проследить их путь до узкой полосы деревьев. Дальше — болота с небольшими островками мангровы и зловонными разводьями, кишащими анакондами и малярийными комарами. А небо над головой бездонное и синее. И неподвижно парит в этом небе черно-белый гриф, готовый кануть с огромной высоты на какую-нибудь окровавленную падаль. Вот каков путь до Куябы.

Я проделал его трижды. И каждый раз мне мерещился худой, аскетически стройный Фосетт…

Где-то там Z. Покинутые города из красного камня. Оплетенные лианой ступенчатые пирамиды, растрескавшиеся мраморные плиты, циклопические арки, скрытые зеленью наступающей сельвы. Красный город. Последний островок…

4 марта экспедиция прибыла в Куябу. «Мы зашли к Фредерику, — писал Фосетт-младший, — человеку, который должен обеспечить нас мулами, но он куда-то ушел до воскресенья… Seretanista[3] (нечто вроде нашего проводника), которого папа хотел взять с собой, умер»…