Китайский алхимик - Лин Гамильтон

Я знала, что Бертон поехал в Сиань и предположительно в Хуашань в поисках серебряной шкатулки. Логично предположить, что если он шел по обычному пути, то есть посещал каждого торговца антиквариатом, то отправился бы на рынок Басянь Гун в тот же день, что и я. Но этого не случилось. Он поехал к западным гробницам на «мерседесе» доктора Се, а затем прямиком на вокзал и оттуда в Хуашань, чтобы с кем-то встретиться. Утром он встречался с человеком в мечети. Насколько я могла судить, Бертон ходил туда не для того, чтобы помолиться. Он выбрал мечеть, потому что в это время дня там было тихо, а он не хотел, чтобы персонал гостиницы видел, как он болтает со своим визави в вестибюле, где, возможно, было не столь красиво, зато гораздо теплее и уютнее. Кто же был тот человек в мечети и какое отношение он имел к серебряной шкатулке? Принимая во внимания одержимость Бертона, я решила, что он вряд ли пошел бы на встречу по какому-то иному поводу, кроме того, как обсудить вопрос о незаконном вывозе шкатулки из страны. Но если время, указанное в моей голосовой почте в гостиничном номере Пекина, было верным, у Бертона тогда еще не было шкатулки, и неизвестно, нашел ли он ее вообще. Может, человек из мечети уговорил его отправиться в Хуашань?

Я не могла не заметить, что Бертону лучше меня удавалось идти по следу серебряной шкатулки. Мне лишь оставалось следовать за ним. И что это значило? Конечно, большую роль играло его владение китайским языком. Но кто же беседовал с ним? Я видела, как он говорил с двумя незнакомыми мне людьми, человеком в черном и человеком в мечети. Возможно ли, что первый отправил его в Сиань, а второй — в Хуашань? Мне казалось, что если я смогу пройти его путем, то мне удастся все выяснить. Вопрос о том, хорошая это идея или нет, оставался открытым.

Я не имела понятия о том, кто этот несчастный молодой человек, которого убили в переулке. В его смерти я была уверена. Ему не суждено провести ночь в больнице, а потом отправиться домой. Его горло перерезано. Его сердце остановилось за несколько секунд. Могло ли это быть случайное ограбление, закончившееся убийством? Я так не думала. Мне показалось, что он прекрасно знал тех, кто появился из-за того поворота, и принял решение бежать ко мне. Вполне возможно, потому что я была меньшим из двух зол, и он, наверное, думал, что сможет оттолкнуть меня. Только ему это не удалось. Мне пришла в голову ужасная мысль, что если бы я не стояла в том переулке, он бы мог спастись от мотоциклистов, вернувшись назад и смешавшись с толпой на главной улице. Я встала у него на пути, и это стало роковым событием в жизни молодого человека.

Я недостаточно разглядела человека в Васянь Гун, чтобы с уверенностью говорить, что это и есть тот самый, кто в Нью-Йорке так интересовался аукционом, а также тот, кто похитил шкатулку в Пекине, не знала я и того, была ли в свертке действительно серебряная шкатулка. Однако это отсутствие ясности не помешало мне сделать выводы. Это был мистер Подделка, и то, что он желал заполучить шкатулку, возможно, даже пойти на кражу, еще раз указывало на то, что все страсти разыгрались именно вокруг шкатулки. Если это правда, то из-за нее уже погибли два человека.

Еще одним большим вопросом была личность человека в черном, самодовольного офицера. Кто он такой и какое имеет ко всему этому отношение? Откуда его знал Бертон? Очевидно, они были достаточно знакомы, раз Бертону было известно местожительство этого типа. Он отправился в дом в пекинском квартале хутунов и, о чудо, там как раз оказался человек в черном. Договорился ли Бертон о встрече? Пошел ли требовать у него шкатулку? Сказал ли человек в черном что-то такое, что заставило Бертона поспешно отправиться в роковую для него поездку в Сиань?

Я все больше и больше убеждалась в том, что человек в черном специально загораживал серебряную шкатулку в аукционном доме, хотя у меня не было веских доказательств. Если я права, значит, он тоже был с ней связан. Доктор Се попросил меня не пытаться выяснить личность человека в черном, но теперь у меня не было выбора. Кто-то рассказал о нем Бертону, очевидно, это был кто-то, кто был в зале, когда похитили шкатулку, или, возможно, кто-то во время просмотра видеопленки, что включало в список подозреваемых еще троих полицейских. Вряд ли они были виновны, так что оставались доктор Се, Майра, Руби, Дэвид или злосчастный сотрудник «Дома драгоценных сокровищ», у которого был такой виноватый вид, но явно из-за его халатности по службе, а не из-за кражи. Он был в отчаянии от потери работы. Доктор Се утверждает, что не знает человека в черном. Возможно, это так, а возможно, и нет. Может, он просто пытался защитить меня.

Почти через час размышлений, во время которых я все время прислушивалась к тому, что происходит за дверью моего номера, вздрагивая всякий раз, когда хлопала дверь, колонка «не знаю» была вся сплошь исписана. Графа «знаю» оставалась удручающе короткой, фактически всего одна запись: люди, связанные с серебряной шкатулкой, погибли.

И тут я сделала неприятный вывод о том, что я тоже неразрывно связана с этой шкатулкой. От этой мысли стало не по себе. Я находилась в чужой стране, не зная языка, не понимая ничего, что происходило вокруг, и поэтому у меня не было шанса выбраться живой, если я только что-нибудь быстро не придумаю. С чего бы начать? Принимая во внимание время суток и то, что я боялась покидать свой номер, надо было действовать подручными средствами. У меня было множество документов о серебряной шкатулке, которые я собрала целую вечность назад. Я сделала копию фотографии из каталога «Моулзуорт и Кокс», и у меня было несколько снимков шкатулки, купленной Джорджем, которые дала мне Дори. Я также сохранила перевод описания шкатулки, сделанный для аукциона, который вручил мне Джастин из «Моулзуорт и Кокс» во время предварительного осмотра в Нью-Йорке, и я приехала в Пекин с переведенным описанием шкатулки, принадлежавшей Дори.

На самом деле я почти не обращала внимания на эти документы, поэтому что в этом не было необходимости. Дори была уверена, что шкатулка, выставленная «Моулзуорт и Кокс», подлинная, и когда я сама взглянула на нее, посмеявшись над рецептом эликсира бессмертия, я сунула эти страницы в папку. Теперь мне надо было еще раз их просмотреть.

Я вытащила маленькую лупу, которую всегда носила с собой на случай, если понадобится подробно рассмотреть какой-нибудь предмет старины, и принялась разглядывать фотографии обеих шкатулок. Шкатулка Джорджа Мэттьюза была очаровательна. На стенках и крышке изображены женщины в беседке, играющие на музыкальных инструментах. Они были красиво одеты, и можно было вполне отчетливо различить их инструменты — лютня, флейта, что-то вроде колокольчиков и тому подобное. Работа мастера была превосходной. На шкатулке меньшего размера была изображена женщина в саду, которая беседовала с другой, в то время как неподалеку ждали выстроившиеся в ряд женщины. Все они были изысканно одеты.

Было очевидно, что эти шкатулки из одного набора. Закругленные крышки были одинаковы, как по форме, так и по изображению, в отличие от стенок, на которых автор расположил разные сюжеты. Сначала я заметила на крышках всего одну птицу, журавля, но когда пригляделась повнимательнее, оказалось, что там одна над другой изображены еще три сценки. В самом низу была женщина, которую, кажется, должны были положить в могилу, или же, возможно, она просто спала. В середине женщина сидела в павильоне, в то время как другие женщины выстроились в ряд перед ней, а наверху очередная дама парила над остальными и над вершиной горы. Все женщины были одеты в одинаковые платья, возможно, это был один и тот же человек. В рисунки были вплетены цветы, вероятно, хризантемы, но скорее это были все же розы или пионы. Меня также заинтересовало то, что шкатулки могли быть выполнены разными мастерами, хотя на них изображались одни и те же сценки, по крайней мере, нечто похожее. Я заметила различия в штрихах, крошечные, но все же видимые глазу. Мне хотелось снова увидеть оригиналы и сличить их, но я была почти уверена в своей правоте. Интересно, почему над шкатулками работали два мастера, если это должен был быть один комплект?

Я решила, что все три виньетки изображали одну и ту же женщину: посередине живую, внизу мертвую, а наверху витающую в небесах и ставшую бессмертной. Джастин из аукционного дома «Моулзуорт и Кокс» рассказал, что шкатулка принадлежала женщине по имени Линфэй, игравшей немаловажную роль при дворе Просветленного государя. Можно ли предположить, что женщина, изображенная на шкатулке, и есть Линфэй? До этой минуты я как-то не задумывалась, женщина это или мужчина, Линфэй. Я не очень-то сильна в китайских именах, так что сама разобраться не могла, но ни на одной из шкатулок не были изображены мужчины. Конечно, это не стопроцентная уверенность, но с этой минуты я стала считать, что Линфэй была женщиной.