Секс-пуля - Михаил Серегин

Теперь не сломать бы себе шею. Остальное пустяки. После второго виража собака безнадежно отстала. А скорость все росла и росла. Деревья перестали мелькать по сторонам. Они слились в одну сплошную черную стену. Адреналин продолжал вбрасываться в кровь. Вот это веселуха! Дарья постаралась сбавить скорость, немного разогнувшись и начав вилять по лыжне вправо-влево. Все это закончилось очень быстро. Координация сбилась, и она влетела в лес, успев только закрыть лицо руками. Во время падения лыжи зацепились за что-то и отстегнулись.

Дерево она поймала не сразу, что спасло от переломов и сильных ушибов. Ударилась боком так, что в глазах потемнело. Перепугалась, может, поэтому и боли не почувствовала. Села прямо в снег. Умылась горстью белых хлопьев. Было жарко. Прислушалась. Вроде тихо. Оторвалась. Шустрая собачка оказалась. Но она тоже ничего.

Когда она, измученная, села в машину, часы показывали восемь сорок одну.

«Погуляла».

Нужно было срочно отзвонить Шустрикову. Достала из бардачка сотовый. На удивление она оказалась в зоне приема.

– Он нас сдал, – заявила она, не здороваясь.

– Откуда ты знаешь?

– Ему вернули дочь, видимо, убедившись в верности, а на меня спустили пса. Еле ноги унесла.

– Да, с перепугу стала стихами говорить. «Пса», «унесла». Так, домой тебе нельзя.

– С ними еще Валера был.

Он не удержался от смеха.

– Ты, Даша, работаешь быстрее всякой там милиции. А они его найти не могут.

– Или не хотят.

– А вот это очень страшная версия, – голос его вновь стал серьезным. – Приезжай ко мне. Здесь охрана, и батареи наконец-то потеплели. Так что тепло, светло и мухи не кусают. Я выставил и наружное наблюдение и, судя по всему, не зря. Страсти накаляются. Грегору звонила?

– Нет.

– Хорошо, я сам. Надеюсь, он знает, где у Фролова дача. Может, и успеет.

Дарья очень сомневалась. Судя по голосу Шустрикова, он тоже.

– Может, не стоит беспокоить товарища майора?

– Пусть они просто приедут. Желательно с мигалками. Порисуются. Подавят на психику: если не Фролову, так постоянно живущим соседям или охране, которая зимует на даче. Ему ведь расскажут. А этого окажется достаточно.

– Для чего? Для того, чтобы Лоскутов снова стал немил?

– Девочку жалко...

– Жалко... – Дарья посмотрела на себя в зеркало заднего вида. Раскраснелась от приключений. – Вокруг него должно быть некоторое время очень тихо.

– А вот этого я тебе не обещаю. Думаешь, так и буду сидеть и ждать, когда меня в конце концов пристрелят?

– Сейчас приеду, – Дарья отключила телефон и снова уставилась в собственное отражение.

«Зачем нам нужен Фролов? Он что-то знает о Технаре. Знает, почему тот выбросился из окна. Знает, о каких деньгах идет речь. Почему это вдруг какой-то угонщик автомобилей должен был зараз разбогатеть?»

Оба Гены, стоящие у двери, позволили ей нажать на звонок.

Дверь открыла Зиночка. Она улыбнулась одними уголками рта.

– Проходите, рада снова вас видеть.

– Кажется, я становлюсь в этом доме постоянным гостем.

– В этом нет абсолютно ничего плохого. – Шустриков вышел в прихожую, чтобы встретить ее. Он был так любезен, что даже помог снять шубку. Обнаружив под ней теплый комбинезон, Виталий Алексеевич почесал за ухом.

– Ты что, лазила по горам?

– Как догадался?

– Не забывай, я охотник, а у тебя вон бок порван, и из него веточка торчит. – Он аккуратно, двумя пальцами, извлек небольшой сучок. – Не поранилась?

– Может, парочка ссадин... Было весело.

– Догадываюсь. Зина, приготовьте ванну. Наша героиня, кажется, здорово намоталась.

После купания Дарья вошла в столовую. На большом столе шумел самовар, а вокруг него – десяток вазочек со сладостями.

Дарья хотела было схватить шоколадный пряник, но Шустриков строгим, отцовским тоном посоветовал съесть тарелку горячих щей со сметаной. Сдобу пришлось положить на место.

– Ну как там майор Грегор? – Она не переставала работать ложкой, умудряясь задать вопрос и поглощать пищу.

– Никак. Когда они приехали, на даче никого уже не было. Упустили такой момент. Могли бы всех сразу накрыть.

– Про девочку не забывай.

– С ней бы ничего не случилось.

Она не стала с ним спорить.

– Зато теперь нам придется сидеть и ждать удара. И когда он будет, никто не в силах предсказать. Мы упустили инициативу.

– Вкусные щи. – Дарья поблагодарила Зину, вышедшую из кухни за пустой тарелкой. Будто стояла и подглядывала, когда Дарья доест. Как только служанка налила чаю и удалилась, Дарья потянула руку за намеченным пряником. Но в рот его так и не положила.

– Я вспомнила! – выкрикнула она.

– Весь внимание...

– Знаешь, кого я сегодня видела в гостях у Андрюши? Волокова! Я раньше заходила к нему в гости.

Он не скрывал своего удивления.

– Ты уверена?

– Я нечетко видела лицо. Но фигура! Запомнила со дня похорон Розанова.

– Предположим. А как прошел визит?

– Как только он меня увидел, пошевелил пальцем – и Дарьюшку-душеньку вышвырнули на улицу, в буквальном смысле.

– Вот уж действительно искательница приключений. Я же тебе говорил, что весь Саратов думает, что он убрал своего более слабого конкурента, старавшегося отхватить выгодный заказ. Вряд ли у него было хорошее настроение. И что ты предлагаешь теперь? Повторить эксперимент? Вылетишь с еще большим треском.

– Я уверена, что сегодня видела его.

Шустриков погрустнел.

– Эта птица высокого полета. И сбить ее практически невозможно. Если Фролов пользуется поддержкой Волокуши... Нам следует быть очень и очень осторожными. Где сидит Волоков, я знаю. Но караулить Фролова перед порогом его офиса бессмысленно. Фролов – бандит, а Волокуша – в законе. Они бы не стали якшаться на людях.

Дарье в голову пришла мысль, но она, будучи по природе женщиной сметливой и жадной, попридержала ее для себя и не стала делиться с Шустриковым.

– Нам придется уйти в глухую оборону?

– Вероятно. Я мог бы с ним поговорить. То, что ты видела Волокова вместе с Андрюшей, это большой плюс. Только не ошиблась ли?

– Не думаю.

– Было темно. Большое расстояние. Ты взволнована, – он покачал головой. – Если бы знать наверняка. Дело, моя дорогая, идет к нулевой ничьей. Мы с Волоковым никогда не сталкивались. Но по моей просьбе он мог бы приструнить своих кобелей. И мы бы смогли спокойно жить дальше.

– А как же деньги?!

– Какие деньги? Это только наша теория. Ответь мне, сколько стоит твоя жизнь?.. Затрудняешься? Прав тот мент, который не хочет лезть в это дело. Тот, кто суется в высокие сферы, может в один прекрасный день исчезнуть, и никто его никогда не найдет. Тебе это надо?

– У меня чертовски хреново с деньгами.

Толстяк тепло посмотрел на нее.

– В таком случае будем десять раз отмерять и один раз резать. Но наверняка!

Дарья оттаяла, почувствовав настоящую мужскую заботу.

«Была не была!..»

– Я подумала, может, вдова Розанова нам поможет?

– Ира? Ну это вряд ли.

После пятого «звяка» ей открыла сама.

– Чего тебе?

Розанова была подшофе.

– Поговорить.

– Ты что, дура, по утрам шляешься, людей тревожишь?!

Дарья не собиралась долго выслушивать нравоучения.

– Охрана есть?

– Я сама себе охрана.

Дарья схватила собеседницу за отвороты махрового халата и впихнула в квартиру.

Та оторопела от такой наглости и попыталась подать голос, но вовремя отпущенная пощечина заткнула ей рот.

– Во-первых, не ори. Во-вторых, сама дура. Все поняла?

Вдова сразу как-то растерялась.

– Я этого так не оставлю, – прошептала она, высвобождаясь из рук Дарьи.

– Фролова знаешь?

– Ты что? От этого ханурика ко мне заявилась и считаешь, что меня можно туда-сюда по квартире таскать?

Ирина старалась согнать с карих глаз пьяную пелену, но у нее ничего не получалось.

– Я смотрю, ты вчера хорошо провела время.

– Это не твое дело, стерва.

Розанова была выше Дарьи, но в бой не вступала. Ее пугало слишком вольное поведение ввалившейся к ней девицы.

– Расскажи о Фролове.

– Иди отсюда. А то я сейчас позвоню и, как ты можешь догадаться, не в милицию.

– Дело касается твоего мужа.

Розанова притихла, поправила халат, скрестила на груди руки.

– Проходи. Я сейчас умоюсь, и мы поговорим.

Сейчас Дарья была рада тому, что Шустриков не поехал с ней. Лучше приватного разговора двух женщин ничего быть не может. Она очень надеялась на то, что разговор получится.

– Ну, что ты мне хочешь рассказать?

Ирина надела темно-синюю шелковую блузку, кружевную безрукавку и малиновые штаны, скроенные на восточный манер.

– Я хотела расспросить, а не рассказывать.

– У тебя десять минут. – Хозяйка со всем достоинством, на которое была способна после масштабной попойки, опустилась в кресло. Дарья ограничилась стулом.