Убить демиурга! - Юлия Фирсанова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ее прогоняют – уяснила Ника и осознала: цепляться за свое привычное место в мире больше не будет. Коль Террон так жаждет избавиться от нее, она уйдет.
«Еж птица гордая, пока не пнешь, не полетит, – всплыла в голове заезженная острота и горчащее на губах следствие из оной: – Что ж, меня пнули, лечу. Если выгнал Террон, как знать, может, и впрямь примет Альрахан, ну а если и нет, по крайней мере, мама и Вика будут в безопасности».
Ника решилась и достала мобильник. Набранный номер Марины Владимировны отозвался стандартно раздражающим сообщением: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Почему-то девушка совсем не удивилась, когда та же самая фраза послышалась при попытке дозвониться до матери.
Бесполезно.
«Это намек, я все ловлю на лету и понимаю, что ты имеешь в виду», – буркнула под нос Ника, почему-то сегодня думалось вперемешку с цитатами, и, вернувшись к альсорам, глухо констатировала:
– Меня действительно прогоняют. Я уйду.
Глава 12
Билет в один конец
– Я могу хотя бы собраться в дорогу? – оповестив троицу о принятом решении, печально спросила изгнанница.
– Вероятно, – первым отозвался Пепел.
– Не поняла? – Ника с ключами от квартиры в пальцах замерла в легкой оторопи от очередного ущемления своих прав. – Мы сильно торопимся?
– Мы попробуем провести тебя с Террона на Альрахан с вещами, но не знаем, получится ли, – немного смущаясь, признал Искра.
– Не переживай, – вставил Лед, – мы обеспечим тебя всем необходимым.
– И прокладки с крылышками купите? – процедила расстроенная, растерянная девушка. Было ужасно неуютно на душе. Там скреблась, наверное, целая стая кошек, дорвавшихся до вожделенной когтеточки. Хотелось забиться в кровать и порыдать или сказать какую-нибудь гадость. Низкое желание, и, поскольку с кроватью не получалось, почти против воли с языка и сорвались слова про интимные средства женской гигиены.
– Все, что пожелаешь, хотя я и не знаю, что такое прокладки с крылышками, – честно пообещал Глеану таким несчастным голосом, что девушке стало стыдно.
– Простите за вспышку, нервы. Я скоро буду готова, – повинилась Ника и стала собираться.
На двери в кладовку висела «командировочная» сумка. Очень вместительная, именно с ней Ника всегда ездила в отпуск и ее брала в свою единственную командировку, когда отправляли на повышение квалификации. Туда девушка кинула кое-что из косметики, белье, одежду. Что точно брать с собой, не знала, потому собиралась так же, как в настоящую командировку. Замерла на секунду перед рядком вешалок в шкафе-купе и спросила:
– На Альрахане какой сезон?
– Начало сеаля, – машинально отозвался Глеану.
– Угу, – кивнула Ника, прикусив щеку изнутри.
– По-вашему, переход от весны к лету, – поспешно объяснил Искра, решивший, что девушка обиделась и замкнулась в себе.
– Я знаю, сеаль, рошиан, меандел, каорха, рига, – рассеянно отозвалась девушка.
В ответ послышался стук. Инзор ткнул себя кулаком в лоб, ну как он сам-то не сообразил, если Ника написала про Альрахан несколько книг, то уж о климате его представление имеет. Впрочем, попытка членовредительства прошла мимо внимания хозяйки квартиры и братьев. Девушку беспокоил еще один важный вопрос:
– У вас с собой какой-нибудь переводчик для меня есть? Я же не знаю альраханского языка.
– Не стоит тревожиться, – возразил Искра. – Ты – Видящая и потому обладаешь изначальным знанием сути языка видений. Более того, ты принята в семью Владычицы Альрахана, и эти узы тоже связуют тебя с нашим миром, даруя понимание.
Ника лишь кивнула, показывая, что услышала и поняла слова альсора, и продолжила сборы. Запихнула в сумку одежду и кое-какие необходимые предметы, сунула в боковой кармашек бутылку с минералкой. Повернувшись на каблуках – домашние тапочки девушка так и не обула, не видя в этом смысла, – она взяла большой лист бумаги, ручку и стала писать записку матери.
«Мамочка, не смогла до тебя дозвониться. Подписала контракт, уезжаю в срочную творческую командировку за границу. Речь идет об экранизации «Альраханского цикла». Боюсь, это надолго, прости, что не предупредила заранее, продюсеры настаивали на соблюдении режима полной секретности. У меня все изумительно! Целую тебя и Вику, привет Сергею!»
– Глупое, конечно, вранье, но ничего умнее на ум не идет. Мама все равно волноваться будет, но меньше, чем если я исчезну бесследно, – пожала плечами Ника и вскинула сумку на плечо. Так ее тяжесть не оттягивала руки, а если перекинуть длинную лямку наискосок, так и вообще очень долго тащить можно.
Девушка потерянно огляделась: не забыла ли чего, а потом чертыхнулась, торопливо выпалила:
– Я сейчас! – после чего снова выбежала на лестничную площадку и позвонила в дверь соседней квартиры. Минуты через две в ответ на строгий вопрос в традиционном ключе: «Кто там?» ответила: – Это Ника, бабушка Зинаида.
Только тогда дверь раскрылась на длину цепочки, и сухонькая старушенция в круглых очках придирчиво оглядела юную соседку и осведомилась:
– Ника, деточка, случилось чего? На тебе лица нет.
– Все в порядке, Зинаида Васильевна, но меня срочно в командировку отправляют, а мама с Викушкой в больнице. Вы не могли бы цветочки ближе к выходным полить? Я ключики, как обычно, оставлю.
– А что у маленькой? – с ходу уточнила любопытная бабулька.
И Ника услышала, как кто-то особо нетерпеливый из альсоров за ее спиной заскрипел зубами. Но перебивать соседку или грубить было бы ошибочной политикой, гарантировавшей кровную обиду и неизбежное увядание домашних насаждений.
– Предположительно, грипп.
Дверь квартиры Зинаиды Васильевны резко захлопнулась. В крохотную щель между косяком послышалось торопливое:
– Ты, Никуся, ключики у меня под ковриком-то оставь, я потом заберу. Не волнуйся за цветы, езжай. А твоим дай бог здоровьица.
– И вам, бабушка Зинаида, спасибо!
Вероника спрятала запасные ключи под плетеным из разноцветных тряпочек ковриком соседки и вернулась к себе. Она была абсолютно уверена, Зинаида Васильевна не покажется на площадке еще с полчаса. Ибо принимает перед лицом близкой заразы экстренные профилактические меры: глотает иммуностимуляторы, капает в нос сок лука, надевает маску и вешает на грудь мешочек с толченым чесноком.
После тяжелейшего гриппа, перенесенного три года назад, когда беспечно решившую поболеть на ногах и нажившую себе осложнения бабушку едва вытащили с того света врачи, баба Зина страшно боялась заболеть вновь. В общем и целом забота старушки о здоровье была вполне адекватной, но при столкновении с прямой угрозой заражения вела она себя комично. Впрочем, сейчас подобный страх был на руку Нике. Объяснять что-либо насчет родных, врать в глаза насчет командировки у девушки уже не было ни сил, ни желания.
Вот теперь действительно было пора, и оттягивать неизбежное не имело смысла.
– Давай вещи, – приказал Пепел.
Невидимый альсор решительно потянул сумку с плеча. Ника заторможенно наблюдала, как ее вещи повисают в воздухе, а потом почувствовала, как ее руки решительно сжали. Правую горячая, словно у него была температура, ладонь Искры, левую прохладные, как вода, узкие пальцы Глеану, обе ладони Эльсора – не жаркие, не холодные, просто теплые, но почему-то очень тяжелые, опустились на плечи Вероники Соколовой.
Проникновенный голос шепнул на ушко:
– Пойдем!
Руки неумолимо потянули за собой и подтолкнули.
Отправляться в неизвестность было страшно. Ника невольно зажмурилась, шагнула и резко распахнула глаза, когда изменилось освещение. Вернее, темнота поселилась за веками. Неужели получилось?! Она действительно смогла уйти из своего мира! Сделать то, что никто, кроме фантазеров-писателей и многочисленной братии читателей, не считал осуществимым. Если бы еще ее не загоняли на эту дорогу, как дикую зверушку в клетку, а так… радоваться новому не очень получалось. Но Ника пообещала себе попробовать. В конце концов, жизнь не кончилась, просто начинается другой ее этап. А значит, не стоит встречать его с кислой миной.
В темноте не было видно ничего, но по-прежнему чувствовалось присутствие трех мужчин и странная, какая-то очень гладкая после ворса ковра поверхность под ногами. И еще присутствовало неприятное ощущение давящей массы над головой. «Может, давление поменялось?» – мелькнула мысль прежде, чем Ника спросила у почему-то до сих пор не произнесших ни слова спутников:
– Мы уже на Альрахане?
– Нет. – Голос Пепла донесся сзади, теплое дыхание щекотнуло шею, сухие губы ненароком (ведь ненароком же?) скользнули по коже. Ника вздрогнула. Нет, неприятным касание не было, только очень неожиданным.
