Мамусик против Ордена Королевской кобры - Анна Михайловна Пейчева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да не волнуйтесь вы так, дурачишки! — рассмеялась я. — Можно подумать, эти байкеры переедут нас своими мотиками, если я им скажу, что им всем не мешало бы хорошенько помыться. Наоборот, они будут только рады доброму совету!
— О боже, — вздохнул Павлик и снял очки.
Глава 12
Пантера, конечно, дрыхла до обеда.
Это в пятницу-то, в рабочий день.
Я постучалась к ней в квартиру в восемь часов — сразу, как ушли ребята. Потом бегала вниз и стучала еще каждые тридцать минут, пока наконец в половину второго наша заспанная принцесса джунглей, в майке и мятых пижамных шортах с надписью «Girl Gone Wild», не соизволила открыть дверь.
В первую очередь я посмотрела на пол в коридоре. Грязный! Пыли по-прежнему не меньше, чем на поверхности Луны.
— Ах вот ты как! — негодующе возопила я. — Мы же договаривались!
Пантера широко зевнула, показав белые зубы и (батюшки-светы!) пирсинг в языке (мало ей гвоздика в носу!), и хладнокровно парировала:
— Ясень пень, договаривались. — Похоже, она совершенно оправилась от недавнего расстройства. — А дайте-ка мне честное слово, что не звонили своему майору Гусю и не пытались меня сдать со всеми потрохами.
— К тебе приходили полицейские? — обрадовалась я.
А зря.
— Неа. Просто я по вашим глазам вижу, что вы это сделали. И что вас послали подальше, как я и говорила.
Я прищурилась. Похоже, эта девица не так проста, как кажется.
— Ладно, милочка, ничья, один-один. Позволишь зайти?
— Да не вопрос, заваливайтесь. Хватит мне уже дримушек на сегодня…
— Дримушек? — не поняла я. — Это дрема, что ли?
— Ну типа.
В гадкой квартирке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Разве что в комнате на полу прибавилось банок из-под энергетических напитков, да упаковок из-под разводного пюре с кусочками чего-то безвкусного, больше напоминающего мышиный помет, чем курицу.
Пантера утомленно шлепнулась на свой матрас, указав мне на высокую табуретку рядом с микрофоном — других посадочных мест в комнате не было, — но я сюда не рассиживаться пришла.
— Я к тебе, милочка, по делу, — начала я, бочком подбираясь к подоконнику, который использовался тут вместо шкафа. — У меня сегодня, видишь ли, одно деловое мероприятие, и ты мне можешь помочь с гардеробом.
— Я? С гардеробом? — фыркнула Пантера. — Разве что ваше деловое мероприятие — это хард-рок фестиваль, а вы — его фронтмен.
— Почти. — Не всё ее слова я поняла, но главный смысл уловила. — Я вечером иду на байкерский праздник.
— Байк-пати? — изумленно переспросила Пантера. — Неужто уже отыскали Черного Пса?
— Пф, тоже мне проблема! — небрежно отозвалась я. — В интернете я свой человек. Мы с ним, с интернетом, на «ты», можно сказать. Вот он, интернет, мне и поведал, что «Невские Отморозки», в том числе и твой Черный Пес, сегодня устраивают алкогольный праздник на Бухарестской. Хочу поучаствовать.
— «Невские Отморозки»? — повторила Пантера. — Да, как раз про моего бывшего. Вы бы, тетя Люба, не ходили туда, серьезно.
— Во-первых, для тебя я не тетя Люба, а Любовь Васильевна, — нравоучительно заметила я. — Во-вторых, ради своего сыночка я полезу хоть в пасть к огнедышащему дракону. Твое же дело маленькое — выдать мне подходящую одежду, чтобы я не выделялась в толпе этих любителей мотиков-котиков.
— Кого-кого? — не поверила своим ушам Пантерам. — Мотиков-котиков? Нет, правда, сидите лучше дома.
— Так, милочка, дашь мне наряд или нет? — Надоели мне эти пустые пререкания. Вишь ты, какая заботливая! Сама же моего малыша подставила, а теперь якобы беспокоится за мою безопасность!
Я бы вообще к ней не обратилась, но у меня в арсенале ничего подходящего не было, равно как и у моей сестры Глафиры, поклонницы длинных юбок и глухих блузок мрачных расцветок.
— Берите что хотите. — Пантера сделала широкий приглашающий жест в сторону одежной кучи на подоконнике.
Я брезгливо, двумя пальчиками, потянула за какой-то многообещающий кончик, торчавший из кучи — и в моих руках оказалась клетчатая мужская рубашка.
— Это чья? — воинственно спросила я, ожидая услышать в ответ историю про очередного бывшего.
— Моя, моя, — примирительно сказала Пантера. — Точнее, папина, но он мне ее отдал. Она суперуютная.
Перебрав несколько совершенно неприемлемых вещей, большинство из которых были грязными и абсолютно все — мятыми, я остановилась на безразмерной черной футболке с надписью «Грандзабухатор? Йес, плиз!» (чем вызвала у девицы припадок истерического смеха; выяснилось, что «грандзабухатор» — это грандиозный байкерский праздник с немыслимым количеством спиртного) и коричневой кожаной жилетке, в которую еле втиснула свою солидную грудь (не в пример сушеной Пантериной).
— Думаешь, Черный Пес не узнает одежду своей бывшей девушки? — спросила я, рассматривая свое искаженное отражение в медных тарелках ударной установки.
— Парни жутко тупые! — расширила зеленые глаза Пантера. — Тряпки он не вспомнит, точняк. Умишка не хватит. К тому же он меня в основном вообще без одежды видел.
Не дай бог кому такую невестку! — вздохнула я про себя, а сама спросила:
— И почему ты решила его бросить, Катерина? По-моему, вы были просто созданы друг для друга. Как я и эта лихая банданка! — Я приложила ко лбу треугольник ткани со злобненькими ящерицами-хамелеонами.
— Ну, он не оставил мне уэй-аута.
— Чего?
— Выхода не оставил, — пояснила Пантера. — Оскорбил мою музыку.
— Да? — внезапно заинтересовалась я. — И как именно?
— Она, видите ли, недостаточно бунтарская для него, — с обидой сказала Пантера. — Ему чего-то поядренее хотелось. Чтобы был взрыв мозга и все такое.
— По-моему, у твоих слушателей и так мозг вылетает; куда уж ядренее, — пожала я плечами, любуясь на себя в выпуклой тарелочке. — Что, теперь небось накинешься на меня, раз мне твоя так называемая музыка не по душе?
— Неа. — Против ожидания, Пантера выглядела довольной. — Я жутко рада, что вам не нравится мое творчество. Это зе бест комплимент.
Я была уязвлена.
— Знаешь, милочка, мой вкус вполне можно назвать универсальным. Если мне не нравится — значит, и другим, нормальным людям, не понравится тоже, клянусь своими леопардовыми тапочками!
— Крутяк! — развеселилась Пантера. — А президента нашего вы считаете нормальным человеком? — поинтересовалась она, хитро щурясь со своего матраса.
— Я? Да я за него первая проголосовала! Ждала у избирательного участка с шести утра!
— Тогда вам будет приятно узнать, что его помощник лично пригласил меня выступить на камерном концерте, специально для участников международного экономического форума, —
