Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Фантастика и фэнтези » Историческое фэнтези » Голодная бездна. Дети Крылатого Змея - Карина Демина

Голодная бездна. Дети Крылатого Змея - Карина Демина

Читать онлайн Голодная бездна. Дети Крылатого Змея - Карина Демина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 75
Перейти на страницу:

— Убить.

— Нет. Пока мы никого не убьем, — он подал руку, и тварь осторожно вложила в нее собственную, которую еще ощущала чужой. — Ты должен будешь поставить метку… маленькую метку… садись. И надень на себя что-нибудь.

Тварь послушно натянула трусы.

— Постарайся вести себя естественно… у тебя ведь получится? — мужчина ответил сам себе. — Конечно… как иначе. В отделение все же не суйся, рисковать не стоит. Если позовут, скажи, что тебе нужен выходной. В конце концов, у тебя горе. Твоя невеста погибла…

Существо, задумчиво ковырявшееся в носу, срыгнуло.

— И не переигрывай, ладно? А то…

…дверь захлопнулась с резким звуком, и мужчина поморщился. Все же его исполнители при многочисленных своих достоинствах отличались некоторой узколобостью. Хотя следовало признать, что работа Джонни по стабилизации тонких каналов в принципе сделала возможным само их существование.

Талантливый был паренек.

Перспективный.

И определенно, следовало избавиться от Синтии раньше. Вот до чего доводят сантименты.

Глава 11

Здесь пахло хвоей и смолой.

Немного — йодом и еще водой, той самой, морскою, оставляющей на губах солоновато-горький привкус. И Тельма украдкой губы облизывала. Чувствовала?

Она не произнесла ни слова.

Села в машину. Отвернулась к окну и смотрела. А посмотреть было на что: госпиталь Пламенеющего сердца если и был частью города, то особой, существующей вовне прочего Нью-Арка с его дымами и грязью. Красная земля и белая дорога, точно выложенная из костей пациентов.

Каменные кедры с черной, будто обгоревшею корой. Если присмотреться, видны капли смолы, сочащиеся из ран, темно-пурпурные, точь-в-точь кровь. Хвосты белесого кустарника, по осеннему времени лишившегося листвы. И ветви похожи на вязальные спицы, воткнутые в землю. Остатками пряжи — конский волос, не то застрявший, не то бывший частью этих растений. И вдалеке — черная кромка побережья, вдоль которого вытянулись корпуса.

Их семь. Самый старый — низкое уродливое здание под черепичной крышей, из которой торчат остовы труб. Слева и справа к нему примыкают здания поновей. Сложенные из красного кирпича, отделанные белым мрамором, они выглядят вызывающе-яркими, щеголеватыми даже. Современные же корпуса вытянулись вдоль линии залива, отгородившись от прочих тополиной аллеей.

Мэйнфорду неуютно здесь. И он готов трусливо поджать хвост, отступить, найти любую причину, хоть мало-мальски вескую, достаточную, чтобы убраться с этой дороги.

А Тельме нравится.

Или нет?

Губы вновь облизала и поежилась, хотя в машине не холодно. По лицу не понять, что думает. Жалеет убогого? Презирает? Или все еще ненавидит, но тогда ненависть ее беззуба, бессильна и тем лишь сильней выматывает.

Стоило что-то сказать.

Сейчас.

Пока есть время.

Все еще есть время, но Мэйнфорд чувствует, как уходит оно.

Не песок — вода. Морская. С горечью и солью. С утраченной надеждой что-то изменить. А похоже, ему и вправду стоит обследоваться, если в голове мысли подобные бродят.

— Держишься рядом, — сказал он, когда машина остановилась.

Правильно.

Третий корпус. Прикладная неврология. Здесь он уже бывал и не желал возвращаться, но разве есть другой выход?

Матушка знает?

Наверняка.

И Гаррет… все в этом треклятом городе, обреченном подыхать, знают, что Мэйнфорд безумен. Нет, газеты были предельно корректны. Странное недомогание… приступ… переутомление… вопрос лишь в том, как надолго хватит этой корректности. Не сегодня завтра поставят вопрос об отстранении.

Временном.

Начальник будет говорить мягко и с сочувствием. Он — опытная крыса от политики и знает, как правильно разговаривать с обреченными. А Мэйнфорд обречен, что бы он сейчас ни делал. И не проще ли покориться? Сдаться? Лечь не только в этот, Бездной рожденный аппарат, но и в клинику? На обследование. День-другой.

Третий.

Белые таблетки в стаканчике. И голоса в голове отступят. А Мэйнфорд обретет покой. И Бездна с ним, с городом… как-нибудь выживет. А если и нет… Мэйнфорду будет все равно.

Тельма взяла его за руку.

И как это понимать?

Неужели вся его слабость — а сейчас Мэйнфорд ощущал себя слабым, как никогда прежде, — настолько очевидна?

— Спасибо, — он сказал это шепотом, но она услышала, кивнула. И все одно ничего не ответила. Ну и ладно, слова сейчас — это роскошь.

Кохэн держался на шаг позади.

Предупредительный, гад. Тактичный. И не бросит. Он единственный, пожалуй, кому можно верить… и Тельма. Наверное.

Их встречали.

Сестра милосердия в розовом костюме. Узкая юбка на ладонь ниже колен. Приталенный пиджачок. Шапочка с отогнутыми уголками. Нитка искусственного жемчуга. И за всем этим розово-жемчужным форменным великолепием не получается разглядеть лицо.

Мэйнфорд пытается.

Жмурится.

А оно, лицо, все одно ускользает. Какого цвета у нее глаза? Серые? Синие? Зеленые? Или вовсе карие? Карие к розовому не идут, Мэйнфорд помнит… а волосы? Блондинка или брюнетка?

Она что-то говорит, голос мягкий, а слов не разобрать.

Последствия приступа?

Или результат его, Мэйнфорда, нормального состояния?

— Дыши, — велела Тельма. — Это успокаивает. На счет. Вдохи и выдохи.

— Я спокоен.

Ложь.

Не спокоен. И сила, угли, оставшиеся от его силы, готовы разгореться. Если так, то от нынешнего визита хоть какой-то толк будет. Сила вернется… это хорошо.

— Спокоен, — Тельма улыбается. Странно, вот ее лицо Мэйнфорд видит, и ясно, настолько ясно, что способен разглядеть и синеватые сосуды под тонкою кожей, и бледное пятнышко на левом виске, не родинка, лишь тень ее. — Но все равно дыши.

Желая проверить догадку, Мэйнфорд обернулся.

Кохэн.

Смуглокож. Мрачен. И знаком. Его он тоже видит прекрасно, вплоть до царапины на шее, которая откуда-то да взялась… а медсестра…

Это не магия.

Здесь признают лишь один вид магии, и отнюдь не иллюзий.

Надо запомнить. Отметить.

И, сжав пальцы Тельмы, Мэйнфорд наклонился, сказал шепотом — не хотелось быть услышанным:

— У нее нет лица. И я не понимаю, что она говорит.

Тельма не стала переспрашивать: умная девочка. Лишь окинула медсестру внимательным взглядом. Нахмурилась. И улыбнулась.

— Скажите, — ее голос был настолько любезен, насколько Тельме вообще была свойственна любезность, — это ведь недолго? Сама процедура… мы очень спешим.

Мэйнфорд сосредоточился.

Ничего.

Он не расслышал ответа, только голос. И не голос даже, не человеческий — птичья трель.

Проклятье!

И страх, почти отступивший было, вернулся. Иррациональный. Всеобъемлющий. Парализующий. Этот страх заставил споткнуться. И остановиться.

И сделать шаг назад.

Он не может.

Не должен.

Если Мэйнфорд войдет в это здание, то никогда не покинет его. Не позволят. Найдут причину. Дюжину причин не выпустить его. Матушка наверняка воспользуется случаем. Воспользовалась.

Договорилась.

Признают нестабильным.

Представляющим опасность для социума.

Накачают таблетками… уложат… привяжут… и вскроют череп. Влезут в мозги, и вовсе не так аккуратно, как это сделала Тельма. Нет, их располосуют скальпелем. Прожарят. А то, что останется… если что-то останется… оно больше не будет Мэйнфордом. Оно станет покорно родительской воле и проживет ровно столько, сколько нужно будет семье.

Уйти.

Сбежать.

Пока еще…

…нет, Мэйнфорд хозяин над своими страхами. Не наоборот. Он заставил себя сделать шаг. И второй. И столько, сколько понадобилось, чтобы дойти до корпуса. Благо, далеко идти не пришлось.

Серая лестница. Десять ступеней. Дверь дубовая с выглаженной до блеска ручкой, с медной табличкой и древним фонарем, в котором теплилось живое пламя.

Статуи.

Запах карболки и спирта. И Тельма — единственным шансом выбраться. Почему Мэйнфорд верит ей? Ей ведь выгодно бросить его. Это даже не преступление. Наоборот. Она исполнит свой гражданский долг, служебный тоже и будет кругом права.

Кохэн…

Кохэн чужак. Как был, так и остался чужаком. И останется, сколько бы лет он ни прожил в Нью-Арке. И ни одна бумага не изменит этого факта.

Дверь распахнулась беззвучно.

— Мэйни, — Тельма сжала руку, — если не хочешь, то не обязательно…

Хороший предлог, только…

— Нет, — Мэйнфорд первым переступил через порог. — Только… пусть она уйдет.

И медсестра, разразившись очередною птичьей трелью, смысл которой от Мэйнфорда ускользнул, подчинилась. Куда она ушла? Когда?

Мэйнфорд не понял, как не понял и того, каким образом из холла переместился в подвалы.

Местные подвалы были хорошо знакомы. Сколько лет прошло, а ничего не изменилось. Или почти ничего. Та же прохлада, тот же искусственный запах мяты и свежей выпечки, который якобы должен успокаивать пациентов, то же мерное гудение генератора, упрятанного глубоко под землей. Ровный яркий свет. А стены вот перекрасили, в прошлый раз они были зелеными. Сейчас — жемчужно-розовые, должно быть, чтобы медсестрам в форменных их костюмах было легче скрываться в местных переходах.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 75
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Голодная бездна. Дети Крылатого Змея - Карина Демина.
Комментарии