Львёнок, который хотел выжить (СИ) - Бими Ева

Сьюзан с ребятами уже успели выбежать из здания. Мне осталось совсем немного до того, как и я покину это скорбное место, как вдруг услышала щелчок. Этот звук я никогда и ни с чем не перепутаю.

Мое тело резко остановилось, цепенея, отказываясь подчиняться и идти вперед. Холодная волна паники накрыла с головы до ног. Сердце учащенно билось, но я не могла себя заставить сделать ни шагу.

Все повторяется. Все повторяется, как год назад. Вот-вот раздастся выстрел.

Я помнила, как в тот день все произошло.

Тот же побег. Тот же щелчок. Та же встревоженная остановка. Я так же замерла. И выстрел. Выстрел, который отнял у меня любимого человека. Того, кто заступил мне за спину, преграждая собой полет пули. Того, кто ценил мою жизнь превыше своей.

Каждая секунда ожидания растягивалась в вечность. Я не видела и не знала, но чувствовала, что чей-то палец поглаживает сталь курка, плавно начиная на него давить. Я не думала о том, кто это, я вообще ни о чем не думала, кроме того, что сейчас вот-вот должно случиться.

Все всегда повторяется, так или иначе. То, что сейчас должно произойти, — произойдет.

Раздался оглушительный выстрел. Легкие непроизвольно сделали резкий толчок, выталкивая остатки воздуха из груди с жалостным всхлипом.

Но боли не было.

Почему ее нет?

Чья-то большая рука легла мне на живот, прижимая к твердой груди.

— Не шевелись, — тихо шепнул мне Леонардо.

Но на этот раз тело отмерло под настойчивым требованием разума убедиться в его нахождении рядом. В его объятьях я развернулась к нему лицом. Его голова была низко склонена, так, чтобы край панциря защитил оголённую часть тела. Мой лоб уперся в его скулу. Руки потянулись прикоснуться к нему, они упрямо желали убедиться, что он действительно реален, что он жив, что он не ранен.

Пальцы нашли искомую цель, нежно прижавшись к щеке.

Он здесь и он рядом.

От этого осознания по телу прошла лавина облегчения. Губы предательски задрожали. Только не сейчас… Я пыталась упрашивать себя не плакать, но слезы стекали по щекам. Я обещала себе не плакать. Я ненавидела их. Каждую чертову слезинку. Но не могла их сдержать.

Голова Леонардо склонилась чуть ниже, невольно поглаживая своей щекой мое мокрое от слез лицо. Рука, накрывающая поясницу, проделала плавное движение вверх по спине. Его губы были совсем близко от уха, они еле коснулись мочки уха и прошептали мне команду:

— Разворачивайся и беги.

— Нет, нет, нет… — Я отчаянно замотала головой, сильнее прижимаясь к нему всем своим телом. Не могу! Я просто не могу сдвинуться с места. От него исходит тепло, и я не хочу его терять ни на секунду.

— В зале стрелок. Я буду позади тебя и прикрою, — он говорил тихо и очень спокойно. Легким поглаживанием пальца по спине он пытался меня успокоить.

Его руки поднялись выше, нежно обхватив плечи, и отодвинули от себя. Лицо моего защитника находилось напротив моего, настолько близко, что я чувствовала тепло его дыхания. Синие глаза скользили по лицу.

— Я буду рядом. Обещаю.

Но я не могла вымолвить ни слова, и он понял, что я не справляюсь со своей паникой.

— Я обещаю, с тобой ничего не случится, — в его синих глазах расширились зрачки, он развернул меня и разжал пальцы. Но не это меня пугало. Я знала, что эта пуля уже очень давно принадлежит мне, и я не могу позволить ему схватить ее за меня.

— Не могу… — Я попыталась прижаться к нему спиной, но его ладони настойчиво удерживали на расстоянии.

— Все будет хорошо, — его теплое дыхание щекотало затылок. — А теперь… беги. — Тихая требовательная команда и легкий толчок в спину сорвали мое тело с места. Сейчас оно действовало само по себе, исполняя приказ.

Я выбежала из здания. Мой взгляд был прикован к открытой двери «Тартаруги». Я не слышала, но знала, что он позади, что сейчас собой он заслоняет меня от дула оружия, направленного невидимым стрелком в нашу сторону, подвергая себя опасности.

Прошу тебя, не дай ему пострадать.

В тот момент, когда я взлетела на ступеньку, рядом со мной пронеслась пуля, врезавшись в бронированную обшивку. Не успела затормозить, и плечо ударилось о противоположную стену. Это наше с ней повторное столкновение, и я, потеряв равновесие, упала. Следом залетел Лео, нажав на кнопку закрытия двери, притормозил возле меня и опустился на колено.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Дони, уезжаем, — скомандовал лидер, и «Тартаруга», набирая обороты, увезла нас от здания.

Он был так близко от меня, что я была не в силах сопротивляться желанию руки прикоснуться к нему и убедиться, что мы справились. Что он справился.

Лео был взволнован. Его рука невесомо, еле касаясь, провела плавным поглаживающим движением по моей голове и замерла. Он смотрел так, словно пытался что-то разгадать во мне.

— Что там случилось? Кто стрелял? — Сьюзан была встревожена, но ей никто не отвечал. — Зачем кому-то стрелять вам вдогонку?

Это и вправду было бессмысленно — стрелять в спину убегающим от них неизвестным существам, когда рядом с тобой находятся настоящие чудовища.

Лео выдернули из моего поля зрения сильные зеленые руки. Резким рывком его поднял на ноги Рафаэль — и с размаху врезал им об дверь.

— Скажи, что я был прав! — Лицо Рафа было не видно, но я понимала, что он в бешенстве, потому что продолжал рычать: — Скажи!

Лео сорвал его руки, оттолкнув от себя. Но Раф в ярости снова накинулся на него, с прежней неистовой силой прижимая к двери. Он сильнее. Он самый сильный из них.

— Я был прав, чертов ты ублюдок! — На этот раз старший брат не сопротивлялся, покорно принимая его натиск. Но это холодная отчужденность только еще больше злила Рафаэля.

— Скажи! — Его голос сорвался на рык, в котором слышалось отчаянное требование.

Они оба знали что-то, чего не знаем мы.

— Рафи, — наконец-то кто-то решил вмешаться в эту очередную буйную ссору. Сьюзан медленно подошла к ним, как будто кралась к раненому опасному животному. Ее пальцы нежно коснулись огромной мускулистой руки, на которой выступили взбухшие от напряжения вены. Это невесомое касание заставило пылающие желтые глаза обратить взор на бесстрашное ангельское личико.

Неожиданно он подчинился ей, словно Сьюзан обладала какой-то магией, способной укрощать ураганы. Пальцы Рафаэля нехотя разомкнулись, и он отпустил Леонардо. Взгляд был прикован к Сьюзан, которая источала собой нечто божественное, как бы это ни звучало. Но она действительно умудрилась собой поглотить всю ту неистовую ярость, что бурлила за оболочкой твердой, испещренной бороздой неровных линий, зеленой кожи.

Ее рука легла на лоб здоровяка, она поглаживала красную маску. В этом легком движении было столько заботы и ласки, и я видела, как он сопротивляется, чтобы не поддаться встречному порыву и не потереться об ее ладонь, зарываясь в нее лицом. Ему не хватало той нежности, которую она сейчас давала.

Он… Сейчас он совсем другой. На нем нет прежней бронированной защиты, которую он старательно выстраивает, показывая нам ее в ответ.

— Эй! Что опять не так? — Майки ворвался в круг между Леонардо, Рафаэлем и Сью, скакал вокруг них, недоуменно разводя руками в стороны.

Но Рафаэль раздраженно фыркнул, отпихнув любопытную мордашку.

Он достал из нижнего ящика кухонного стола непочатую бутылку виски, уселся на диван и щелкнул по кнопке пульта.

Сью с грустью смотрела, как Рафаэль припал к горлышку бутылки. Но на этот раз эффект от ее магии пропал. Как только он покинул тепло родной ладони, он вновь окаменел, подобно сказочным троллям.

— Больно? — тихий голос Леонардо отвлек от изучения профиля Рафаэля. Он уже успел приблизиться ко мне, присев на корточки. Лидер нашей группы заметил, как я потираю ушибленное плечо, восседая на пятой точке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет… Скоро пройдет. — Мне было так поразительна его забота. Настолько сильно, что это ошарашивало. И сейчас, рассматривая синеву его глаз, я не могла подобрать слова, чтобы описать всю свою благодарность за очередное спасение. Уже второй раз я обязана ему жизнью. И не представляла, чем и как смогу ему отплатить.