Львёнок, который хотел выжить (СИ) - Бими Ева

— Хотела бы я сказать тебе — не обращать на это внимания, — она печально ухмыльнулась, указывая на плачевную картину перед нами, — но, как видишь, у них сложные отношения. Их междоусобные противоборства всегда возникали, еще с детства, уж слишком они разные. Но после смерти отца больше некому находить для них верные слова, которые могли бы примирить эти две противоположности. Но они стараются. На самом деле стараются. Правда, — она вновь обратила внимание на разгромленную поляну, — не всегда получается.

Собрав все уцелевшие вещи, остаток дня мы провели в трейлере. Выходить на улицу никому не хотелось. Обед прошел без присутствия старших братьев. Сью, лишённая любимого занятия — прогулок, сейчас занималась вязанием. Она так ловко создавала петельки при помощи двух спиц из мотка шерстяных ниток, что это завораживало.

— Идут, — Дони наблюдал по монитору две движущиеся к «Тартаруге» красные точки.

Все присутствующие напряглись, забросив свои дела, и выжидающе уставились на открытую дверь.

Первым поднялся Рафаэль. Весь перепачканный грязью и кровью. Я очень надеялась на то, что это была не их кровь. Он был вымотан. Этот большой гигант кое-как переставлял ноги, проходя мимо нас и скрываясь в ванной комнате.

Видимо, не такое уж это и радостное место — «Ха-Ши».

Мы снова все уставились на вход, ожидая появления второго, который не спешил заходить вовнутрь дома.

Он стоял возле входа, повернувшись к нам спиной. Лео, казалось, тоже был шокирован, мягко говоря, беспорядком. Он глубоко вздохнул, его плечи опустились, и он поднялся по ступени, оставаясь в проходе. Выглядел он не лучше Рафаэля, все те же разводы грязи и крови. И я не могла понять, ранен он или нет.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, глядя куда-то в сторону от нас. Лео поочередно обвел взглядом всех присутствующих. Чему-то кивнул сам себе и вышел из трейлера, не сказав нам ни слова.

— Я думал, сейчас начнется речь о том, как они с Рафом сожалеют, — надулся Майки.

— Да, не помешало бы объясниться, — согласилась Сьюзан.

Судя по передвижениям точки, Леонардо пошел к ручью смывать с себя последствия драки.

Рафаэль вышел из ванны, весь мокрый и еще более уставший, буркнул на вопрос Сьюзан об обеде, что не голоден, и скрылся в своей комнате. Чуть позже пришел Леонардо. С его тела была смыта грязь, но одежда по-прежнему оставалась запачканной.

— Лео, — обратился к нему Дони, — маршрут построен, по плану прибудем в следующую точку завтра к обеду.

«Мы будем ехать целые сутки?» — подумала я.

Леонардо кивнул в ответ со словами: — Вечером тебя сменю, — и ушел отсыпаться.

Значит, будем ехать целые сутки.

Трасса, по которой мы двигались, была пустой. Изредка попадались ходячие зомби, но Дони удавалось их объезжать, плавно маневрируя среди голодных существ.

Ужин прошел в том же составе: среди тех, кто не ссорился друг с другом.

Надоело смотреть телевизор, и я пересела на освободившееся место пассажирского сиденья рядом с Дони. Плавные линии шоссе успокаивали. Играла тихая приятная музыка, и Дони был полностью сосредоточен на управлении.

— Куда мы едем? — решила поинтересоваться у него.

— Кентукки, — ответил наш водитель, добавив: — родина КэйЭфСи и бурбона.

— А почему туда? — На самом деле мне было не настолько интересно основание выбора маршрута путешествия, но, думаю, вряд ли причиной стали жареная курочка и кукурузная брага.

— У нас план, — сообщил Дони в ответ, мельком отвлекаясь от дороги, — мы посещаем все места, где мог находиться Сэм.

Это заявление заинтриговало.

— Когда связь пропала, — продолжил рассказывать Дони, — мы не знали, куда на этот раз его отправила компания. Он часто летал в командировку и все время в разные места. Но где конкретно сейчас он находится, не знаем. Вот поэтому и решили проверить все. Правда, — неуверенно замялся Дони, — шансов найти его немного.

Если честно, то я совсем не представляла, как можно было найти мужа Сью. Все равно что искать иголку в стоге сена. Но они ищут, и это было главным. Я с улыбкой смотрела на Дони. И была рада тому, что у Сью есть такие друзья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дорога плавно убаюкивала, и я не заметила, как уснула, поджав под себя ноги.

Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь закрытые веки. Шея затекла в неудобном положении. Открыв глаза, я увидела перед собой Леонардо. Я поняла, что проспала всю ночь на мягком кресле пассажирского сиденья. Рядом с ним.

Его внимание было устремлено куда-то вдаль над полотном дороги. Левой рукой, облокотившись о выступ между стеклом и дверью, он держал руль, правая трехпалая ладонь покоилась на его колене.

Я заметила, что костяшки его пальцев были перебинтованы. Значит, у них был рукопашный бой. Эта догадка подтвердилась тем, что край его нижней губы был разбит. Тонкая красная полоска свежей раны успела немного затянуться. На щеке, куда пришелся удар, кожа была более темного цвета. Так удивительно, на наших телах все синяки цветные: в градиенте от желтого до фиолетового цвета; а у них темно-зеленые.

Продолжив его изучать, спускаясь ниже по шее к плечу, туда, где изображен затейливый орнамент, я, наконец, смогла разглядеть татуировку.

В круге изогнутых линий, частично заполненных черной краской, вырисовывалась по центру окантовка силуэта черепахи. Черепаха на черепахе… Черепаха в черепахе, на которой черепаха. Эта дурацкая мысль забавляла. Но рисунок мне нравился. Кончики пальцев щекотало желанием прикоснуться к этому рисунку, нежно провести подушечками по каждой линии, повторяя узор картинки.

Кожа, на которой выбит рисунок, казалась твердой, и я пыталась представить: какой же должна быть игла, чтобы ее проткнуть и вбить под кожу краску. А может, их кожа не такая и непроницаемая, как кажется на первый взгляд?

Пальцы его руки зашевелились, под моим пристальным взглядом они потянулись к термокружке. Три пальца ловко справились с тем, чтобы открутить крышку, обхватили холодную сталь. Мне отчего-то хотелось проследить, как его губы прикоснутся к холодному ободку, от которого исходит пар, и я терпеливо ждала этого.

Но на удивление, блестящий предмет проплыл в сторону моего лица и замер неподвижно на весу.

Его синие глаза искоса были обращены ко мне. Ниндзя заметил, как за ним пристально следили.

Почему-то стало неловко. Как будто меня застали за постыдным действием — подглядыванием. Я приняла предмет из его рук, пытаясь уловить в его взгляде, как он отнесся к его изучению, но синие глаза теперь смотрели на дорогу.

Какао… Святые угодники, и снова какао.

Но ладони продолжали сжимать врученную кружку. Казалось, эта часть тела ликует от полученного предмета, сохранившего еле ощутимое тепло в тех местах, где его касались те, другие пальцы. Приятно. Но непонятно.

За окном мелькали деревья, сменяясь полями и выступами горных вершин, и мне было отчего-то так комфортно находиться рядом с ним. Задумчивый Леонардо не пытался заговорить, но это было и не нужно. Он просто был рядом, разделяя эти спокойные минуты рядом со мной.

Навигатор на жидкокристаллическом дисплее сигнализировал о приближении к месту остановки.

Мы въехали на участок трейлер-парка. Это была одна из остановок на пути до конечной цели. Экран радара из сплошного зеленого фона был пуст, сообщая нам, что в округе нет восставших мертвецов.

Места для нашей неповоротливой «черепахи» было предостаточно. Недалеко от нас располагались несколько трейлеров. Парни решили их проверить, так как предосторожность лишней никогда не бывает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дони возился с уличным генератором, Майки, уверенный в его конечном успехе по починке «электро-дающей-штуки», развешивал на высоких столбиках цветные гирлянды, найденные в одном из заброшенных трейлеров.

К нам постепенно возвращалось подобие привычного ритма жизни. Но оба старших брата не спешили контактировать, выбирая «страусиную» стратегию игнорирования — полное отрицание существования друг друга.