Всего один взгляд - Айра Уайз

— Она правда довольно милая, я пару раз ее видела.

— Как раз такая женщина, какай нужна Керку.

— Да.

— А ты, значит, — ему не подходишь. Лайза снова кивнула.

— Тогда почему ты здесь? — с вызовом спросила Тэсс.

— Может, ты мне скажешь почему? — Лайза перестала плакать, злость на Керка прибавила ей сил. — Я лично не знаю. Сначала Керк называл одну причину, потом другую… Он ужасно упрям и очень ловко мною манипулирует. Он, например, знает, что я привязана к его отцу, и умело использует это в своих целях.

— Отец Пьера умер у него на руках, а я тем временем обнимала Пьера, — грустно сообщила Тэсс. — Мне было тяжело, но я бы не хотела оказаться в другом месте. Я нужна Пьеру, а ты нужна Керку.

— Не защищай его! — воскликнула Лайза. — Он прекрасно знает, что, если бы его отец попросил, я бы примчалась к нему в тот же миг! Керку незачем было пускаться во все тяжкие, чтобы заставить меня приехать.

— Но, может, это нужно было самому Керку, чтобы тебя удержать?

— Если ты будешь продолжать в том же духе, я за обедом посажу тебя между Шейлой и Вивьен, — пригрозила Лайза.

— Ладно, сдаюсь. Тебе нужен не мудрый защитник, а верный друг. — Тэсс резко сменила тему. — Иди в ванную и приведи себя в порядок, а потом мы вместе пойдем сражаться с твоими драконами.

Лайза невольно улыбнулась.

— Ну вот, теперь я узнаю мою подругу. Она встала с кровати, чувствуя себя совсем другим человеком, и прошептала:

— Как хорошо, что ты приехала, Тэсс.

На протяжении последующих нескольких дней Лайза повторяла про себя эту фразу сотни раз. Внешне все шло благополучно, казалось, все решили насладиться круизом, не осложняя жизнь спорами. Но под спокойной поверхностью бурлили подводные течения. В отличие от европейских монархий в бизнесе «трон» не обязательно переходил по наследству от отца к сыну. Следующего лидера члены совета директоров выбирали по принципу «первый среди равных». Разногласия среди самых влиятельных семей страны, имевших акции корпорации Максвелла, начались, еще когда Керк женился. Не все одобрили его выбор. Хотя Лайза оказалась преданной, любящей женой и сумела завоевать уважение консервативной английской аристократии, ей за пять лет брака не удалось подарить мужу наследника, и это ослабляло позиции самого Керка. Положение еще более осложнилось, когда она добровольно ушла от него. Казалось бы, за ее уходом должен был незамедлительно последовать развод, но Керк отказывался даже обсуждать такой вариант. Его упрямство вызывало раздражение у многих, в первую очередь у Честера, который затаил обиду, поскольку Керк не взял в жены его приемную дочь Дайану.

Теперь, когда состояние здоровья отца Керка быстро ухудшалось, Честер увидел для себя шанс получить компенсацию за оскорбление. Для этого ему нужно было только, чтобы Керк ради поддержания хрупкого равновесия в семье согласился расстаться с прекрасной, но бесплодной женщиной. А наследника ему родила бы Дайана.

В то время как мужчины вели долгие дискуссии о политике в одном из салонов, женщины в другом обменивались светскими сплетнями. Вивьен в конце концов все же повернула беседу к больной для нее теме: она больше всего на свете желала, чтобы Лайза сошла со сцены и освободила место рядом с Керком для Дайаны. Поскольку Керк не соглашался отпустить жену, Вивьен пришлось смириться с тем, что ее дочь станет второй женой Керка. Однако она пользовалась каждой возможностью, чтобы уколоть Лайзу, пошатнуть ее и без того хрупкую уверенность в себе.

А тут еще Пьер с женой… Тэсс являла собой живое доказательство того, что и католичка может стать хорошей женой протестанту. Но, во-первых, семья Пьера не была столь консервативна, как Максвеллы, а во-вторых, у Пьера есть сын, и это коренным образом отличало его семью от семьи Керка.

На яхте сам по себе установился определенный распорядок дня, когда периоды ожесточенных словесных поединков чередовались с периодами затишья. Утро обычно было временем перемирия, когда каждый в основном занимался собственными делами, и атмосферу на яхте можно было назвать почти идиллической. Днем, в самую жару, все обычно отдыхали, если только Макс не придумывал какую-нибудь забаву и не вовлекал в нее остальных.

В обед наступало второе перемирие. После обеда, когда мужчины уходили в один салон, а женщины — в другой, враждебность вспыхивала с новой силой, пока кто-нибудь не объявлял, что пора спать.

В кровати каждый мог восстановить силы после дневных баталий, мог обсудить с супругом все то, о чем приходилось умалчивать днем. Но, когда человек, с которым делишь постель, так же, как остальные, видит в тебе врага, дело совсем плохо. Эта мысль посещала Керка всякий раз, когда он ложился в кровать и при малейшей попытке прикоснуться к Лайзе или хотя бы заговорить встречал холодный прием.

Она злилась на него по разным причинам, но какая из них была главной, Керку не удавалось понять. Он осознавал, что положение сложное, что Лайза с радостью оказалась бы за тысячу миль от его яхты, он догадывался, что она несчастна, только скрывает это. Лайза очень мало ела и, несмотря на загар, который становился с каждым днем все темнее, казалась бледной. Керк знал, что Вивьен и Шейла не упускают случая сравнить Лайзу с Тэсс, и очень сожалел, что Пьер не догадался оставить своих детей дома.

Дети… Никогда еще Керк не чувствовал себя таким беспомощным. Например, как-то вечером Пьер принес сына в салон, чтобы он пожелал взрослым «спокойной ночи». Мальчик бросился бегом через всю комнату, чтобы обнять Лайзу. Она подняла его на руки, расцеловала в пухлые щечки, и улыбалась, но Керк знал, что она страдает. Когда она страдала, он тоже страдал, он чувствовал ее боль, как свою. Не имея возможности облегчить боль, он мог только отворачиваться от ее источника. Керк боялся, что, если он посмотрит Лайзе в глаза, когда та обнимает ребенка — чужого ребенка! — она поймет, каким беспомощным он себя чувствует.

Но, пытаясь защитить Лайзу от себя самого, Керк забыл, что за ними наблюдает не одна пара глаз. Лоренс и Честер сделали из наблюдений собственные выводы. Честер даже набрался наглости заметить:

— Грустное зрелище, правда, Керк? — Лайза все слышала и, конечно, поняла, что Честер имел в виду. С тех пор она стала избегать Керка.

— Пожалуйста, поговори со мной, — попросил Керк, лежа в кровати рядом с Лайзой.

Луна, заглядывая в иллюминатор, озаряла каюту холодным серебристым светом.

— Найди себе другую кровать.

Керк склонился над Лайзой и развернул ее лицом к себе.

— Ты правда этого хочешь? А я-то, как дурак, изо всех сил стараюсь, чтобы из нашего брака что-то вышло!