Гулы - Сергей Кириенко

Глядя в глаза комиссара, в которых читалось явное недоверие, Андрей продолжал:

— Повторяю, что это всего лишь теория, комиссар, и ее невозможно проверить. Однако зная ее и то, что происходит в Террено, вы можете попять, что имел в виду Бен, говоря, что гулам нельзя дать шанса довести начатое в Террено до конца. Если сегодня им удастся увеличить свое число в тысячи раз, через пару веков, когда родившиеся в Террено гулы станут Вассахами, в мире повторится то, что произошло когда-то на погибшем материке, только на этот раз гулы захватят весь мир целиком и бежать спасшимся людям будет попросту некуда.

Когда Андрей замолчал, Гольди какое-то время задумчиво смотрел на него. Рассказ демонолога был прежде всего неожиданным, однако содержал в себе и нечто другое. Какой-то миг он пытался понять, что вызвало у него беспокойство, а потом вдруг подумал, что тревожит его достоверность — история о погибшем материке, захваченном гулами, на фоне того что произошло в этом городе, была невероятно похожа на правду. И еще он подумал: а не специально ли старик умолчал о ней на горе, а демонолог рассказал ее здесь, чтобы создать больший эффект,— ведь именно сейчас, когда они спустились в Террено и увидели лежащие на улицах трупы, история эта подействовала на него так, как не подействовала бы на смотровой станции?.. Невольно нахмурившись, комиссар бросил взгляд сквозь стекло — свинцовое небо, похожее на опрокинувшийся океан, было низким и почти касалось метровых статуй на крыше библиотеки, создавая иллюзию огромного склепа, в который превратился Террено.

В тот момент, когда он собирался спросить демонолога, где он услышал эту теорию, Паола бросила:

— У меня все!

На мгновение комиссар замер, словно решая, что сделать теперь — продолжить разговор с демонологом или отложить его на потом? Впрочем, он уже понимал, что в действительности здесь никакого выбора нет — время разговоров ушло.

Повернувшись, он пошел к девушке и через пару секунд остановился возле нее. Паола протянула листок комиссару, тот бросил взгляд на бумагу и увидел схематичное изображение здания, расчерченное на прямоугольники комнат, коридоров, окон… Все это было обведено одним огромным квадратом, вдоль которого тянулись стрелки в сопровождении мелких цифр и букв. Какое-то время он молча изучал план, а потом спросил:

— Синьор Белов, не хотите взглянуть?

— Нет, пускай Паола опишет библиотеку — думаю, мне не стоит прекращать наблюдение.

— Согласен… — Комиссар вернул листок девушке: — Паола, обрисуйте нам устройство библиотеки. Скажите, где, по-вашему, может находиться рукопись в данный момент, как вы предлагаете попасть внутрь здания, и можно ли это сделать, не встретившись с гулами?

Комиссар замолчал, и Паола какое-то время смотрела на лист, наконец принялась говорить:

— Читальный зал находится слева от входа — из вестибюля в него можно пройти по главному коридору. Напротив вестибюля расположен выход в книгохранилище. Сегодня утром я просила Лучию отнести книги туда, и если рукопись еще в библиотеке, то она там… В хранилище можно попасть также из читального зала — там есть проход. Само хранилище состоит из трех комнат, но они соединены друг с другом дверьми…

— В какой, по-вашему, комнате находится рукопись? — перебил ее Гольди.

— В средней… Там находится «исторический» стеллаж — я просила Лучию отнести книги туда.

— Дверь в вестибюле открывается в среднюю комнату?

— Да.

— Продолжайте.

— Из вестибюля вправо по коридору можно пройти в картотеку, служебную комнату и лестницу на верхний этаж. На втором этаже находится газетное хранилище и зал архивных материалов.

— Они представляют для нас интерес?

— Нет.

— Хорошо, тогда на них мы останавливаться не будем. Каким образом вы предлагаете попасть внутрь здания?

Паола потерла висок.

— В библиотеке два входа: главный и запасной. Главный ведет в вестибюль, запасной находится с противоположной стороны здания, но он закрыт на замок и без ключа его не открыть. Через главный вход идти слишком опасно — в вестибюль выходит три двери,— кроме того, крыльцо главного входа просматривается из большинства комнат. Однако в библиотеку можно пробраться через окно.

— Через окно? — Гольди нахмурился, вспомнив виденную в бинокль картину: окна первого этажа были закрыты решетками.— Но ведь они заперты?

— Да, в библиотеке много ценных изданий, ночью ее охраняет один сторож, поэтому для надежности окна забрали решетками. Но днем мы открываем несколько окон — чтобы проветрить этаж.

Гольди кивнул, поняв, что имеет в виду Паола, тем временем она продолжала:

— На противоположной стороне здания правая угловая комната — служебная: там мы переодеваемся и отдыхаем. Обычно мы в ней открываем окно, чтобы не было душно.

— Это окно открыто сейчас?

— Да.— Палец девушки опустился на лист.— Через него можно попасть в эту комнату, а из нее — в коридор, ведущий к хранилищу.

— Сколько от комнаты до хранилища?

— Около двадцати метров.

— Понятно. А что находится здесь? — Гольди указал на примыкающий к комнате прямоугольник.

— Туалет.

— А почему в нем не указаны окна?

— В туалете нет окон — только вентиляционная шахта.

— Вот как? — нахмурился комиссар. Мгновение он стоял неподвижно, а потом проговорил: — Хорошо… Значит, если мы окажемся в служебной комнате, то сможем пройти по коридору в хранилище. Паола, вы говорите, что дверь в вестибюле открывается в его среднюю часть. Из читального зала можно попасть в первую комнату. И остается последняя — в ней есть отдельная дверь?

— Нет, эта комната изолирована — в нее можно пройти только из средней.

Кивнув, Гольди какой-то миг медлил, перед тем как сказать:

— Если гул находится в библиотеке, то отсюда следует вывод, что рукописи он до сих пор не нашел. В то же время, из ваших слов, Паола, следует, что имеется лишь одно место, где она может находиться,— средняя комната книгохранилища. И здесь возникает вопрос: как могло получиться, что гул не нашел этой рукописи? Ведь наверняка он первым делом обшарил хранилище?

Над ответом Паола думала не дольше секунды:

— Там есть небольшая тумбочка возле двери — с зеркальными дверцами,— иногда мы кладем книги в нее, чтобы потом разобрать. Лучия могла положить рукопись в тумбочку. Если же не знать, как она устроена, на нее можно не обратить внимания.

Выслушав девушку, Гольди нахмурился — объяснение ее было слишком простым, но именно поэтому могло оказаться и верным.