Соединенные Штаты в период Реконструкции и Позолоченного века, 1865-1896 гг - Unknown Author
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако струйка еврейской эмиграции из Германии превратилась в поток из более дальних восточных стран: в 1880-х годах в Соединенные Штаты прибыло около двухсот тысяч восточноевропейских евреев. В культурном и экономическом отношении они сильно отличались от немецких евреев, которые встретили новоприбывших весьма неоднозначно. В конце концов немецкие евреи, встревоженные ростом антисемитизма, оказали помощь эмигрантам, но они также настаивали на том, что, по словам "Еврейского вестника", "они должны быть американизированы вопреки самим себе в том порядке, который будет предписан их друзьями и благодетелями".39
Американизация повлекла за собой как религиозные, так и светские изменения. Реформистский иудаизм, движимый теми же мотивами, что и либеральный, американизированный католицизм, добился значительных успехов среди немецких евреев. Реформистские раввины в Питтсбурге заявили, что евреи больше не нация, "а религиозная община", и что древние диетические законы больше не нужны для того, чтобы быть соблюдающим евреем. Однако переход от ортодоксального к реформистскому иудаизму не был однозначным. Многие общины колебались между ортодоксальными и реформистскими раввинами. В конце 1870-х годов возрождение среди молодых евреев в Филадельфии породило попытку вернуть евреев "к древней вере". Это было начало консервативного иудаизма, попытки, по словам одного из основателей, примирить "склонность... к реформистскому иудаизму и... [склонность] к ортодоксии". Как и реформистский иудаизм, он оказался изменчивым и продолжал развиваться.40
Некоторые из новых еврейских иммигрантов, прибывших в Соединенные Штаты, были сефардами из Средиземноморья, но большинство - ашкеназы из Восточной Европы, и их прибытие огорчило некоторых ортодоксальных восточноевропейских раввинов не меньше, чем коренных американцев. По словам одного из них, Соединенные Штаты (которые для многих иммигрантов были Мединой, или золотой землей) стали "землей трефы [пищи, запрещенной диетическими законами], где даже камни нечисты". Как опасались раввины, многие иммигранты приезжали из тех, кто уже нарушил узы благочестия, и Соединенные Штаты могли склонить к этому и других. Были иммигранты, которые проводили свои дни в круговороте молитв и учебы, но они стали меньшинством в американских городах.41
Эмма Лазарус запечатлела надежды немецких евреев на ашкенази еще до того, как начались волны восточноевропейской иммиграции, и опровергла теории Уокера об избитых расах еще до того, как он их сформулировал. Она была сефардом по отцовской линии и немецкой еврейкой по материнской, и она написала стихотворение в рамках усилий по финансированию пьедестала для Статуи Свободы в нью-йоркской гавани. Ее стихотворение отражало преобразующие возможности Соединенных Штатов.
Отдайте мне ваших усталых, ваших бедных,
Ваши сгрудившиеся массы жаждут вздохнуть свободно,
Жалкие отбросы вашего кишащего берега,
Пришлите их, бездомных, искушенных, чтобы я поднял свой светильник у золотой двери.42
Восточноевропейские евреи значительно отличались друг от друга в своем желании преобразиться, а непокорные грозили изменить все для немецких американских евреев. По внешнему виду и взглядам немецкие евреи, как правило, были неотличимы от других американцев; восточноевропейцы в подавляющем большинстве были бедными и представителями рабочего класса, одевались иначе, носили нестриженые бороды и волосы набок и говорили на идиш, который казался им "свинским жаргоном". Русские евреи, в частности, казались безнадежно экзотическими. Газета Hebrew Standard считала, что немецкий иудаизм ближе к христианству, чем "иудаизм этих жалких затемненных евреев". Газеты новых иммигрантов, распространявшиеся с 1880-х годов, были "социалистическими", их практика - варварской, а их быстро развивающийся театр - мелодраматическим и приходским. Существуют разные версии происхождения этого слова, но немецкие евреи называли восточноевропейцев "киками".43
Тем не менее, хотя западноевропейские евреи всегда относились к новым иммигрантам снисходительно, часто с обидой, а иногда и с оскорблениями, они смирились с двойственностью и взяли на себя ответственность за помощь новым иммигрантам. Еврейское общество помощи иммигрантам, Независимый орден Бнай-Брит, Фонд барона де Хирша и Союз американских еврейских конгрегаций кормили голодных и помогали новоприбывшим найти работу, хотя и пытались переделать восточноевропейцев в тех, кого они считали образцовыми американизированными евреями. Иммигранты нуждались в помощи и обижались на презрение и снисходительность, которыми она иногда сопровождалась. Когда у них появлялась возможность, они открывали собственные благотворительные учреждения.44
Первая волна иммигрантов сосредоточилась в Нижнем Ист-Сайде Нью-Йорка, где торговцы на тележках превратили Хестер-стрит в рынок под открытым небом. Еврейские диетические ограничения привели к изобилию мясников и пекарей; склонность евреев избегать салунов и спиртного приумножила торговцев газированной водой. В 1890-х годах и в двадцатом веке восточноевропейские евреи заменили немецких евреев в швейной промышленности, где доминировало производство готовой одежды. Обычно они владели небольшими магазинами или были посредниками, координирующими производство и продажу. Иммигранты, как евреи, так и итальянцы, работали в потогонных цехах в жалких условиях, что подпитывало трудовую активность. Некоторые иммигранты были из числа мужчин и женщин, которых сначала охватило кратковременное либеральное открытие в российском обществе, позволившее им получить высшее образование, а когда это окно закрылось, - социалистическая политика, распространившаяся по России и Европе. Они несли свой радикализм в Соединенные Штаты, и потогонные цеха швейной промышленности оплодотворяли его.45
Голоса еврейских радикалов и рабочих были значительными, но большинство евреев оставались в рядах республиканских и демократических организаций. Восьмой округ Ассамблеи, называемый "Де Ате", был сосредоточен на Бауэри, Бродвее рабочего класса. В нем по-прежнему шла ожесточенная борьба между Мартином Энгелем ("кошерный куриный царь и лидер района Таммани") и "Стичем" Маккарти (урожденный Сэм Ротберг). Энгель управлял своим рынком живых кур и скотобойней, а Маккарти работал в своем салуне. Только после 1892 года преимущество демократов стало более надежным, поскольку Таммани укрепила свои позиции за счет новых иммигрантов, но вопросы иммиграции, незначительные в других частях страны, всегда могли раскачивать голоса в Нижнем Ист-Сайде.46
Восточноевропейские и южноевропейские католические иммигранты дестабилизировали американскую католическую церковь так же основательно, как восточноевропейские еврейские иммигранты расшатали американский иудаизм. Иммигранты были полезны консервативным, или ультрамонтанским, элементам католической иерархии, враждующим с либеральными епископами и духовенством, которые стремились к "американскому католицизму", примиряющему церковь с американской демократией и национализмом. Наплыв новых католиков, которые не говорили по-английски и поэтому с трудом вписывались в географические приходы, где доминировали ирландские католики и немецкие священники, позволил создать специальные новые приходы - так называемые национальные приходы - организованные по национальному и языковому признаку. Здесь священники-иммигранты могли курировать
