Америка несбывшихся чудес - Андрей Кофман

Выходит, Новый Свет стал колыбелью рода человеческого. Да, Леон Пинело уверен, что именно здесь жили люди до всемирного потопа, тогда как Старый Свет в течение многих лет от сотворения мира оставался безлюдным. Праотец Ной последним из американских первожителей покинул «райский континент». Леон Пинело даже указывает точное место, где был построен Ноев ковчег — на двенадцатом градусе южной широты. Воды всемирного потопа отнесли ковчег к горе Арарат — и так началось заселение Старого Света. Откуда же тогда вновь появились люди в Америке? Из Азии, отвечает ученый, они пришли в Новый Свет по некогда существовавшему Берингову перешейку. И надо признать, что этот ответ сообразуется с современной теорией заселения Америки.

Леон Пинело довел до логического конца ту тенденцию восприятия Нового Света, которая наметилась еще в первых письменных памятниках эпохи его открытия и завоевания. Образ «райского континента», сплавленный с образом блаженных островов и утопическими проектами, глубоко укоренился в массовом сознании и в культуре самой Латинской Америки. Образ земного рая постоянно возникает в латиноамериканской художественной литературе — чаще всего почти в буквальном воплощении, при описании оторванных от мира идиллических селений или аркадийской жизни индейцев на лоне природы. Но иногда и в пародийном гротескном освещении. Ведь по иронии судьбы именно те места в амазонской сельве, куда Леон Пинело поместил Эдем, были с полным на то основанием окрещены в ряде произведений латиноамериканской литературы «зеленым адом».

Рай и ад близко соседствуют в человеческом сознании. Еще в эпоху первооткрытия утвердилось обратное восприятие Америки — как земель «нечистых», «дьявольских», «опасных». Среди хронистов, ученых, теологов в первой половине XVI в. развернулась острая полемика об индейцах, захватившая не только Испанию, но и всю Европу. Одни мыслители, прежде всего Бартоломе де Лас Касас, представляли индейцев образцом «естественных добродетелей»; другие же, среди них Гонсало Фернандес де Овьедо-и-Вальдес, говоря о варварстве и каннибализме туземцев, отказывали им в праве считаться полноценными людьми. И хотя в 1537 г. папа Павел III издал буллу, в которой утверждалось, что индейцы «настоящие люди», споры не утихали и в тех или иных вариациях фактически продолжались вплоть до XX в. Новый Свет предстал в облике двуликого Януса. Мягкий климат блаженных Антильских островов сменялся на материке адской удушающей жарой или пронизывающими холодными ветрами высокогорий; эдемские сады этой земли оказались столь непохожи на непролазные джунгли, болота, безводные пустыни, холодные Андские кручи; сладкие плоды деревьев росли вперемежку с ядовитыми; цветастые попугаи и колибри обитали на одной земле вместе с ядовитыми змеями, хищными ягуарами и огромными кайманами, рядом с целомудренными «добрыми дикарями» жили отнюдь не вымышленные людоеды. А еще в Америке встречались совсем не идиллические персонажи, о которых издревле сообщала античная литература. О них-то мы и расскажем в следующей главе.

Глава третья.

ОБИТАТЕЛИ ЧУДЕСНЫХ ЗЕМЕЛЬ

ДИКОВИННЫЕ ЗВЕРИ

Напомним замечательно лаконичное и емкое выказывание Исидора Севильского о Восточных Индиях: там, пишет он, горы золота; под охраной драконов и грифов и бессчетное множество людей-монстров. Тем самым ученый муж не только обозначил три главные приметы сказочных земель, но и определил их нерушимую связь: где есть чудовищные звери и люди — там ищи горы золота. Впрочем, такое тесное соседство чудовищ с сокровищами установилось еще в фольклоре азиатских и европейских народов. Кто встает на пути к сказочному богатству? Сказочные персонажи, в том числе люди-монстры. Кто в сказках обычно стережет клады? Лучшего сторожа, чем дракон, для этого не найти. Так что почтенный испанский энциклопедист лишь высказал то, что всем уже давно было известно. Поэтому сказанное о Востоке в сознании первопроходцев Нового Света очень легко переместилось на Запад, Конкистадоры, во многом сохранявшие фольклорное мышление и мироотношение, несомненно держали в уме эту связь: ваг почему они так настойчиво выспрашивали индейцев о зверях-чудовищах и о людях-монстрах,- вот почему встречи с этими малосимпатичными персонажами их не столько страшили, сколько радовали. Рассказы о драконах, постоянно сопровождавшие сообщения о богатых городах, как бы служили знаком того, что ищущий — на верном пути.

Так, ревностный искатель Эльдорадо Николаус Федерман во время второй экспедиции в Венесуэлу в 1539 г. однажды наткнулся на множество заброшенных туземных селений. Как сообщает хронист фрай Педро де Агуадо, на расспросы «индейцы рассказали, что в той реке, на брегах коей они стали лагерем, живет страшный и кровожадный многоголовый зверь — он пожирал индейцев, из-за чего остальные покинули обжитые места. Некоторые солдаты Федермана нисколько не удивились тому, ибо, по их заверениям, они не токмо слыхали оглушительные завывания сего монстра, но также видели его собственными глазами и подтверждали, что оный ужасен обличьем и имеет множество голов…» Эта новость внушила большие надежды, и обессиленные люди продолжили поиски золотой страны. Несколько позже хронист Эррера рассказал о подобной многоголовой гидре, которая опустошила индейские селения в долине Упар провинции Санта-Марта (территория нынешней Колумбии).

Встречались в Новом Свете и, так сказать, «классические» драконы. «Огромных змей с лапами и с крыльями видели в различных землях Индий», — уверяет Леон Пинегао и приводит тому ряд убедительных подтверждений. Так, по словам Эрреры, в Мексике жители селения Чьяпас наблюдали ужасного зверя: «…был он величиною с лошадь, медлителен в движениях, телом походил на змея, но с двумя когтистыми лапами и с крыльями на спине, глаза его светились как два горящих угля, и издавал он громкие посвисты, при виде его один из индейцев умер на месте от стража». Мексиканский хронист XVII в, Хуан де Торкемада рассказывает, как во время извержения вулкана и наводнения в город Гватемала воды занесли «двух огромнейших драконов, а глаза у них были каждый размером с сомбреро».

С драконами конкистадоры отождествляли и анаконд, о чем свидетельствует их второе название, данное испанцами, — боа. Оно восходит латинскому слову «bos» (бык). По сведениям Мегасфена, Плиния и Солина, в Индии жили такие огромные змеи, что они целиком заглатывали быка, а римский географ Помпоний Мела, живший в I в., не сомневается, что им ничего не стоило проглотить и слона. Анаконда редко вырастает до девяти метров; но у страха, как говорится, глаза велики, и первопроходцы, впервые видевшие этого удава на реке Напо бассейна Амазонки, сообщают, что достигал тот змей семидесяти шагов в длину (то есть около пятидесяти метров), а голова его была длиной с борзую и толщиной с коня. В Венесуэле, рассказывает участник экспедиции, восемнадцать солдат, решив перекусить, все вместе присели на ствол дерева, полузасыпанный упавшими листьями, как вдруг ствол зашевелился под ними, и, вскочив, они с ужасом увидели, что это был громаднейший змей. Такие змеи, по оценке конкистадоров, могли проглотить быка и тем самым подтвердить научную репутацию античных авторитетов, а значит, и до сокровищ оставалось рукой подать.

Наличие этих ужасных существ нисколько не противоречило и близости земного рая — наоборот, по мнению Леона Пинело, служило тому дополнительным подтверждением, ведь по мере приближения в Эдему чудеса множатся и разрастаются. В частности, он описывает двухголовую змею, настолько ядовитую, что если босиком наступить на то место, где она проползла, человек умрет в страшных корчах. В Новой Гранаде (нынешняя Колумбия) такую змею разрубили надвое, и что же вы думаете? — две половинки поползли навстречу друг другу, соединились и тут же срослись! Особое внимание апологета американского рая привлекает сообщение Эрреры о том, что он видел на материковой земле «змею с головой и лицом человека, вроде как подростка, и с глазами, как у теленка». А ведь многие богословы считали, что именно так выглядел коварный искуситель Евы — змей с женской головой, и часто в таком обличье изображали его художники. Не потомок ли это врага рода человеческого?

Где есть драконы — не может не быть грифонов (грифов), чудовищ с телом льва и головой орла. Еще в античной мифологии им было определено достойное их устрашающего вида и кровожадности занятие — сторожить золото; и видимо, они неплохо с этим делом справлялись, коль скоро в средневековье их переселили в Индию на золотые горы. Надо сказать, что среди древних греков и римлян грифоны не пользовались особой популярностью, зато позже они с лихвой окупили былое пренебрежение. Грифон — излюбленный персонаж изобразительного искусства средних веков, с ним могут соперничать только сирена и единорог.