Петтерсы. Дети гор - Павел Алексеевич Воля
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Часть IV
Между сном и явью
Глава 29
Отчаяние
Рассветный туман не спеша полз по поверхности Хопра. Двое мужчин, сидя на склоне, смотрели на его спокойную гладь. Их внутреннее состояние было точно противоположным тому умиротворению, что являла природа.
– Как она?
Джордж неопределенно пожал плечами.
– Проплакала всю ночь. Знахарь, которого ты пригласил, дал ей какую-то микстуру. Сейчас спит.
– Да-а-а, дела… – Самарин поднял с земли камушек и бросил в реку. – Мы прочесали всю округу. Ни детей, ни Германа. Как в воду канули.
На этих словах ветеран бросил еще один камень в Хопёр.
– Зря я не послушал Виноградова. Там, в Москве. Не надо было брать этого вора с собой.
Самарин расчесал пятерней усы.
– Я вот чего в толк не возьму. Не было криков, следов борьбы, пижамы лежат, будто они в этот момент спали. Твои дети словно исчезли, словно растворились в один миг. И тут, брат, помяни мое слово, не обошлось без бесовщины.
– Я не знаю, о чем еще думать. Марта в отчаянье, я места себе не нахожу, а самое главное, ничего не могу сделать. Это впервые. Я даже не знаю, куда идти и что предпринять.
Самарин тяжело вздохнул.
– Вот и я… Чувствую свою вину, а что делать – понятия не имею. Чес-слово, на войне было проще! Вот фронт, вот враг! А тут…
Джордж похлопал друга по плечу.
– Не кори себя. Если произошло то, о чем я думаю, то ты тут совсем ни при чем и это могло случиться в любом уголке мира. Я тебе не говорил, да и вообще никому не рассказывал, мне сон приснился. Еще там, в Англии. Будто я через заснеженный лес иду вместе с семьей, а навстречу звери выходят. Волки.
Самарин внимательно посмотрел на собеседника.
– Один трехголовый, другой с короной на голове в виде раковины морской, а третий с монетой на шее. Той самой, что мы в спальне детей нашли. Я когда ее на шее Германа увидел, не сразу сон вспомнил, а как они пропали, все на свои места встало. Вот такие дела…
– М-да… даже мне такая дичь не снится.
Ветеран поднял с земли еще один камень и бросил в Хопёр.
Вода забурлила. По речной глади стали расходиться волны, которые, становясь все крупнее и выше, начали закручиваться в большую воронку. Словно кто-то мешал реку большой невидимой ложкой.
Сначала появились заостренные наконечники копий, вслед за ними гребни шлемов и наконец из глубины показались четверо воинов в отливающих золотом доспехах. Выйдя на берег, мужчины как по команде расступились в стороны, освобождая путь той, кого они сопровождали.
Самарин удивленно поднял брови.
– Однако. Таких рыб я тут еще не ловил.
Это была красивая женщина в белоснежном пéплосе[177] с золотым трезубцем в руках. Несмотря на то что она вышла из воды, ее одежда чудесным образом оказалась сухой. Черные как смоль волосы были убраны сверху под венец в виде морской раковины и распадались волнами по плечам.
– Смотри, Джордж, монету мы с тобой уже видели, теперь корона, осталось дождаться трехголового.
Петтерс, поднявшись с земли, вытянулся во весь рост. За ним встал капитан.
Женщина внимательно рассмотрела мужчин, после чего ее взгляд остановился на англичанине.
– Думаю, мне нужен ты, – заявила она.
За друга ответил Самарин:
– Для начала не могли бы вы представиться, сударыня. У нас считается дурным тоном начинать разговор сим бестактным образом.
Незнакомка не удостоила ветерана даже мимолетным взглядом, продолжая изучать Петтерса.
– Меня зовут Клейто – царица Атлантов! А дети похожи на тебя, особенно мальчик.
При этих словах Джордж потерял присущее ему самообладание:
– Где они?! Что с ними?!
– Не переживай. С ними все в порядке. По крайней мере, пока.
– Как мне их увидеть?
Царица неопределенно мотнула головой.
– Пока не знаю, но я здесь, чтобы помочь. Нам потребуется присутствие при разговоре твоей супруги. Это касается и ее тоже. Может, пригласите меня в дом?
Петтерс и Самарин переглянулись.
– Ну а что? Не каждый день приходится принимать у себя цариц! Добро пожаловать в мое скромное жилище, сударыня!
Спустя четверть часа все уже были в гостиной. Послали за Мартой. Другим домочадцам хозяин усадьбы присутствовать при беседе запретил. Висела гробовая тишина, до появления миссис Петтерс никто не проронил ни слова. И лишь с ее приходом царица вновь обратилась к собравшимся:
– Теперь все в сборе. Предупреждаю, разговор будет долгим, но он совершенно необходим для понимания сути происходящего.
Заспанная Марта растерянно посмотрела на супруга:
– Дорогой, что происходит?
Джордж подошел и обнял жену.
– Не волнуйся, милая, леди хочет нам что-то рассказать. Это связано с Майклом и Эйшей.
Услышав имена своих детей, женщина тут же проснулась.
– Вы знаете, где они?! С ними все хорошо?!
Царица слегка кивнула:
– Да, но об этом позже. Дайте мне несколько минут вашего времени, и я все расскажу по порядку.
– Так говорите же скорее, не томите бесполезным ожиданием!
Джордж погладил супругу по плечу.
– Дорогая, наберись терпения. Уверен, сейчас мы все узнаем.
Клейто вновь кивнула и начала свой рассказ:
– Эта история произошла в стародавние времена, когда боги ходили среди людей. Сильнейший из них, владыка Олимпа Зевс, мучился от невыносимой головной боли. Никто не мог излечить громовержца, никакие снадобья и заговоры не помогали. Тогда его сын Гефест, бог огня и самый искусный кузнец, выковал лáбрис – двусторонний топор. Он пришел к своему отцу и предложил облегчить его страдания. Зевс согласился: мучения были слишком невыносимые. Гефест со всего размаху ударил громовержца по голове. Череп раскололся надвое, и из него вышла женщина. Так Зевс был исцелен, а на свет появилась Афина.
При упоминании этого имени по лицу царицы пробежала нервная судорога. На какой-то момент наступила тишина. Нарушил ее хозяин дома:
– Какие боги, какой топор? Джордж, что она несет? Ты что-нибудь понимаешь?
Петтерс поднял руку, останавливая порыв друга:
– Алексей, успокойся. Всему есть логическое объяснение.
– Согласен, но в этой чуши я его не вижу!
– Я когда-то читал легенду о рождении Афины, но вы же понимаете, что это всего лишь миф? – обратился Джордж к царице. – Никто не может родиться из головы кого бы то ни было.
Клейто вновь кивнула:
– Да. Это миф. Богиня появилась на свет другим, вполне естественным образом. Однако в каждой сказке лишь доля вымысла. Лабрис существует, и им действительно можно убить Зевса. Когда это выяснилось, громовержец приказал Гефесту уничтожить топор. Кузнец разделил его на три части, каждую из которых отдал сыновьям Кроноса. Зевсу досталось лезвие, Аиду – рукоять, а камень с навершия – багрово-красный рубин на шнурке из бычьей кожи, – Посейдону. Если собрать все части артефакта вместе, то можно свергнуть правителя Олимпа.
– Это прекрасная и очень захватывающая история, – не выдержала Марта. – Но какое отношение к ней имеют мои дети?
Взгляд царицы поледенел.
– К сожалению, самое прямое. Полтора года назад, по земному летоисчислению, Майкл и Эйша были у меня в гостях и оказали неоценимую услугу, за что я им очень благодарна. В качестве награды мы передали им ларец с драгоценностями, в который каким-то странным образом попал рубин на шнурке. Теперь он висит на груди вашего сына. Кто-то решил вспомнить древнюю легенду и собрать лáбрис, чтобы уничтожить Зевса. И этот кто-то не остановится ни перед чем. Ваш мальчик в серьезной опасности. Мне нужно забрать камень, тогда я смогу отвести от детей беду и спасти землю от Хáоса[178], который непременно наступит со смертью владыки Олимпа.
Марта всплеснула руками:
– Поверьте, мы с большой охотой выполним вашу просьбу и отдадим рубин, но наши дети пропали, и мы не знаем, где их искать!
– Для этого я здесь, вместе мы сможем их отыскать. Что вам известно об исчезновении?
– Ничего, – вклинился в разговор Джордж. – Кроме…
Он опустил руку в карман, достал из него большую золотую монету и протянул Клейто.
– Вам известна эта
