Газета Завтра 425 (2 2002) - Газета Завтра Газета

Она бредит Толстым и Чеховым. Поразительное шествие Клариссы ("Миссис Делоуэй") вместе со всеми в толпе по Бонд-стрит отсылает нас к "Чайке", к уличной толпе в Генуе, да, именно такое остается в душе навсегда и начинаешь верить, что в самом деле возможна одна мировая душа. Покойная мама на садовой дорожке, в серой шляпке — это, конечно, "Вишневый сад". Битва линейных кораблей Северного флота ("Комната Джекоба") увидена глазами Толстого: "десятки молодых людей в расцвете сил уходят со спокойными лицами в морские глубины, и там вполне бесстрастно (однако в совершенстве владея техникой), не жалуясь, все вместе задыхаются", И что уж совсем невероятно: "рыбы никогда не говорят про то, что такое жизнь, хотя, возможно, и знают",— прямо указывающее на общность корней Платонова и Вирджинии Вулф. В 1919 г. в одном из своих эссе она пишет: ни "метод", ни опыт, даже самый широкий, не запрещены, запрещены лишь фальшь и претенциозность. Она помнит слова двадцатидевятилетнего Чехова о Достоевском: "Хорошо, но очень уж длинно и нескромно. Много претензий". Она умерла, как Саша Дванов, любимый платоновский герой, она ему сестра.

Во вступительной статье к антологии русской литературы Набоков пишет, что не нашел у Достоевского ни одной страницы, которую мог бы отобрать. "Это только значит, что о Достоевском следует судить не по отдельным страницам, а по их совокупности, составляющей книгу",— замечает Борхес. Он считает Достоевского латиноамериканским писателем. "Я начал читать "Бесов", и тут произошло что-то странное. Я почувствовал, что вернулся на родину. Степь в этом романе была вроде нашей пампы, только увеличенной в размерах. Варвара Петровна и Степан Трофимович ничем, кроме непроизносимых имен, не отличались от двух безалаберных аргентинских стариков". Достоевский представляется ему неисчерпаемым божеством, способным все понять и все простить. Ему кажется странным, что Достоевский порой опускался до обычной политики, чье дело — лишать прав и клеймить позором. И действительно, убежденность Достоевского в неспособности крымских татар правильно возделывать землю кого угодно ставят в тупик.

Будущее когда-нибудь станет прошлым и потому почти так же непредсказуемо. Когда времена перепутаются, Платонова отнесут к XXI веку, а ХХ окажется веком Вирджинии Вулф и Марины Цветаевой, или просто женским веком ("как два костра, глаза твои я вижу, / пылающие мне в могилу"); и не без основания.

Из описания Великого Холода (роман В.Вулф "Орландо"), грозовой тучи, изменившей устройство Англии, рукописи поэмы "Дуб", над которой Орландо работала триста лет, вышли "Сто лет одиночества" Гарсия Маркеса. Булгаковская Маргарита пролетала над дворами колледжа Тринити в ее "Комнате Джекоба" еще в 1922 г. "Она различала каждый комочек земли на клумбах, будто в глаз ей вставили микроскоп. Она различала хитросплетения веток на каждом дереве. В каждой былинке, в каждом цветке различала она все лепестки и жилки... Такое сильное напряжение невозможно было долго выносить без муки" — из этих строчек Вирджинии Вулф Борхес создал свой "Алеф" (1949 г.), он скрыл ее под именем Беатрис Витербо.

Теперь, когда она была мертва, он мог посвятить себя ее памяти без надежды, но и без унижения. Через сорок пять лет после ее смерти, он уже давно потерял зрение, ему было восемьдесят пять, испугавшись, что образ Вирджинии Вулф, все более искажаясь, исчезнет совсем, он исполнил простейший обряд человеческого общежития, женившись (в первый раз) на Марии Кодаме: "Вирджиния, Аделина Вирджиния. Аделина Вирджиния Стивен, любимая моя Вирджиния, навсегда утраченная Вирджиния, это я, Борхес". В 1999 г. премия Фолкнера и Пулитцеровская премия присуждены роману-наваждению "Часы", в котором американский писатель, родившийся через двенадцать лет после ее смерти, описывает обыкновенную женщину в домашнем халате перед чистым листом бумаги. Что такое любовь, верно это или неправильно?— спрашивает платоновский герой, беседуя сам с собой "в открытых местах". Решает: это надо сначала точно выяснить.

Стал бы каждый женщину мучить, если б другое занятие было? Да и странно любить одну женщину в мире, когда их существует миллиард. Здесь явное недоразумение человеческого сердца — больше ничего.

ТИТ. …Обычно идут чисто экспериментальным путем.

КОВРОВ. К вопросу любви надо подойти технически. Но многие явления природы необъяснимы. Умирающий электрон, ища в эфире труп своей невесты, стягивает к себе весь космос, сплющивая его в камень чудовищного удельного веса. И сам погибает от отчаяния, масштаб которого подобен расстоянию от Земли до Млечного Пути. Пусть догадается ученый о тайне мертвого камня! Пусть родится мозг, могущий вместить чудовищную сложность и страшную порочную красоту вселенной!

ТИТ. Стало быть, должны существовать микробы любви.

КОВРОВ. Их надо открыть, исследовать и искусственно создать благоприятные условия для их размножения, как разводят сейчас культуры холеры или сибирской язвы.

ТИТ. Только трудно найти объекты для опытов...

КОВРОВ. И все равно она не будет верна. Не может она променять шум жизни на шепот одного человека! Прочитав "Прощай, оружие", Платонов увидел ошибку Хемингуэя в том, что он забыл: любовь быстро проедает себя и прекращается, если любящие избегают включить в свое чувство некие нелюбовные, прозаические факты из действительности. Да он и не знал. В 1954-м на вопрос шведского корреспондента Хемингуэю, в связи с присуждением ему Нобелевском премии, кто из писателей оказал на него наибольшее влияние, тот ответил: русский писатель Андрей Платонов. Он, кажется, читал только один его рассказ, "Третий сын", оказалось — достаточно.

ТИТ. Хорошо бы обойтись без опытов и без специальных объектов. Надо крепко подумать и дойти до открытия микробов теоретическим путем.

КОВРОВ. А потом делать их искусственно в несметном количестве на станках и рассеивать в мире, но правильно думать мешает полнота ощущений.

ТИТ. Ежели думают, стало быть не любят. Глядите, как славно разгорелись дрова. Я утром украл три полена со склада ресторана "Пегас", благо это недалеко. Настоящие березовые — горят зверски, как уголь в топке паровоза.

КОВРОВ. Беседовать с собой — это искусство, беседовать с другими — забава...

Описание борхесовского Алефа дано Платоновым в 1921 г.: "Большой Один не имел ни лица, никаких органов и никакого образа — он был как светящаяся, прозрачная, изумрудная, глубокая точка на самом дне вселенной — на земле. С виду он был очень мал, но почему-то был большой" ("Видения истории"). У Борхеса: маленький, два-три сантиметра в диаметре, радужно отсвечивающий шарик ослепительной яркости,— но было в нем все пространство вселенной, причем ничуть не уменьшенное.

"В каждом великом русском писателе,— пишет Вирджинии Вульф,— мы различаем черты святого, поскольку сочувствие к страданиям других, любовь к ним ведут их к цели, достойной самых утонченных требований духа, составляющих святость".

Канон — это тексты. В отличие от науки аксиоматика искусства формулируема лишь в малой степени. Аксиоматика канона заключена не в формулировки, а определена набором имен. И всегда есть текст, в котором наиболее полно выражена суть канона, сейчас это книжка военных рассказов Платонова, его слова, обращенные к нам: "спокойно, бессмертные мои!"

[guestbook _new_gstb] На главную 1

2

3 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 33 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

34

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

“ОН НЕИСТОВО ЖИЛ...” (О великом советском кинорежиссере рассказывает его ближайший сотрудник)

В последнем месяце осени прошлого года состоялся V съезд Союза кинематографистов, который завершился юбилейным вечером в честь 100-летия его основателя, режиссера И.А.Пырьева. Это событие было широко отражено в СМИ, которые сейчас не балуют российский народ подобного рода информацией. Отказ от освещения очередной модной тусовки для сообщения о знаменательном событии в русской культуре добрый знак. Еще одной замечательной датой отмечен ноябрь. Великому русскому писателю Ф.М.Достоевскому исполнилось 180 лет. По решению ЮНЕСКО, 2001 год объявлен годом Достоевского. Страстный почитатель великого русского писателя, Иван Александрович Пырьев никогда не расставался с томиком его произведений. И, наверное, не случайно в зените своего творчества Иван Александрович отважился экранизировать произведения Достоевского: "Идиот", "Белые ночи", "Братья Карамазовы".