Лжец великолепный - Артём Курамшин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воистину, любовь зла. Что тут ещё сказать?
В голове зародились смутные подозрения. Пальцы сами заскакали по электронному листу. Убрала гороскоп Эрика, вместо него взяла данные Грэга…
Интуиция не обманула. Чтобы убедиться, спроецировала линии жизни Грэга и Ларисы на одно поле. Всё сходится…
Отложила графики в сторону, встала с кровати. В задумчивости заходила по комнате взад и вперёд, несколько смущая Криса своим поведением.
Вот оно — недостающее звено! Сорвала маски с основных действующих лиц, расставила их по отведённым им местам. Нужно больше деталей, необходимо вскрыть мотивацию.
Присела обратно. Построила дополнительные диаграммы, рассмотрела ситуацию под новым углом. Перед внутренним взором разыгрывалась драма, личная драма трёх человек — то, о чём постеснялся рассказать Белов, то, о чём умолчали другие обитатели «Ксении».
При совмещении всех трёх карт получается классический любовный треугольник.
До Эрика Лариса встречалась с Грэгом. Встречалась долго — года два, не меньше. Может показаться странным, но, судя по гороскопу совместимости, они были счастливы — не всегда, может, но по большей части. Вообще, между девами и стрельцами, как правило, царит взаимопонимание.
Однако несколько месяцев назад идиллии пришёл конец, не заладилось: скандалы на ровном месте, ссоры из-за пустяков. Вероятно, Грэг стал допускать излишнюю грубость, а Ларисе это очень не нравится, не такой человек, чтобы терпеть. В конце концов, она психанула и хлопнула дверью, как это обычно и бывает.
Скорее всего, Эрик и раньше пытался ухаживать за ней, проявлял знаки внимания. Лариса поддалась своей тайной малозаметной склонности к безумным поступкам и в отместку ушла к нему. Вот тебе и целомудрие, нужно учитывать, что с девой нельзя играть в опасные игры.
Отсюда патологическая, с первого взгляда необъяснимая неприязнь между двумя мужчинами. Уничижение, презрение со стороны Эрика. Обида, скрытая зависть Грэга, конечно, он мог иметь дополнительный мотив к нападению, и все об этом знают.
Соперничество, ревность — не место им на космической станции. Правильно Белов заметил — отсюда некуда убежать...
А вот интересно, чем это всё закончится? Вновь не смогла совладать с собой, хотя и обещала не заглядывать туда, куда не просят.
Какая прелесть: линии Ларисы и Эрика расходятся в ближайшем будущем. Их отношения распадутся через несколько дней. В карте отчётливо видно: Лариса не любит Эрика, зато к Грэгу испытывает глубокие чувства.
Я улыбнулась, довольная открытием. Линии Ларисы и Грэга сближаются, очень скоро она вернётся к нему, с чем их и поздравляю. Счастливая концовка, по моему мнению, наиболее логичный и удачный исход.
Моё хорошее настроение не ускользнуло от внимания Криса. Он отложил книгу и некоторое время с интересом наблюдал за мною. Хотел что-то сказать, но не решался.
Через минуту созрел и начал:
— Должен извиниться перед вами. Сегодня едва не подставил вас. Вполне обошёлся бы без этого, но врождённое любопытство взяло верх.
Что он несёт? Непонимающе уставилась на него, почувствовала, как улыбка исчезает с моих губ. Медленно проговорила:
— Ещё раз, пожалуйста, только попонятнее.
— Ночью не спалось, долго ворочался в своём ложе. Иногда получалось задремать, но не более чем на полчаса. К утру сон окончательно испарился. Не знал, чем себя занять. Согласен, идея, которая пришла в мою глупую голову, не самая удачная, но всё же…
Поняла, к чему клонит, грозно рявкнула:
— Что вы отмочили?!
— Решил немного пройтись… — Опустил глаза, щёки покраснели от смущения. — В каюте мало места, да и вас будить не хотел. Поэтому вышел в коридор. Было это в шестом часу утра — кто в это время может меня увидеть? Кроме того, вы имели неосторожность оставить на столе план расположения камер, поэтому я знал, где появляться не стоит…
— Какая, к чёрту, прогулка?! — Внутри закипела злость, возмущение. — В твоём-то положении! Ты же беглец, нелегал! С ума сошёл?!
В глазах потемнело, почувствовала дрожь во всём теле. Взбесило не то, что он выходил за пределы каюты — ведь я и так об этом знала. Гораздо большей наглостью было воспользоваться планом, который случайно попал в его распоряжение.
Врёт мне, опять врёт! Какие тут прогулки? Явно что-то другое. Он был в лаборатории!
— Мерзавец! — Я вскочила с кровати, в ярости сжала кулаки. — Ты хоть понимаешь, что ты натворил?!
— Ничего особенного! — Ожидая нападения, Крис инстинктивно выставил руки вперёд. — Ничего страшного не произошло!
— Как это — не произошло? — Я решительно двинулась в его сторону. — Не смей врать! Мне всё известно! Ты ходил в лабораторию!
— В какую лабораторию? — Крис опустил руки, вытаращился с изумлением и страхом.
— К физикам! — Остановилась на полпути. — Туда, где произошло нападение!
— Какое нападение? И в мыслях не было! — говорит убедительно, взгляд искренний. — Что за бред? Не ходил я ни в какую лабораторию! Я дошёл лишь до конца коридора. Потом услышал шаги за спиной. Был вынужден спрятаться — нырнул в помещение, тут, за лестницей, последняя дверь направо. Отсиделся и через пятнадцать минут вернулся в каюту…
Уверенность в своей правоте прошла.
— Не ври! — из последних сил выкрикнула я. Вышло вяло, хрипло.
— Клянусь, это — правда! — Вид испуганный, трясётся, понял, что его обвиняют в преступлении.
Или опять лжёт? Кто встретился ему в коридоре? На записях никого нет.
Так ведь не далее как сегодня доказывала себе, что камеры — ерундовое средство в поимке злоумышленников. На «Ксении» как минимум три человека — я, Грэг и, как выяснилось, Крис — могут обмануть системы наблюдения. Почему бы не предположить, что таких людей четверо, пятеро или больше?
— Смотри, если узнаю, что ты меня обманываешь, то… — погрозила сжатым кулаком, но мне показалось, что вновь получилось слабовато.
Глава 18. Когда мучает бессонница
Даже не знаю, что больше тревожило: неадекватное поведение Криса или ночное происшествие? И что подразумеваю под ночным происшествием — ситуацию с Эриком или вылазку Криса?
В голове всё смешалось, упорно била одна мысль: это каким-то образом взаимосвязано. Невероятно хитрым, извращённым, зловещим образом.
Рассуждать на тему, кого же я приютила, совсем не хотелось. Как и большая часть попыток осмыслить происходящее на станции, выяснение личности Криса требовало слишком много допущений вида «а что, если…», «предположим, что…»
Сумбур.
Сейчас испытывала что-то вроде стыда за
