В горах моё сердце (СИ) - Скоморох Фатя

Забудь о косметике, только естественная красота.

На этом слове Лена выразительно взглянула на будущую свекровь: тональник, пудра, румяна, татуаж бровей, глаз, губ, наращённые ногти и выбеленные на кончиках волосы. Одежда скромностью тоже не особо отличалась.

— Буду брать пример с вас, конечно! — сказала Лена, мило улыбнувшись.

У женщины дернулся глаз.

— Конечно, девочка моя, — умильным тоном сказала она, притворившись, что не поняла колкости.

— Мы тоже купили свадебное платье, — сказала Мадина, явно спасая ситуацию, и разговор потек вокруг предстоящего торжества.

На Давида Лена смотрела просто, а он, Лена не могла понять почему, прожигал ее ненавидящим взглядом. Ее жених оказался таким же холеным, как и Давид и не вызывал никаких чувств, кроме скуки. Лена ему понравилась. Его глаза бегали по ее фигуре, лицу. Ей льстило то, что она ему нравится. С удовольствием принимала от него комплименты и представляла, что все эти приятные слова произносит другой человек бархатным, рокочущим басом. Они много танцевали, пытались строить диалог.

— Ты, говорят, на даче щас живешь? — спросил он.

— Да, — как зовут «жениха» она никак не могла вспомнить и надеялась, что его кто-нибудь позовет по имени.

— Там можно классную тусу устроить. Мадина сказала, что места хватает.

Тут в душе всколыхнулось жгучее раздражение.

— Она врет. Там никаких тус не будет, — непререкаемым тоном отрезала Лена. — У тебя классная борода.

Она сказала это, чтобы переменить тему разговора, и выслушала сто один способ ухода за бородой. Лена старалась не зевнуть. Сей чудесный монолог прервал вопрос:

— Лена, потанцуем?

Она подняла глаза на Давида. Он стоял с протянутой рукой.

— Нет, я занята, — отвернулась она, очаровательно улыбнувшись своему собеседнику, и поймала ответную улыбку.

С удовольствием заметила, как Давида перекосило от злости. Настроение поднялось. Приятно было поставить его в неловкую ситуацию. Смотреть, как он уходит к своей невесте.

Еще приятнее было раскланяться со всеми и, наконец, уйти.

Утром за завтраком дядя Мурат спросил:

— Ну, Лена, когда им присылать за тобой сватов?

— Никогда.

Он опешил.

— То есть? Как никогда? Этот парень — юрист, семья уважаемая. Я думал, тебе понравятся они. Лена мне надо знать, что ты пристроена, когда я помру.

Она обеспокоено на него посмотрела.

— Дядя Мурат, ты же еще молодой. С чего такие мысли? Все в порядке?

— Здоров я, здоров. Не хочу, чтобы ты одна осталась. Пообещай мне, что подумаешь о сватовстве до свадьбы этих идиотов.

Лена еще до знакомства знала, какой ответ даст, но решила, что с нее не убудет пару месяцев помолчать.

— Хорошо, я обещаю, но тебе не кажется, что мой женишок тоже из идиотов?

— Ну, тут нормальная жена нужна. Ума хорошей жены на двоих должно хватить. Ты все-таки подумай.

Лена глубоко вдохнула, пытаясь сохранить самообладание.

— Хорошо, дядя Мурат, — сказала она. — Я подумаю, но знай, мне он не нравится. Легкомысленный и привык жить у мамки под юбкой. Она бразды правления над сыном никому не отдаст. Да я и не хочу воспитывать мужа как маленькую лялю. А с такой свекровью даже святая не уживется. Дядя Мурат, ты же это тоже понимаешь.

По его виноватому взгляду Лена догадалась, что дядя об этом размышлял. Она вздохнула. Он мужчина, а мужики не понимают, что властная свекровь — для снохи смерть. Такое чувство, будто женские склоки не в их семье происходят, а на другой планете.

Лена скажет ему после свадьбы Мадины, что очень хорошо подумала, все взвесила и решила, что нет, не будет она ничьей женой пока. Да и время еще есть, еще успеет выйти замуж, если захочет.

Глава 25. Наталья

В селе праздник набирал обороты. Каждый год его устраивали с большим размахом. По очереди жители организовывали всеобщий пир, принимая ко двору народ. В этом году пир проходил в доме Салико. Люди несли под его гостеприимную крышу продукты. Некоторые женщины готовили у себя дома и приносили созревшие блюда в больших тарах, чтобы на всех хватило. Во дворе накрыли почетный стол для музыкантов. Салико распорядился все лучшее отправлять им.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Аслан, как главный поставщик баранины был сегодня в особом почете. С утра занимался приготовлением мяса на заднем дворе. Иногда в поле зрения мелькало милое личико Городской, как прозвали ее местные старожилы.

Ездила повидаться с женихом и стремительно вернулась. Он не понимал этих отношений. Не понимал этого жениха. Слишком все странно.

Аслан никогда бы в жизни не подумал, насколько ужасной может быть любовь к женщине. Настолько жгучей и бессильной может быть ревность, на которую он права не имеет.

Ни разу не промелькнул на ее лице намек на то, что есть надежда на ответное чувство. Она не может не знать, что безумно нравится ему. Летом он кричал о своем интересе на весь белый свет.

Он в который раз прошел мимо трудолюбивой Городской. Соседи веселятся, наблюдая за его мучениями. А он ничего не может с собой поделать: утро нарезает круги подле нее. Она взглянула на него лишь раз только тогда, когда во дворе позвучал окрик:

— Аслан!

Во двор впорхнула Наталья, женщина дивной красоты: высокая, стройная, жгучая брюнетка. В свое время не устоял перед ней. А теперь даже эстетического удовольствия не получил. Испытал лишь укол совести. Надо было разобраться с Натальей по-человечески.

Лена проводила ее заинтересованным взглядом. Как же не вовремя на горизонте появилась другая женщина. Аслан хотел умереть от досады.

— Наташа! — улыбнулся он и шагнул навстречу.

Она вместо приветствия повисла у него на шее.

— Аслан, каждый раз пугаюсь, когда вижу тебя в таком виде. Ты на лешего похож! Одичал мой Асланчик! Займусь тобой, когда в город приедешь, — Наталья небрежно тронула его волосы.

Аслан мягко отвел ее руки от своего лица, чувствуя, что Лена внимательно наблюдает за разворачивающейся в его жизни трагикомедией.

— Не ждал тебя, если честно.

В ответ она мило улыбнулась и осуждающе покачала головой.

— А я приехала. Документы на подпись привезла. На факультете все скучают по тебе.

Аслан усмехнулся:

— Я так погляжу, ты больше всех успела соскучиться.

Наталья проницательно на него посмотрела.

— Имею право… или уже нет? — сказала она тихо, оглянувшись по сторонам. — Поговорим без свидетелей?

Аслан чувствовал, насколько неуклюжей стала ситуация с Натальей. Вроде и не должен ей ничего, а груз на душе имеется. Начатые дела надо заканчивать иначе они повиснут мертвым грузом и будут отравлять жизнь. Или явятся нежданно в самый неподходящий момент.

— Пошли.

Он зашагал в сторону своего дома, ловя себя на мысли, что практически бегством спасается от любопытных глаз.

Он завел ее в гостиную и усадил за стол. Взял папку с документами. Не хотелось вчитываться, а надо.

— Аслан, — начала Наталья неприятный разговор. — Я ждала, что ты заедешь ко мне хоть раз…

Она замолчала, ловко ставя паузы для оправданий. Аслана позабавила манипуляция.

— Зря ждала. Я ведь еще летом написал, что все…

Наталья поджала губы и через несколько мгновений продолжила:

— Я достойна хотя бы объяснений.

Аслан тяжело вздохнул.

— Каких объяснений? Ты сама расставила приоритеты: мы только любовники. Ты очень хотела свободных отношений, я был очень не против.

— Я ошибалась. Аслан, мы могли бы попробовать пожить вместе эту зиму, когда ты в город вернешься. Возможно, мы…

— Нет.

Он снова стал читать текст, чувствуя, что Наталья начинает злиться. Аслан еще во дворе приготовился к тому, что будет скандал.

— Ты кого-то встретил, да? — лицо ее сделалось жестким. — Сельскую дурочку, которая с благоговением будет всю жизнь стирать тебе носки и трусы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Брови Аслана поползли вверх. Он скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула и добавил:

— А еще гладить рубашки. Я очень хочу, чтобы она гладила мне рубашки.