Проклятый горный дикий край (СИ) - Лопатин Георгий

Воду они получат только после того, как финиширует последняя команда, а те словно специально последний этап походили с ленцой. Может и правда своеобразно мстили победителям зная об испытании жаждой, может ожидали что победители не выдержат и обнулят свою победу бросившись к вожделенной воде. Хотя борьба за второе место должна быть тоже не слабой, ведь те, кто придет последним будут ходить строем даже в сортир и заниматься тяжелым физическим трудом перестраивая трассу.

Но выдержали. Финишировала последняя рота.

— Стройся! Равняйсь! Смирно! Вольно. Можете взять воду.

И снова подвох. Воду надо взять спокойно и организованно. Начнется толкотня и победу конечно уже не отберут, но от часа, что положена победителям для общения с чиксами, после боевого выхода, оставят десять минут. А там успел ты чего-то не успел, ровно через десять минут ворвется два шакала, сдернут с бабы и выбросят голым наружу. Будет, мягко говоря, обидно.

Глава 10

21

Ждать долго следующего боевого выхода долго не пришлось. Проигравшую третью роту оставили на хозяйстве, дежурить и строить, а первую и вторую роту с приданными им подразделениями разведчиков, минометчиков и вспомогательными отрядами белуджей погрузили на вертолеты и повезли в район проведения боевой операции.

Не слишком долгий перелет сидя на рюкзаке с боеприпасами, запомнился лишь визгливый шум двигателя и хлопки лопастей и уже посадка. Открылась дверь и прапорщик — командир взвода выкрикнул:

— На выход!

Ярослав заметил, что вторая половина вертолетов уходила дальше на север делясь еще на два потока. На тактических занятиях он не спал, а потому знал, что сейчас бойцы первой роты займут вершины беря под контроль все ущелья по которым могут сбежать душманы.

Как выяснилось, комбат шел с ними, выскочив из вертолета вместе с еще двумя такими же как он громилами: снайпером и пулеметчиком в тяжелой броне «космопехоты».

У снайпера была какая-то иностранная снайперская винтовка с иностранной же оптикой, видимо взяли из трофеев.

Пулеметчик также сильно выделялся тем, что на спине у него висел не рюкзак, а короб с патронами от которого к пулемету тянулась стальная сегментная лента с определенной степенью подвижности. Ствол тоже модернизирован — обзавелся по всей длине несколькими железными полосами и заключен в конусовидный кожух из тонкой жести как «Льюиса», что обеспечивало ему принудительное воздушное охлаждение.

Был даже вариант с водяным охлаждением, но от него отказались, то ли из-за лишней массы, то ли из опасения, что с водой в самый критический момент могут быть проблемы. Что-то такое он краем уха слышал на полигоне.

Комбата со старшинами сопровождало отделение «шакалов» и десяток бойцов из числа союзных местных. Только они чем-то неуловимо отличались от прочих белуджей, как в одежде, так и жестами, свершенными после благополучного завершения полета. Белуджи при этом смотрели на них с явным недовольством.

«Ба, да это же… эти самые… зороастрийцы! — осенило Ярослава. — Видимо доверяет им больше, чем белуджам-мусульманам».

— Вперед!

Взвалив на себя тяжелые рюкзаки при помощи товарищей, штрафники двинулись по дороге, втягиваясь в ущелье. На фланги в «зеленку» налегке убежали разведчики, а вперед выдвинулись саперы. Вместе с саперами двигалась одна гиена с шипастым ошейником и тоже забронированная, ей оказывается тоже бронежилет пошили, глядишь и защитит от осколков в случае чего.

На склоны, так же налегке, умчались белуджи с парой наблюдателй-связистов. Рации у них при этом были маленькие, размером с кирпич, хотя сразу было ясно, что их слегка модернизировали, так как антенны выглядели не родными — слишком длинные.

Над головой висел планер выискивая отряд противника, ну или провоцируя его на стрельбу, что так же его раскроет, но последнего можно было не опасаться, не дураки же зенитчики в самом-то деле так глупо подставляться.

— Еще раз повторяю, плоды не жрать, мало того что они обработаны всякой гадостью, так еще не мытые и можете подхватить дизентерию, это в лучшем случае. Воду из местных источников не пить — тиф обеспечен.

Но на плоды солдаты особо не реагировали, в столовой они не переводились и давно приелись, хотя нет-нет, кто-то да срывал яблоко.

Шли весь день миновав несколько кишлаков. В богатые дома врывались белуджи и проводили шмон с допросами, звучали крики боли, после чего командирам взводов давались адреса конкретных домов в кишлаке и там тоже проводили обыски с использованием миноискателей и гиен. Вытаскивали оружие и взрывчатку с боеприпасами. Это все грузили на конфискованный транспорт и шли дальше.

Ночевка, а потом потребовалось перебраться через хребет, вроде как противник перебрался в параллельное ущелье. Сразу же усилилось потоотделение и захотелось пить. Вот только воду требовалось экономить. Пополнить можно будет только на другой стороне горы, а до этого времени еще дожить надо.

— Сука… как же печет… У меня мозги сейчас расплавятся… — пробормотал Ярослав.

Пот заливал глаза, да и вообще он промок насквозь.

— Ага… кажется, что яйца уже вкрутую сварились… — отозвался его новый приятель Брейк.

— Отдашь тогда мне свой абонемент к чиксам? Все равно со сваренными вкрутую яйцами тебе у них делать нечего?

— Обломись Звон… может все-таки не вкрутую, а лишь всмятку? Тогда еще не все потеряно…

— Гы-гы-гы… — послышался глухой смех слышавших шутливую перепалку солдат.

Но едва взобрались на половину склона, как впереди послышалось нытье:

— Все, я устал! Я никуда больше не пойду!

У него явно приключилась истерика.

— Встать солдат! — требовал лейтенант, нависнув над разлегшимся бойцом. — Это приказ!

— Да пошел ты! Срать я хотел на твои приказы! Кто ты вообще такой, чтобы мне приказывать⁈

— Я твой командир!

— Хрен ты собачий, а не командир! Ха-ха-ха!

— Это трибунал, солдат!

— Да срал я на твой трибунал! Что вы мне сделаете в тюрьму посадите? Ну так сажайте! С настоящими авторитетными людьми законтачу, в люди выйду! В гробу я видел эти пустыни и долбаные горы!

— Кончай дурить, Хмель, — попытались образумить своего товарища сослуживцы.

— Да идите вы в жопу! Подсунули вам телок и вы тут же все шелковыми стали! Купили вас с потрохами мохнатками! Прыгаете теперь на цырлах перед всякими бакланами! Тоже мне, пацаны, блин! Парашники вы все позорные!

— Ты не охренел Хмель⁈ За такое ведь ответить придется!

— Что за шум, а драки нет? — раздался голос комбата.

Ему видимо успели доложить о ЧП и он вернулся с головы колонны, которая была уже почти на вершине.

— И как он только в своем обвесе бегает⁈ — выразил кто-то общее изумление.

— Да вот, отдохнуть боец прилег, товарищ командир.

— Встать солдат и продолжить движение.

— Да не пойду я никуда!

— Останешься? Духи в плен возьмут.

— Да пусть берут! Сам сдамся! В плену тоже жить можно, а если правильно себя повести, то и хорошо жить! А то и на Запад попаду! Совок этот сраный как страшный сон вспоминать буду!

«Эк его понесло!» — изумился Ярослав.

— Это дезертирство боец. Что за него светит, ты знаешь. У тебя три секунды, чтобы встать и продолжить движение, — сказал комбат, достав пистолет. — Ты будешь наказан, но получишь возможность иску…

— На понт дешевый берешь, начальник⁈ Пошел ты со своим наказанием и ничего я искупать не буду! Ниче ты мне не сделаешь! Засунь этот пестик себе в жопу и…

Бах!

Штрафник по прозвищу Хмель неподвижно лежал на земле с дыркой во лбу и с навсегда удивленно-недоверчивым выражением лица глядел в небеса.

— Вот сосиски сраные… посчитать-то забыл. Ладно. Эту падаль тут оставьте, на обратном пути заберем, если что-то от него останется, только груз его между остальными перераспределить. Не задерживаемся.

— Вот гондон, — сухо сплюнул Брейк. — Теперь из-за него нам тащить лишнюю тяжесть. Нашел блин время и место свои понты корявые кидать…