Месть в домино - Песах Амнуэль

Мы остановились у закрытой двери, на которой висела бронзовая табличка «Стивен Лорд, музыкальный руководитель».

Стадлер постучал, и мы услышали из-за двери чье-то недовольное ворчание.

— Туда нельзя, — недружелюбно обратился к нам один из охранников, ходивший по коридору взад-вперед. Меня он знал, а Стадлера видел впервые.

Старший инспектор предъявил удостоверение, и охранник отступил.

Дверь, наконец, открылась ровно настолько, чтобы стоявший за ней человек смог просунуть голову и прокричать:

— Вам же ясно сказано…

Это была Летиция Болтон, помощник режиссера — наверно, получала от маэстро ценные указания по поводу следующей картины, а мы со Стадлером помешали творческому процессу.

— О, простите, старший инспектор, — смутилась Летиция, — я думала… Вы хотите что-то сказать маэстро? Он очень занят.

— Можно мы войдем? — прервал Летицию Стадлер.

Маэстро Лорд лежал на коротком диванчике, положив голову на маленькую подушечку, а ноги — на две большие. На нем, к моему удивлению, оказалась домашняя пижама, а туфли высовывались из-под дивана. Фрак висел на плечиках рядом с зеркалом, а у изголовья маэстро сидела Алисия, жена Лорда, которую я много раз видел в театре издалека и ни разу вблизи. Если верить театральным слухам, Алисия держала мужа в ежовых рукавицах, именно она в прошлом году вытащила маэстро из тяжелой депрессии, причина которой была то ли в неумеренном употреблении алкоголя (во что я не верил, наблюдая Лорда не один месяц), то ли в неожиданно проявившей себя наследственной болезни (скорее всего, так и было, но я не интересовался подробностями, а Тома не любила сплетни, даже если в них была большая доля правды).

Алисия не присутствовала вчера во время прогона, и Стадлер ее не допрашивал, а потому посмотрел вопросительно и, как мне показалось, собрался потребовать у нее документы.

— Позвольте, старший инспектор, — сказал я, — представить вам миссис Алисию Лорд.

— Инспектор? — подняла брови Алисия. — Надеюсь, вы не станете задавать свои вопросы в такой момент.

— Я — нет, — улыбнулся Стадлер, — вопрос хочет задать мистер Бочкариофф. Что-то связанное с вокалом.

Лорд повернул голову и с интересом посмотрел в мою сторону.

— Маэстро, — сказал я с должной почтительностью, — как, по-вашему, кто именно взял верхнее соль в песенке Густава? Ведь не Стефаниос, верно?

Лорд резким движением скинул обе подушки, опустил ноги на пол, нащупал мокасины и все это время не сводил с меня внимательного взгляда.

— Сядьте, мистер Бочкарев, — сказал он, совершенно правильно выговорив мою фамилию — вот что значит абсолютный слух! — и подтолкнув ко мне стоявшую рядом с диваном маленькую табуреточку. Сидеть на ней было очень неудобно, как на низком пеньке в жарком летнем лесу, ощущение было таким, будто вот-вот упадешь, и я уперся правой рукой в пол, чтобы сохранить равновесие.

— Вы тоже это заметили? — с интересом сказал Лорд. — Похоже, только вы да я. Это странно. Это более чем странно. Вы физик, мистер Бочкарев, как вы объясняете этот феномен?

— Значит, вы тоже видели, что Стефаниос кончил петь, закрыл рот, и в этот момент некто взял верхнее соль, — я хотел, чтобы все было сказано в присутствии старшего инспектора. — Нота была прекрасна, верно? Как серебряный гвоздь, вбитый в воздух зрительного зала, простите за такое сравнение.

— Изумительно, — согласился Лорд. — Стефаниос не мог так спеть. Да и не пел он, я-то видел! И вы тоже.

— Старший инспектор, — твердо сказал я, обернувшись к Стадлеру, стоявшему посреди комнаты и переводившему взгляд с меня на дирижера: — Мне хотелось бы, чтобы этот факт был зафиксирован в протоколе, потому что он имеет очень важное значение.

— Не знаю — какое, — хмуро произнес Стадлер. — И протокол сейчас не ведется.

— Тогда запомните, пожалуйста, чтобы не пришлось беспокоить маэстро Лорда еще раз.

— Это и есть вопрос, который вы хотели задать? — спросил Стадлер.

— Господа, — вмешалась Алисия, — вы не могли бы уйти, сейчас будет второй звонок, вы мешаете, неужели нельзя найти другого времени для…

— Погоди, Алисия, — неожиданно резко сказал Лорд. Должно быть, он не часто позволял себе говорить с женой таким тоном, Алисия посмотрела на мужа с удивлением, мгновенно перешедшим в осуждение. Впрочем, она больше ничего не сказала, но всем видом дала понять, что поведение наше — да, собственно, и мужа ее тоже, — совершенно недопустимо в приличном обществе.

— Я повторю вопрос, — продолжал Лорд, обращаясь ко мне и игнорируя Стадлера. — Вы физик, у вас есть объяснение этому феномену?

— Пожалуй, — протянул я. — Но я не хотел бы говорить об этом сейчас. Миссис Лорд права — скоро второй звонок… да вот он как раз звенит… Но после спектакля… с позволения старшего инспектора… А сейчас разрешите откланяться, мы вовсе не хотим мешать.

Я поднялся с табуреточки (пришлось оттолкнуться от пола руками, иначе я бы упал навзничь) и пошел к двери, не глядя, идет ли за мной ничего не понявший Стадлер. Если хочет, пусть остается.

Старший инспектор, конечно, последовал за мной, закрыл снаружи дверь артистической и сказал угрожающим тоном:

— Ну! Что это за вокальные загадки? В какое положение вы меня поставили, мистер Бочкариофф?

— Вы и не представляете! — воскликнул я.

— Какое отношение эта нота… соль, да?… имеет к вчерашнему…

— Прямое, — сказал я. — Такое же прямое, как отпечатки пальцев Гастальдона на ноже в моей квартире.

— Да? Вот и вернемся к этому вопросу, на который вы обещали ответить мне после разговора с Лордом. Разговор я вам организовал. Теперь отвечайте.

— Прямо здесь?

Нас толкали, извинялись и толкали опять, мне показалось, что у поворота коридора мелькнуло белое платье Томы-Амелии, мне нужно было быть сейчас с ней, ей предстояло петь трудную и самую большую в этой партии арию, она должна спокойно готовиться, а вместо этого Тома наверняка думает сейчас о том, куда я запропастился и чего от меня хочет настырный полицейский.

— Почему бы и не здесь? — осведомился Стадлер. — Место не хуже других.

— Послушайте, старший инспектор, уже был второй звонок…

— Я умею считать, — язвительно произнес Стадлер.

— Мне нужно хотя бы на минуту зайти к мисс Беляев и пожелать…

— Конечно, и я должен вас сопровождать. Вы держите меня за лакея? Что-то вроде парнишки, вместо которого поет девушка…

— Паж Оскар. Я отвечу на любой вопрос, но после того, как…

— Старший инспектор! — окликнул Стадлера какой-то тип в сером в полоску костюме. — Не могли бы вы… Там один из зрителей…