Почувствуйте разницу - Михаил Мишин

- Слушай, парень, - сказал он. - Пойми. У меня на носу две конференции. Одна - по неполегающим пшеницам, другая - профсоюзная. А тут - ты.

- Вы поймите, - сказал Семен. - Тут, может быть, всемирное открытие. Для пограничников...

- Вот именно, - задумчиво сказал человек. - С одной стороны - всемирное открытие. С другой - у половины института взносы не уплачены. Пора переизбираться к чертовой матери... Да и потом, что ты там говоришь? Собака с крыльями...

- Во-во! - сказал Семен. - Я, это, с помощью особого корма... На спирту...

- Собака на спирту, - повторил человек. - Не смешно, ей-богу. В общем, так. Я тебе дам телефон одного человека. Очень крупный ученый. Можно сказать, крупнейший. Ты позвони, он тебе скажет, как и что. И, представив себе реакцию Бори Генкина, когда этот псих ему позвонит, человек с изможденным лицом впервые улыбнулся.

"Ну подожди, чокнутый! Я тебе это запомню!" - бормотал пунцовый от ярости Семен, спускаясь по лестнице дома, где жил Боря Генкин. "Скажи ему, как он размножается! Видали? Все они!.."

Семен остановился, нацарапал на стене гадкое слово и вышел на улицу.

"Летний сезон в зоопарке", - прочитал он надпись на афишной тумбе.

Директор зоопарка глядел мрачно.

- Ну что? - неприветливо спросил он. - Опять крокодил?

- Какой крокодил? - опешил Семен.

- А такой! - еще мрачнее сказал директор и неожиданно закричал: - Вот я б их вешал!

- Это точно, - деликатно сказал Семен. - А кого вешать-то?

- А вот моряков этих! Которые себе домой крокодилов привозят! Он для смеха привезет маленького, а тот раз - и вырос! И чуть жену не сожрал! Он - ко мне: возьмите, избавьте. А куда я его возьму! Куда? У меня что, фонды из своего кармана?

- У меня не крокодил, - твердо сказал Семен. - У меня новое животное. Гибрид гуся и собаки. Я их, это, скрестил... Под этим делом...

Директор зоопарка, багровея, стал подниматься из-за стола.

- Что-о? - зловеще прошептал он. - Помесь гуся?!.

- Папаша! - Семен вскочил со стула. - Вы это, сядьте...

- Я тебе сейчас покажу "папаша"! - задышал директор. - Кто пустил?! заорал он в дверь. - Кто его впустил?!

- Папаша! - повторил Семен. - Я прошу, папаша...

Неожиданно в кабинет влетела какая-то тетка в белом халате.

- Алексей Иванович! - закричала она с порога. Началось!

Директор схватился за сердце и, забыв про Семена, ринулся из кабинета.

Семен тоже вышел.

- Куда это он как угорелый? - спросил он девчонку-секретаршу.

- На роды, - равнодушно ответила девчонка. - Матильда рожает, бегемотиха.

- Бегемотиха, значит, - желчно сказал Семен. - Интересно - девочка будет или мальчик? Если мальчик - пусть Лешей назовут.

- Почему это? - спросила девчонка.

- А в честь директора вашего! - рявкнул Семен и вышел вон, грохнув дверью,

В котлетной было уютно и тепло.

- Я ему говорю: всемирное открытие, понял? - кричал Семен. От-кры-тие!

- Понял, - кивали оба небритых мужика, чокаясь стаканами.

- Он мне: тебе, говорит, учиться надо, понял? - распалялся Семен.

- Понял, - сочувствовали мужики, заглатывая утешающий напиток.

- Учиться! - яростно объяснял Семен. - А сам сидит, борода - во!

- Но, - кивали понимающе мужики. - Этих, с бородой, мы знаем. Слава богу, с бородой!

Семен чувствовал понимание, которого ему до сих пор не хватало.

- Я им говорю: гусак под этим делом был! И она тоже! А он мне: не может быть!

- Может! - утешали мужики. - Под этим делом все может!

- А этот говорит: не может! С бородой! - сказал Семен.

- Этих, с бородой, мы знаем, - сказал один небритый. - Вон, видал, еще один! Эй, борода!

- Нет! - сказал Семен. - Этот рыжий. А тот черный был.

- Это неважно, - строго сказал небритый. - Вот счас мы его спросим. И, качнувшись, он подошел к мужчине со светлой бородой: - Слышь, друг, ты зачем моему другу не поверил?

- В чем дело? - спросил мужчина.

- А че ты грубишь-то? - спросил второй небритый, подходя. - Ты че моему другу грубишь?

- В чем дело? - повторил бородатый. - Вас, кажется, не трогают.

- Друг! - обратился один из небритых к Семену. - Он тебя трогал? Мы его не трогали!

- Всемирное открытие! - внезапно закричал Семен. - Для пограничников! Гады!..

И он с размаху стукнул пустым стаканом по столу.

Домой он вернулся через две недели.

- Семушка! - закричал крестный. - Ну как ты там?

Увидев взгляд Семена, крестный смолк.

- Ничего, Семушка, - пробормотал он. - Ничего, я после, потом зайду...

И крестный ушел, часто оглядываясь.

Семен подошел к Жучкиной будке, двинул по ней ногой. Оттуда выскочил рыжий петух и неверным шагом засеменил к забору. Семен поглядел на него, потом вытянул за цепь Жучку. Та даже хвостом не вильнула и не открыла глаз.

Семен бросил цепь и пошел к сараю. Отпер дверь, вошел внутрь.

- Беги! - раздался его злой крик. - Беги, пока я тебя не прибил!

Из сарая выскочило какое-то странное существо и остановилось. Следом выбежал Семен.

- Беги! - закричал он снова, поднимая с земли камень. - Ну!

Существо побежало - сперва медленно, потом все быстрее, выбежало за калитку и скрылось вдали.

Семен поискал глазами, швырнул камень в петуха, но промахнулся.

Жители разных широт видели в тот год удивительную птицу, летевшую в небе с криками, напоминавшими собачий лай.

На глазах у крестьян одной турецкой деревни птица напала на орла и обратила его в бегство.

Английский лорд, пересекший океан на резиновом матрасе, рассказывал, что видел эту птицу над экваториальной Атлантикой. Впрочем, ему не очень поверили, так как лорд долго питался одним планктоном и мог наговорить ерунды.

Но спустя некоторое время пришло сообщение из Бразилии, что некоему мистеру Джеймсу Уокеру удалось подстрелить необычайную птицу с четырьмя лапами. Птица жалобно заскулила и, теряя высоту, скрылась за лесом. Найти ее не удалось. Мистер Уокер утверждал, что, скорее всего, она упала в реку и стала добычей крокодилов, которые водятся там в изобилии.

В тот день и час, когда было получено это сообщение, Семен Стекольников находился дома. Он стоял на дворе и, почесывая затылок, глядел на хрюкающего поросенка, у которого прорезались уже приличные рога...

Золотая пуговица

Придя на работу, Спиркин снял в гардеробе пальто и подошел к зеркалу. В зеркале возникло поясное изображение Спиркина: рубашка, галстук, пиджак. На пиджаке благородно блестели золотые пуговицы. Вокруг хитроумного рельефного герба со львом в центре шла надпись по-латыни, смысла которой не знал никто, и, возможно, в этом был ее смысл. В зеркале отразились две пуговицы. Третьей не хватало. Спиркин провел ладонью по пиджаку, глянул на пол, поискал в карманах, потом снова посмотрел в зеркало и нахмурился.

- Куда же она девалась? - произнес он вслух.