Грузинские романтики - Александр Чавчавадзе

ГЕЛАТИ

© Перевод С. Липкин

Есть уголок — я не видел чудеснее края,Прелесть его уподоблю я прелести рая,В мире ничто не сравнится с его красотою,Тяжко расстаться с его тишиною святою.Взглядом простишься, но сердцем ты с ним не простишься,Сердцем взволнованным вечно к нему ты стремишься.Летом он дышит эфиром, исполненным света,Грудь его ласковым солнцем зимою согрета.Ночью светила сияют ему с небосвода.Жарко пылая на всем протяжении года.Радует ярким цветеньем и негою чуднойЮжного солнца возлюбленный — край изумрудный.

Там возвышаются на темноглавой вершинеСтены замшелые тысячелетней твердыни.Здание прочно стоит, величаво, могуче,Мнится, что внемлют ему и ущелья и кручи:«В горном лесу одиноко смотрю на долины,Ваш полновластный хозяин, властитель единый!»Спросите: «Что тут за зданье?» — ответ неизменныйСами дадут эти тысячелетние стены.Камни, чья стойкая мощь нерушима поныне, —Это бессмертная летопись древней твердыни.Зданье гласит: «Я воздвигнуто мощной десницей.Десять веков надо мной были громом, зарницей.Десять веков на меня ополчались метели,Горы и долы от вихрей свирепых гудели.Град меня мучил и молнии жгли меня гневно,Гибелью, уничтоженьем грозя каждодневно.Но посмотрите: как прежде, живу я на свете.Хоть мои камни замшели за десять столетий!Я на вершине да небо в томительном бденьеВидели Грузии славу, а после — паденье.В лоне своем я гробницу храню солнцеликой,Дивной Тамары, царицы прекрасной, великой.В сердце народа и в песнях бессмертна царица —Светлая гордость, любовь и восторг иберийца.Рядом с Тамарой почиет Давид в благодати.Я стерегу их останки. Но кто я? — Гелати!»

Два сновиденья

© Перевод Ин. Оксенов

Посвящается Васо Абашидзе

Мне снилось — я достиг горы великой той,Где славит Господа хор ангелов святой.Моя прекрасная Иверия роднаяОткрылась предо мной от края и до края.Но бездыханною и мертвой возлеглаИ пламенем земным, как прежде, не цвела.От солнечных лучей, над ней сиявших щедро,Не ожили во льдах закованные недра,Потоки и ручьи остановили бег,Цветы долинные покрыл тяжелый снег,Не зыбил ветерок ни дерева, ни воды,И замерли черты угаснувшей природы.Я видел множество соборов и домов,Но был разрушен их великолепный кров.Так мне Иверия предстала бездыханна,Но даже мертвою она была желанна.Так деву чистую мы предаем земле —И руки скрещены, и бледность на челе.Ее не оживит сверкающая радость,Но светится в чертах как бы живая сладость.Мне снилось — я опять достиг вершины той,Где славит Господа хор ангелов святой,И вновь Иверия моим открылась взорам,Но жизнь теперь текла по радостным просторам.Впивая теплоту от солнечных лучей,Ущелья горные дышали горячей,Потоки с грохотом неслись путем скалистым,И реки быстрые руслом сверкали чистым.В долинах запестрел сквозь изумруд луговВновь благовоньями вздыхающий покров.Соборы и дворцы как бы волшебным словомВосстали из руин в великолепье новом.Кругом колокола, и заступ, и киркаЗвучали весело в горах издалека.Сыны Иверии могучими рукамиУкрасили страну роскошными домами.Сияли небеса чудесной синевой,И на земле народ счастливый, трудовойПроснулся…

КАХЕТИЯ

© Перевод А. Кочетков

Кто роком придавлен, чья жизнь безутешна и сира.Кто радостных дней на печальной земле не обрел,Чье скорбное сердце навеки замкнулось для мира,Кто жизнь называет сцепленьем бессмысленных зол,Пусть тот, для кого вся природа нема и сурова,Мне руку подаст! На вершину взберемся мы с ним:Там сердце его для желаний пробудится снова.Погаснувший взор оживится сверканьем былым.Постигнет он снова отрады и скорби земные,Минувшего счастья познает ликующий свет,И грудь его снова стеснится, как будто впервыеСвященной любовью он страстно и нежно согрет.На небо и землю он глянет воскреснувшим оком,Едва перед ним развернется, безбрежно цветя,Наш солнечный край, зеленеющий в круге широком, —Прекрасный эдем, первозданное Божье дитя.Едва он увидит снега, что синеют по кручамПодоблачно-гордых, лесистых, взмывающих гор,Увидит наш дол с многоводным потоком могучим —То бурным средь скал, то струящимся в тихий простор, —Вновь жизнь воскресит он, несбыточной радостью мучим,Для нового счастья раскроются сердце и взор.Когда же и я, о Кахетия наша родная,С вершины Гомбори взгляну на равнину твою?Когда, о, когда, созерцаньем свой взор насыщая.Наполненный кубок во здравье твое изопью?

ВОСПОМИНАНИЕ

© Перевод Ин. Оксенов

Я вдаль унесен был судьбы колесницей,Но к родине юное сердце стремится,И взору туманным видением снитсяПрекрасная наша страна-чаровница.Далеко скитаясь, я сердцем был с нею,Нигде виноградника нет зеленее;Я бедную хижину помнил всегда,Где мирным теченьем струились года,Любимые горы, родные долины,Где воды гремели прозрачной стремниной,Под ласковым небом блаженные дни,Веселье и песни в зеленой тени.И девушки Грузии — жемчуг бесценный,Чернее их глаз не найти во вселенной,И как одиноко восходит луна —Светлее, чем звезды, блистала одна,Как нежный трепещущий голубь.

И сердце мое истомилось в тоске,Но сладкой надеждой я жил вдалеке,Я к дому стремился, к жемчужине милой,Чтоб сердце наполнилось новою силой.С прекрасною родиной свиделся сноваПод чистым покровом шатра голубого,Под теми же звездами встретил мой взорНа тучных долинах цветочный узор.В побегах кустарника, в поросли свежей —Родные места красотою всё те же,И с тем же весельем поющий народ,И радость, из рода текущая в род!И та, кого ждал я с таким нетерпеньем.Но сердце ее уж не знало волненья.От здешнего мира она отошла,Но так же прекрасна была и светла.

СИРОТА

© Перевод Ин. Оксенов

Сиротская участь — расти одному.И отроку в мире ничто не светило.Но вот провиденье склонилось к немуИ милость свою на него обратило.И слышал он зов: «Благодатью моейСвященное пламя воспримешь ты кровью.Бестрепетный разум и сердце имей,Да к людям твой дух возгорится любовью.И пламенем слово сойдет с языка,И слава да будет твоею наградой,Чтоб имя твое пронеслось сквозь века,Народам отчизны блистая лампадой».

И вот сирота одиноко растет,Он брат только небу, вершинам и морю,Он с ними беседует, с ними живетИ делит свое одинокое горе.Глядит он на небо в полуденный блеск,На сонные звезды в мерцании ночи,На чашу огромную темных небес,Где молнии блещут и громы рокочут.Он видит — вершинам сродни небеса,Там снежные троны блистают от века,В ущельях густые восходят лесаИ бездны следят за ногой человека.

Прошел сирота по лесам и горам,Идет вдоль реки по прибрежному склону.Там море припало вдали к берегам,Как никнет дитя к материнскому лону.Пред отроком — сладкие сны наяву:Уснувшее море чуть плещет, сверкая,И солнце ласкает его синеву,Играет и блещет равнина морская.Но падает солнце в могучую гладь,И отрока вечер спокойный окутал.То время светилам полночным блистать,И в море глядится сверкающий купол.Вселенная в зеркале отражена —Там звезды мерцают и светит луна!

И отрок услышал таинственный грохот,Как гибель вселенной, идущей ко дну, —То море проснулось от тяжкого вздохаИ гневно валы загремели, сверкнув.И море покрылось волной боевою,Как всадник кольчугой и шлемом стальным.Дракон извивался, блестя чешуею,И голос ревел по просторам земным.Гремит и бушует и пеною гневаОн лодки ломает и гнет корабли,Кольчугою водной бездонное чревоСтучит в побережье, в ворота земли.Но, прянув обратно, вздыхает и стонет,И, вновь набирая сильнее волну,Ревет и на приступ стремительно гонит,На стены, держащие море в плену.На родине дев богоравных КолхидаГлядит, как пред ней отступает волна.Подножью Эльбруса не страшны обиды,Великой стране золотого руна.И отрок Создателя видит стремленье,Но как разгадать ему тайну творенья?

Отечество Зевса, героев земля,Страданий твоих преисполнилась мера,Ты мудрость хранила, меж всеми деля,Великая родина старца Гомера!Как сын сирота у тебя на груди,И вот, озаренный ученьем Эллады,По глади морской он плывет и глядитНа снежные в небе далеком громады.Глядит и не может он взор оторвать,Родную страну его сердце встречает.Причалил — и землю спешит целовать,И слышит, как сердцу земля отвечает!

И путь ему снова река указала.Он видит родное приволье долин.Здесь новой дорогой прорезаны скалыИ древние храмы встают из руин.Здесь горных ручьев перекопано ложе,Там строятся башни, там стены встают,Потоком стремительным путь загорожен —Мосты через реки к жилищам ведут.И молот уж слышен в горах, и лопата,И взрывы грохочут, и песня растет,И юноша видит, что жизнью богатойЛюбимая родина снова цветет.И юноша смелый предстал пред очамиТамары, чей образ прекраснее сна.Улыбкою нежной, как солнце лучами,Горам и долинам сияет она.И юноше время настало стихамиИзлить свой высокий и мудрый рассказ,Как воды ручья, как небесное пламя,Как жемчуг чистейший, как горный алмаз!

С глубокою думой царица глядитНа свиток развернутый в пальцах точеных,И сердце волнуется в белой груди.Затихло собранье вельмож и ученых.Вельможи Тамару прекрасную чтут.Ждут мудрого слова, улыбки весенней.И молвит она: «Я увидеть хочу,Кто создал стихи, жемчугов драгоценней».Прекрасного юношу к ней подвели.В глазах его благость струится лучами.Спокойствие духа и мудрость любви,Свободы и братства высокое пламя.И, встретивши взором очей огневых,Красавица имя его не спросилаИ только сказала: «Откуда твой стих,Его непонятная жгучая сила?»— «Царица великая! В этих стихахТвоя красота несказанная дышит!»Но голос послышался в нежных устах:«Твое вдохновенье даровано свыше!Будь славен! Хочу, чтоб писанья твоиВ короне моей жемчугами горели!»Но кто же был юноша, чьей он семьи?То Шота — великий певец Руставели!

ЕЩЕ РАЗ КАХЕТИИ