Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла. - Игорь Шелест
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А теперь позвольте маленький этюд к первой страничке моих впечатлений: стихи, написанные Максимилианом Александровичем Волошиным в Париже в 1904 году, музыка неизвестного автора, подхваченная мною там, на улице Парижа.
Тамарин подошёл к столику, взял банджо, чуть коснулся струн, проверил настройку и, встрепенувшись, заиграл мелодию в стиле блюз ретро. Яркий звук инструмента с барабанной интонацией, будто волной, всколыхнул сидящих в зале. И тут он запел:
Для нас Париж был ряд преддверийВ просторы всех веков и стран,Легенд, историй и поверий.Как мутно-серый океан,Париж властительно и строгоШумел у нашего порога.Мы отдавались, как во сне,Его ласкающей волне.Мгновенья полные, как годы…
В зале ещё надеялись, что он будет продолжать, но Тамарин опустил инструмент и слегка поклонился. И тут молодёжь разразилась аплодисментами, но певец положил инструмент и поднял руку.
— Аэродром Ле Бурже — в семи километрах от Парижа на северо-восток, но в дни авиасалона проехать сюда не так-то просто… Праздничное, воздушное настроение у парижан на лицах: французы традиционно любят авиацию, и авиасалоны, устраиваемые здесь через год, необычайно популярны.
Выставка занимает, по сути, пространство правее взлётной полосы (если смотреть от Парижа). Должно быть, более сотни разнообразных самолётов — от самых маленьких авиеток с крохотными моторчиками — до аэробусов на 350 мест!.. И все мало-мальски известные фирмы разных стран стремятся показать здесь самое новое, что ими сделано. Почти все машины экспонируются на открытом воздухе. Они ярко окрашены, броско оформлены рекламными плакатами и, окружённые толпами пёстро одетой публики, в солнечные дни начала июня являют собой привлекательное зрелище.
Однако именно эта часть выставки для специалиста представляет наименьший интерес. В самом деле, большинство самолётов, сверкающих здесь на солнце, известны ему, специалисту, по каталогам и журналам, и конструктор, учёный, лётчик может лишь присмотреться к каким-то неброским, лишь ему интересным и понятным деталям, а потом и отойдёт к другой машине. Что касается широкой публики, то она как раз стремится именно сюда, к самолётам, и с тревожным изумлением обнаруживает возле них целые горы всевозможных зарядов, предназначенных для боевых машин и, по существу, представляющих из себя неприкрытый рекламный блеф, рассчитанный на впечатлительность обывателя. Он-то, обыватель, глаза которого расширяются от всех этих штабелей бомб, ракет, набитых снарядами лент для скорострельных самолётных пушек, обалдевает в первые же полчаса и с головной болью стремится поскорей выбраться куда-нибудь к киоскам, где продают сосиски и пиво… Тем более что самое интересное происходит непрерывно в воздухе.
Вот диктор объявляет, что на поднявшемся истребителе «Мираж-8» летит шеф-пилот фирмы «Дассо», он покажет сейчас высший пилотаж на малой высоте…
Действительно, откуда ни возьмись на высоте двадцати метров проносится юркий самолёт, и публика с замиранием сердца видит через остекление фонаря, как лётчик то окажется вниз головой, то, продолжая медленно вращать машину, вывернется в нормальное положение и, как бы сверля воздух у самой поверхности земли, уходит куда-то в дымку горизонта… А ему на смену уже летит другой: итальянец Марио Донатти… Этот ошеломляет своими вертикалями и «бантами», которые «завязывает» в небе, вертясь в зените и оставляя за собой цветной дымный шлейф…
Потом взлетают вертикально пять «харриеров»… застывают на несколько секунд, вися неподвижно в плотном строю, а затем вдруг, словно сорвавшись с цепи, устремляются вперёд, в течение нескольких секунд разгоняясь до большой скорости — на взгляд так… километров до шестисот, — и, зайдя низко по кругу, проносятся над слегка ошарашенными зрителями… все в положении вниз головой, потом выворачиваются в нормальное положение, тормозят и опускаются вертикально на ту же точку, откуда взлетели…
Потом появляются три небольших вертолёта и, разойдясь по сторонам, начинают «куролесить», выполняя свой высший пилотаж… Он, как вы знаете, несколько отличен от самолётного, но по-своему красив карусельной замедленностью и поворотами на месте… И тут вдруг публика по какому-то наитию поворачивается в другую сторону, люди что-то оживлённо говорят, обращая внимание друг друга на нечто необыкновенное… Но это необыкновенное где-то так низко, что за головами в поле и не видно, и многие устремляются туда, протискиваясь и обгоняя спешащих… Диктор только успевает объявить, что взлетает пилот Жан Прима на аппарате Блерио-XI, впервые перелетевшем 25 июля 1909 года пролив Ла-Манш. И полупрозрачный, жёлтенький, весь в проволочных расчалках моноплан с лёгким стрекотанием взмывает над головами кричащих восторженно французов и француженок, кидающих вверх шляпы и зонты…
Невольно подумалось: «Наверно, так же было семьдесят лет назад!..»
И всё же для учёного, конструктора и инженера наибольший интерес представляет экспозиция фирм, размещённая в павильонах.
Здесь можно увидеть многое из того, что вас интересует по узкой специальности: мотористы, скажем, могут поломать голову, вглядываясь в технологические тонкости изготовления лопаток компрессоров и турбин; «спасенцы», очевидно, не без пользы для себя походят вокруг нового катапультного кресла «Мартин Беккер»… Ну а что касается электриков, гидравликов, управленцев — им тут и недели не хватит, чтобы ознакомиться с сотнями действующих стендов!.. Прекрасно представлена здесь и новейшая навигационная техника, и все, что могло бы очень заинтересовать специалиста по автоматизации пилотажных процессов.
Тамарин сделал небольшую паузу, как бы давая публике маленькую передышку, и сам, завораживающе раскованный, прошёлся у края эстрады, вглядываясь с теплотой в лица. Стремнин взглянул на Майкова. Тот выразительно мотнул головой: мол, «Жос есть Жос, и этим все сказано!». И тут Тамарин заговорил снова:
— В одном из павильонов демонстрировался франко-германский тренировочный истребитель «Альфа-джет». На помосте возле него стояли два полицейских, не разрешая ни фотографировать, ни заглядывать в кабины. Не будь такой охраны, самолёт, вероятно, не вызвал бы особого интереса. По многим фото швейцарского журнала «Интеравиа» всем он вам знаком: небольшой среднеплан с крылом умеренной стреловидности. Его полётный вес по нынешним временам очень невелик — менее пяти тонн. Оснащён «Альфа-джет» двумя двигателями «Турбомека» с тягой по 1350 килограммов каждый… Словом, небольшой самолёт с отличным остеклением кабин для двух пилотов, сидящих один за другим, хоть и удивляющий гармоничной простотой своих внешних обводов, однако с весьма скромными лётными данными.
Из последующих разговоров со специалистами фирм, занимавшихся его созданием, выяснилось следующее.
Готовя для себя боевых лётчиков в США, бундесвер платит американцам за подготовку каждого около миллиона долларов. Эта стоимость определяется исключительной дороговизной эксплуатации американских тяжёлых истребителей с мощнейшими и прожорливыми двигателями, а для результативного освоения этих боевых машин лётчику нужно налетать несколько сот лётных часов на шести последовательно более сложных типах самолётов.
Легко предположить, что европейцам не очень-то по душе, что их денежки уплывают за океан. Тут и возникла идея создания унифицированного тренировочно-боевого лёгкого истребителя «Альфа-джет». Как нам сказали, он в три раза удешевляет и во столько же раз убыстряет подготовку боевых лётчиков. Благодаря специальному электронному устройству, по пилотажным свойствам «Альфа-джет» способен «превращаться» в подобный любому самолёту-истребителю, находящемуся на вооружении.
Что можно к этому добавить?.. — Тамарин цепко оглядел зал. — «Альфа-джет» вооружён 37-миллиметровой пушкой и подкрыльными ракетами, он дешёв, экономичен в расходе топлива… Вместо одного американского истребителя можно иметь три «Альфа-джет».
Услышав все это от европейских специалистов, я попробовал осторожно заметить: «А может, здесь как раз тот случай, когда в деле один будет стоить трех?..» Те переглянулись, и один из них сказал: «Видите ли… Опыт новейших боевых действий показывает, что драться в воздухе истребителям приходится на дозвуковой скорости… Другое дело, если нужно удирать — тут уж удобней на сверхзвуке!..»
Публика в зале оживилась, послышался смех. Тамарин выждал немного и проговорил не без лукавства:
— Так европейцы старались доказать, что три солдата на велосипедах всегда сильней одного мотоциклиста, и мне пришло тогда в голову, что кто-кто, а они-то умеют считать денежки!
В зале опять послышалось оживление, а Тамарин продолжил:
— Здесь же, на выставке, фирма «Дорнье» демонстрировала проект вертикально взлетающего пассажирского самолёта. Помимо двух маршевых двигателей, установленных на пилонах под крылом, на самолёте «Дорнье» проектируется установить 12 подъёмных двигателей: по четыре в гондолах на консолях крыла и по два в носовой и хвостовой частях фюзеляжа. Фирма планировала выпустить на линии этот самолёт в восьмидесятые годы… Ну что из проекта получится — покажет время. Однако расчёты показывают, что при таком обилии двигателей самолёт если и поднимет 100 пассажиров, то пролетит с ними всего несколько сот километров… Но фирму это не смущает: именно для коротких расстояний будто бы и задумывался этот «безаэродромный» самолёт.
