Скверные девчонки. Книга 1 - Рози Томас

— Не надо, не жди меня. Поезжай одна, — сказала она.

Джулия купила симпатичную блузку в подарок Бетти и кашемировый шарф Вернону. Все это она отправила посылкой по почте. Несмотря на то, что произошло между ней и матерью, она часто писала Бетти, но возвращаться и не думала. Не сейчас. И даже не на Рождество, поэтому она отказалась ехать с Мэтти.

Мэтти приехала домой. Она была рада видеть мальчиков, которые, казалось, неплохо ладили с отцом. Рикки подрос. Он рассказал ей, как окончил школу, где работает и вообще чем занимается в свободное время. Мэтти также узнала, что накануне отец сильно напился и почти весь вечер пролежал на земле у ворот, пока Рикки и Сэм не затащили его в дом и не уложили в кровать.

— Рикки… — начала Мэтт. Она хотела извиниться за отца, но Рикки прервал ее.

— Глупец, не так ли? В этом он весь. В последнее время он стал чаще выпивать. Мы не могли оставить его на морозе. Он мог замерзнуть и умереть.

Мэтти кивнула.

— Вы уже большие, думаю, что мне не нужно беспокоиться за вас, Рикк.

— Конечно, я больше волнуюсь за тебя, Мэтти. Как твои дела?

— Ничего. Сначала было немного трудно, но теперь все вроде пошло на лад. Скоро ты увидишь мое имя на афишах.

— Когда увижу, то жду от тебя подарок гитару.

— Хорошо. Скоро у тебя будет гитара.

После встречи с братом Мэтти отправилась к Роззи.

Дети толпились вокруг Мэтти, а Роззи разглядывала новое пальто сестры. Недавно родившийся малыш лежал в детской коляске. Мэтти склонилась над ним, улыбаясь и строя смешные рожицы.

— Он такой милый. Можно я его возьму?

— Если хочешь. Необыкновенные чувства, да?

— Мне нравятся малыши. Они так вкусно пахнут молочком.

— В чем же дело? Ты можешь заиметь такого малютку. Для этого нужен всего-навсего мужчина.

Мэтти осталась на чай. Мэрилин и Фил были слишком возбуждены в этот вечер, и Роззи едва уложила их в постель.

— Пора спать, — строго сказала она.

Девочки послушно ушли к себе в комнату, сказав всем спокойной ночи. Мэтти показалось, что она не очень-то им нужна, что они вовсе не скучали без нее.

— Я тоже пойду, выпью с отцом, — сказала она.

— Хорошо. Счастливо тебе, Мэтт.

Мэтти нашла отца в одном из баров, которые в эту ночь работали допоздна. Тут было накурено и сильно пахло спиртным. Тед сидел за столиком рядом с пианино. Увидев дочь, он махнул ей рукой, приглашая сесть. Он не был пьян, хотя на столе стояло несколько пустых кружек из-под пива. Мэтти купила еще по кружке и села напротив отца. Тот задал ей несколько вопросов о жизни, хотя слушал без особого интереса. Мэтти больше не боялась его. Наверное, потому, что она ушла из его жизни.

Немного погодя к ним присоединился какой-то мужчина. Он представился другом Теда. Этот друг принес с собой выпивку, они чокнулись и залпом осушили кружки. Мэтти надоело слушать их пьяные бредни, она встала, поцеловала отца в лоб и ушла.

— Посмотри, вот они, сегодняшние дети. Ничего-то они не хотят знать, все делают по-своему, — сказал Тед своему другу.

Мэтти приехала на станцию и успела сесть на последний поезд в Лондон.

В маленькой квартире было тепло и уютно. Феликс заработал приличную сумму денег и устроил настоящий пир. На столе можно было найти все: от экзотических фруктов до шикарного итальянского вина. Он накупил множество разных подарков для своих женщин и, как принято в рождественскую ночь, развесил на спинках кроватей вязаные носки и разложил в них подарки. Наутро все сразу же занялись разглядыванием содержимого носков. Джулия примеряла новые сережки.

— Ты замечательный, Феликс! Как ты узнал, что они мне подойдут?

— У меня есть глаза.

Джулия подарила ему разных цветов шелковые носовые платки. Феликсу было приятно ее внимание. Подарок Мэтти его слегка удивил. Это оказались ярко-бирюзового цвета носки-стельки.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я носил что-нибудь подобное?

— Я просто хотела пошутить.

— О, Мэтти! Твой подарок самый лучший, — сказала Джесси, примеряя перед зеркалом шляпу.

— Да, это лучше, чем то, что она вручила мне, — пробурчал Феликс.

После вручения подарков Феликс удалился на кухню. Джулия заглянула туда и спросила:

— Могу я помочь?

Феликс кивнул в ответ, и они вместе приступили к приготовлению ужина. Мэтти и Джесси вовсю распевали рождественские песни. На улице стемнело, когда счастливые друзья сели за стол. Джесси величественно устроилась во главе стола, она почти ничего не ела, только пила шампанское и виски.

Наконец Феликс принес долгожданный торт. В комнате погасили свет и зажгли свечи. Ужин прошел прекрасно. Единственное, что омрачило Джулию, Мэтти и Феликса, это то, что Джесси очень много пила в этот вечер. На нее нахлынули воспоминания, ей казалось, что они намного реальней, чем все, что окружает ее в этой уютной комнате.

— Я сейчас вспомнила, как первый раз была с мужчиной. Мне было столько же лет, как и вам. Что-то вроде Мэтти и ее театрала. Мне он не нравится, дорогая. Я тебе говорила об этом?

— Да, говорила.

— Первый мужчина должен быть молодым и красивым. Вот у Джулии парень — красавчик. Таких ребят много. Вот Феликс, например.

Феликс грациозно встал, как черная пантера.

— Я собираюсь прогуляться. Мне нужно подышать свежим воздухом. Джулия и Мэтти присмотрят за тобой. Счастливого Рождества!

— Так на чем я остановилась, утята? Ах да! Я жила с родителями в Хьюстоне. Днем я работала на рынке, а по вечерам пела в ночных клубах. Прелестные были деньки! Я познакомилась с Томми Ластом, и вскоре мы стали встречаться. Именно он показал мне Нью-Йорк. Мы гуляли в парках и зеленых скверах. У него были черные волосы, черные глаза и маленькие усики, которые кололись, когда мы целовались. В тот день Томми пришел ко мне и принес букетик цветов. Потом мы пошли гулять. На нем была рубашка с коротким рукавом. Его руки не отрывались от моей талии ни на минуту. Незаметно он привел меня к реке. Мы прошли под мостом, поднялись по берегу и оказались на лужайке. Там было много кустов и высокая трава. Никто не мог нас заметить. Томми снял с меня блузку. Предполагая, что может произойти, я надела свой самый красивый бюстгальтер. Я представляла себя английской королевой, лежа в мягкой траве. Томми аккуратно влез на меня. Ох! Эти усы! Никогда их не забуду.

Казалось, Мэтти не слушала ее рассказа. Ее взгляд блуждал по комнате.

Тишину нарушила Джулия:

— Как это было?

Джесси расхохоталась.

— Это длилось не больше двух минут. Томми Ласт был мальчишкой, хотя мне он казался мужчиной. Только потом я поняла, что это был особенный день в моей жизни.

Наступило молчание. Джесси смотрела в одну точку. Джулия и Мэтти понимали, что сейчас она далеко от них. Она вернулась в прошлое: на берег реки, зеленую лужайку, мягкую траву.

— Что с ним случилось? С этим Томми Ластом? — спросила Мэтти.

— А что случается с ними со всеми? Они уходят. Какие были времена!

Она закрыла глаза, и девушки подумали, что она заснула. Но через минуту она, глядя на Джулию, сказала:

— У вас все впереди, утята.

— Надеюсь, — ответила Джулия.

— Все эти ваши разговоры о свободе не стоят и выеденного яйца. Джулия, ты сама создаешь себе проблемы, привязываясь к этому парню. Он практически первый, кого ты здесь встретила. Не бегай за ним. Повеселись, а потом и забудь. Умные женщины так и поступают.

— Я не могу с собой справиться, Джесси. Это выше моих сил, — печально сказала Джулия.

Мэтти посмотрела на подругу, взяла ее руку и крепко сжала. «Она права. Джош не стоит тебя», — подумала она. Они так и остались сидеть, держась за руки, пока Джесси не задремала. Потом девушки уложили ее в постель.

Вернон закрыл окна и входную дверь. Не обращая на него внимания, Бетти продолжала сидеть в кресле.

«Я пойду наверх, — тихо сказал он. — Ты что, всю ночь будешь здесь сидеть?»

Она не ответила.

Бетти слышала, как заскрипели ступеньки под его ногами. Она перевела взгляд на искусственную рождественскую елку, украшенную китайскими фонариками. Джулия всегда жаловалась, что у них не было настоящей. Бетти знала, что если прищурить глаза, свет от фонариков расплывется и она будет казаться настоящей. Она вспомнила, как Джулия ползала возле елки, разрывая на мелкие кусочки бумажный кукольный домик, который ей подарили на Рождество в год окончания войны. Дочери тогда было шесть лет.

Сейчас в доме царила тишина.

После ужина кухня блестела чистотой (Бетти всегда следила за этим). В холодильнике осталась часть индюшки, которую она не использовала. Завтра она приготовит холодное, а послезавтра пирог с индюшиным мясом, потом котлеты и суп из костей.

«Опять одно и то же, — думала Бетти. — Подай, накорми, убери… Всегда сидящий с газетой Вернон». Эти мысли вызывали в ней злость и раздражение. Она чувствовала себя зверьком, загнанным в клетку. Ее клеткой были дом и кухня.