«Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1985-1994 - Борис Гедальевич Штерн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вы понимаете, куда я клоню. Пустая трата времени и топлива, верно?
А ведь как легко и удобно общаться с помощью электронных средств связи! Хороший видеофон — это же чудо! Воспринимаешь все, кроме, разве, табачного дыма. Почему мы не пользуемся такими средствами?
Идем дальше. Знаете, как можно сократить звуковую запись — убрать лишние междометия, ужать паузы… И все остается понятным, только информация поступает со скоростью четыреста слов в минуту вместо каких-то семидесяти, половина из которых — прямые повторы или обороты вроде «вот что я хотел сказать».
Я читал кое-какие статьи, в которых предлагалось упростить и конкретизировать конференции, чтобы люди могли в самом деле обмениваться мнениями. У меня родилась по этому поводу собственная идея. «Квант спора» — минимальный необходимый довод, который может привести участник полемики для доказательства (или опровержения) чего-то одного, прежде чем перейти к следующему. Если мои ожидания верны, то специалисты вроде меня могли бы управиться со своими делами… ну, будем сдержанны… за четвертую часть того времени, которое уходит сейчас.
А тогда три четверти времени — на что? На работу, конечно же! На дела, позарез необходимые, но откладываемые из-за вечного цейтнота. Я говорю серьезно. Я действительно уверен, что мы можем сделать вчетверо больше. Приземлиться на Марсе через пять лет, а не через двадцать, вылечить лейкемию за десять лет, а не за сорок и так далее.
Убивать время на болтовню с Горди Маккензи? Нет уж. Как только мы взлетели, я откинул столик и разложил бумаги.
Ничего не вышло.
Просто удивительно, как часто ничего не выходит. На сей раз мне помешала Клара, которая обносила всех напитками. Из вежливости я отодвинул бумаги, а потом она принесла закуски, и еще почти два часа ушли на обед. Меня совсем не тянуло смотреть фильм, но мельтешенье на экранах отвлекает, а как только кончился фильм, принесли кофе. Тут загорелось табло «пристегнуть ремни», и мы пошли на посадку. Ладно, не привыкать. Я ведь так и не нашел женьшень, пришлось жить на стипендию.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Я зарегистрировался, умылся, спустился в конференц-зал и угодил на скучнейшее занудство о турбулентных потоках в атмосфере. Народу собралось немало, человек восемьдесят, но какая им от этого польза, я даже представить себе не мог, поэтому взял программу и тихонько улизнул.
— Привет, Чип! — окликнули меня.
Это был Резник, он работал в маленьком колледже, где я получил степень бакалавра. С ним был какой-то высокий мужчина.
— Доктор Рамос, позвольте представить — Чесли Грю. Чип, это доктор Рамос. Из НАСА, не так ли?
— Нет, я работаю в одном фонде. Рад познакомиться, доктор Грю. Я следил за вашими трудами.
— Благодарю и прошу меня простить, мне надо зарегистрироваться… _
— Бросьте, Чип, — сказал Ларри Резник. — Вы уже зарегистрировались. Просто хотите смыться в номер и поработать.
Неловко получилось. Ладно бы еще один Ларри, но я совсем не знал его приятеля…
Рамос улыбнулся.
— Когда вы входили в зал, Ларри предупредил меня, что через тридцать секунд вы убежите. Так и вышло.
— Турбулентные потоки мне, знаете…
— Умоляю вас, не оправдывайтесь. Кофе хотите?
Мне оставалось только сделать хорошую мину при плохой игре, и я согласился. Доктор Рамос казался смутно знакомым.
— Мы не встречались на семинарах В Далласе?
— Вряд ли. С сахаром? Я очень редко посещаю конференции, ваши статьи действительно читал.
— Спасибо, доктор Рамос. — Жизненный опыт научил меня повторять имя собеседника как можно чаще, чтобы не забыть. Хотя обычно я все равно забываю. — Мой доклад завтра утром, доктор Рамос. «Фотометрическое определение рельефа местности с орбитальных станций».
— Да, я видел в программе.
— Который по счету в этом году? — спросил Ларри. Он был в плохом настроении.
— Далеко не первый, — признался я.
— Мы как раз об этом говорили, — сказал Ларри. — То статья, то доклад, а в промежутках отчеты. Когда в последний раз вы месяц не отрывались от работы?
Я почувствовал интерес, и мне это не понравилось — надо было посидеть над бумагами.
— Однажды Фред Хойл сказал, что, как только человек добивается чего-то путного, весь мир вступает против него в заговор, чтобы он больше ничего не мог сделать. Его приглашают читать доклады, вводят в оргкомитеты, берут у него интервью и вместе с комиком, поп-группой и эстрадной певичкой втягивают в телевизионную дискуссию на тему, есть ли жизнь на Марсе.
— А почитатели ловят его в коридорах, — закончил доктор Рамос и засмеялся. — Не беспокойтесь, доктор Грю. Мы не обидимся, если вы уйдете к себе.
— Я не уверен даже, что этот мир — наш, — пробормотал Ларри.
Он был раздражен и плел что-то несуразное.
— Между прочим, я еще ничего не сделал, — добавил Ларри. — В отличие от вас. Чип. Но когда-нибудь сделаю.
— Не прибедняйтесь, — сказал доктор Рамос. — По-моему, мы чересчур расшумелись. Не поискать ли какое-нибудь место, где можно спокойно поговорить? Если, конечно, вы не возражаете, доктор Грю…
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
К тому времени я был почти убежден, что обязан побеседовать с Ларри и доктором Рамосом. Мы поднялись ко мне, потом перешли к Ларри. Нам принесли обед, и мы продолжали разговор за столом. Я рассказал все, что когда-либо думал о системном подходе к передаче информации. Доктор Рамос оказался идеальным слушателем. Он схватывал с полуслова. Я не сомневался в своей правоте и, как ребенок, предвкушающий Рождество, с восторгом вычислял, сколько работы можно сделать за год. Мы стали прикидывать, как скоро можно запустить флот межзвездных кораблей, если работать все рабочее время. И вдруг наступила тишина. Ларри поднялся и распахнул дверь на балкон. Двадцатью этажами ниже лежал Лос-Анджелес, с южных холмов надвигалась гроза. От свежего воздуха я сразу пришел в себя и вспомнил, что через семь часов мне предстоит читать проклятый доклад.
— Пожалуй, пора расходиться, — сказал доктор Рамос.
Ларри начал было возражать, но потом согласился.
— Ладно, — сказал он. — А я еще посижу над вашими заметками, Чип.
— Только не потеряйте, — отозвался я и вернулся к себе в номер. Счастливый, я долго лежал с открытыми глазами, прежде чем провалиться в сон о пятидесяти рабочих
