Дневник заштатной звезды - Пол Хенди

У меня возникло подозрение, что у парня явные проблемы с межличностными отношениями. Вся в слезах, Бекки пыталась дозвониться по мобильнику до офиса «Утреннего кофе» в Лондоне. Съемочная группа начала паковать оборудование.

– Послушайте, – в отчаянии взмолился я. – Я только что узнал, что стану отцом. Впервые в жизни! Мне надо обязательно вернуться завтра утром в Англию, чтобы увидеться с женщиной, которая носит моего ребенка. МЫ ДОЛЖНЫ СНЯТЬ ИНТЕРВЬЮ ПРЯМО СЕЙЧАС!

Повернувшись, я наткнулся на ошарашенный взгляд Бекки.

– Я перезвоню, – прошептала она в трубку и быстро дала отбой.

Вспышка получилась поистине драматической. Вельберштейн смотрел на меня, должно быть, целую вечность. Внезапно его жесткий взгляд смягчился.

– Эй, я знаю, что ты сейчас чувствуешь, приятель. Я сам недавно стал папашей. Ждите здесь.

И с этими словами он исчез – лишь для того, чтобы через секунду вернуться.

– У вас пять минут.

Он жестом указал в направлении раздевалки.

– Только чтобы мухой!

Интервью мы сняли в один дубль.

Трой оказался именно таким, каким и должна быть поп-звезда международного масштаба. Проведя всего пять минут в его обществе, я теперь прекрасно понимаю, почему все женское население планеты от него без ума. Трой буквально излучает уверенность, и вы невольно заражаетесь его обаянием. Он красивый, обходительный, неглупый и очень остроумный молодой человек.

Господи, как же я его ненавижу!

Думаю, в основном я ненавижу Троя из-за того, что когда-то он спал с Пиппой, и пока мы паковались и прощались, я упомянул, что знаком с ней.

– Та еще штучка, – ответил он своим выпендрежным ливерпульским говорком. – Ее всегда интересовало только одно.

– И что же? – с невинным видом поинтересовался я.

– Слава, – понимающе подмигнул он.

Но тут вернулся Харви с двумя помощниками и утащил Троя. Уже на пороге Вельберштейн оглянулся и изобразил, будто взводит револьвер: направил на меня указательный палец, одновременно сгибая большой.

– Эй, береги там своего малыша, – сказал он голосом Роберта Де Ниро, гангстера.

– А как же, – ответил я голосом Терри Томаса,[36] грубияна.

Мы на пути в Международный аэропорт Кеннеди. Самолет вылетает ровно через час сорок Мы просто обязаны успеть на этот рейс. Назад, в Англию. Назад, к «Вы – в пролете».

Назад, к отцовству.

12 июня

Это был самый худший день во всей моей трудовой биографии. «Вы – в пролете» могло стать трамплином, с которого я взлетел бы до небес, могло стать Тем Самым шоу.

Но я все провалил.

Прохлопал свой «звездный час».

Хотя на восьмичасовой рейс мы все-таки успели. Когда мы с Бекки поднимались по трапу, я заметил, что Йен Ботам, знаменитый крикетист, летит с нами в одном самолете. Однако моей первой мыслью было не «О! Да это же Йен Ботам, знаменитый крикетист!». Подумал я совсем о другом: «О нет! Если самолет разобьется, Йен Ботам попадет на все первые полосы, а обо мне даже не вспомнят». Я понимал, что нормальному, здравомыслящему человеку такие мысли прийти не могут, и списал их за счет усталости, эмоционального переутомления и волнений по поводу моего еще не родившегося ребенка.

Мы летели сквозь ночь, и я знал, что необходимо хоть немного поспать. Но «Утренний кофе» оплачивал лишь эконом-класс, так что сиденья были узкие, маленькие, и я никак не мог нормально разместиться. Так и просидел весь полет, не сомкнув глаз: ерзал, нервничал и ворочался с боку на бок Я ослабил воротник, расстегнул ремень и снял туфли вместе с носками. Попытался заговорить с Бекки, но той, похоже, не особо хотелось болтать. Уверен, она нарочно притворялась спящей, лишь бы избежать разговоров со мной. Думаю, Бекки просто не смогла вынести зрелища, когда я возился с пуговицами на ширинке – с затычками в ушах, черной маской на глазах и надувной подушкой вокруг шеи. Я попытался читать, но не смог сосредоточиться, а потому решил посмотреть кино.

Фильм назывался «Все возможно, детка».

Сюжет крутился вокруг одной супружеской пары, у которой никак не получалось зачать ребенка. Вообще-то предполагалось, что это комедия, но я проплакал весь фильм от начала до конца.

Я был вконец измотан и попытался расслабиться, пустив мысли в свободное плавание. Поначалу трюк вроде удался, и на секунду я даже задремал, но тут в динамиках раздался голос командира, объявивший десятиминутную готовность перед посадкой.

В двадцать минут десятого мы наконец приземлились в Хитроу. У аэропорта ждала машина, которая отвезла меня прямиком в телецентр Би-би-си.

Раньше я никогда не летал через несколько часовых поясов и должен сказать, что ощущения после такого перелета – штука очень необычная. Кажется, будто любое, даже самое короткое движение длится гораздо дольше обычного: словно происходит задержка во времени между моментами, когда мозг посылает сигнал остальному телу и когда тело его принимает. Ваш организм просто подавлен, и вам кажется, будто череп обволакивает изнутри какая-то патока. Сознание отключается без всякого предупреждения. К вам обращаются, но проходит целая вечность, прежде чем вы реагируете на вопрос. И в разговор вы вставляете совершенно не те слова.

Теперь, оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать: это далеко не самое идеальное состояние для ведущего, снимающегося в «пилоте» прайм-таймовой телевикторины.

«Вы – в пролете» – блестящая задумка, где участники должны лишить конкурентов призовых денег. Всего в игре участвуют десять человек Ведущий задает им вопросы из области общих знаний, и если они отвечают правильно, то им задается вопрос об их личной жизни. Фокус же в том, что лишь один из участников говорит правду: остальным разрешено блефовать, чтобы надуть конкурентов и зрительскую аудиторию, заставив поверить, будто они именно те, за кого себя выдают. И чем больше им удастся соврать, тем больше денег они смогут выиграть. Зрители в студии и зрители у себя дома должны голосовать за того из участников, кто, по их мнению, говорит правду. Побеждает тот, кто получит большинство голосов.

Формат программы дает ведущему практически неограниченные возможности для взаимодействия с участниками игры. С точки зрения ведущего, это отличный шанс показать все, на что он способен. Я, разумеется, показал все, на что способен я. Спотыкался на каждом шагу, путал текст и переврал имена всех участников. Обычно в таких ситуациях за дело автоматически берется мой Второй Я, но сегодня он, похоже, застрял где-то в Нью-Йорке.

В какой-то момент один из игроков сказал, что его зовут мистер Бридж. Согласитесь, шикарная возможность для ведущего продемонстрировать находчивость и остроумие.

– Мистер Бридж? Держите свои козыри в рукаве.

Скажи я так, и зрители в студии наверняка ответили бы ревом одобрения. Но нет, моя реакция была поистине перлом красноречия:

– Мистер Бридж? Хм… что ж… – удачи в игре, мистер Бридж.

Бессмысленный взгляд в камеру. Гробовое молчание в студии.

Как говорит древняя шоу-бизнесовская поговорка: «Это был полный провал».

13 июня

– Мистер Бридж? Мой совет остальным игрокам: не мухлюйте с этим парнем.

Возможно, талант прирожденного ведущего как раз и заключается в том, чтобы придумывать остроумные репризы с ходу, в студии, а не сутки спустя, лежа в кровати.

14 июня

– Мистер Бридж? Я знаком с вашим братом Покером.

15 июня

Знаю, в «пилоте» я показал себя не с лучшей стороны, но надеюсь, власти предержащие – люди более дальновидные. Несомненно, они разглядят мой истинный потенциал. Позвонил Максу – спросить, что он обо всем этом думает, – но Жуткая Бабс сообщила, что он «на совещании».

Позвонил через час – Макс «ушел на обед».

Перезвонил позднее – у него «встреча с клиентом».

Макс явно избегал меня. Используя его же собственную аналогию, я вдруг почувствовал, как ванна холодеет на глазах. Я поинтересовался у Жуткой Бабс, нет ли новостей насчет запуска «Вы – в пролете». Но та ответила, что новости, вероятнее всего, будут не раньше чем через пару месяцев. И добавила, что видела смонтированную версию «пилота».

– И как? – спросил я.

– Ну, шоу хорошее, – ответила Бабс.

Мне показалось, она специально подчеркнула слово «шоу».

– Как бы там ни было, дорогуша, не стоит особо переживать. По крайней мере, у тебя остался «Утренний кофе».

Что ж, тут она действительно права.

16 июня

Утром позвонил Квентин, один из исполнительных продюсеров «Утреннего кофе». Он сказал, что руководство вполне довольно моей работой в программе, но считает, что я чересчур много трудился в последнее время и, возможно, несколько переутомился. У них только что закончилось совещание, где было решено дать мне «отпуск» на пару недель. Квентин еще раз извинился, добавив, чтобы я не беспокоился, поскольку мера эта всего лишь временная и что они ни в коем случае не нарушат контракт и оплатят мне все, что положено до конца июля.