Штильскин - Эндрю Бакли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В буквальном смысле, Чудовище?
— Ага, шерсть, острые зубы, очень злобный.
— Как из «Красавицы и Чудовища»?
— Бедная девочка, — сказал Гник.
— Дай, угадаю, — сказал Роберт. — Она мертва?
— Как дверной гвоздь, — ответил генерал Гнарли. — Пра-пра-прадедушка королевы Авроры отдал принцессу Белль в дар Чудовищу, дабы тот держал себя в рамках и не лез в их королевство. Чудовище счёл это оскорблением и разорвал её на куски.
— Зачем, во имя всего святого, он это сделал?
— Потому что она была уродиной.
— Не просто уродиной, — сказал Гник. — Я слыхал, она была почти неотличима от тролля.
— Всё равно, его реакция кажется чрезмерной, — сказал Роберт.
Впереди маячила роща, отбрасывая чёрные тени на хмурое небо. Дорога тянулась мимо деревьев около мили, пока не вышла на противоположном конце. По потрескавшейся и потускневшей жёлтой брусчатке дороги летали сухие листья, завиваясь вокруг деревьев.
— Почему тут так жутко? — спросил Роберт.
Деревья были живыми и мелодично поскрипывали под дуновениями легкого ветерка, сквозь них были видны зелёные холмы и пастбища. Ничего похожего на Тёмный лес, но всё равно, как-то пугающе.
— Поговаривают, эти деревья злые, — сказал Гник. — Вся эта долина когда-то была лесом, но его вырубили под угодья трёх королевств. Оставшиеся рощи находятся в постоянном раздражении из-за своих древесных собратьев.
Лили рассмеялась.
— Какая несусветная чушь.
— Да, но эффекта добавляет, — произнёс Гник, ухмыляясь.
Роберт заметил, как среди деревьев что-то промелькнуло и исчезло, и он решил, что увидел, как в лесу играет потерявшийся котёнок.
— Ребят, вы видели..?
— Шшш! — прошипел генерал Гнарли и все замерли. — За нами наблюдают.
— Генерал, если это очередная ахинея про злые деревья… — начала Лили.
— Шшш! — повторил генерал, а затем, в противоположность собственным словам, заорал: — Выходите, мы знаем, что вы там!
Перед ними из-за деревьев вышли шестеро. Четверо выглядели так, словно были специально созданы, чтобы прятаться среди деревьев. Они носили поношенную с виду одежду древесного цвета, а их конечности были длинными и веретенообразными. На головах они носили широкополые остроконечные шляпы с таким видом, словно все вокруг должны делать то, что говорят именно они. Чтобы поддержать это впечатление, пятый и шестой члены группы были просто огромны, и Роберт задумался, как смог не разглядеть их, прячущимися в зарослях, ведь для них это было физически невозможно. Они были высокими и широкими, носили такую же одежду, что и их товарищи, только больше, у них были кулаки размером со свиную ногу, а лица были словно высечены из гранита.
Один из тощих шагнул вперёд, снял шляпу, обнажив совершенно лысую голову, и низко поклонился.
— Приветствую, добрые путники, прекрасный день, чтобы пройти по дороге из жёлтого кирпича, воистину прекрасный.
— Это так, — произнёс генерал Гнарли.
— Спорить не о чем, — добавил Гник.
— Позвольте поинтересоваться, не могли бы вы отойти в сторону, чтобы мы могли пойти дальше, ведь, как вы верно заметили, сегодня прекрасный день, — дипломатично проговорила Лили.
— Скажи что-нибудь, — произнёс голос в голове Роберта.
— Здрасьте, — сказал Роберт.
— Смело и остроумно одновременно, — проговорил голос с лёгкими нотками сарказма.
— Разумеется, вскорости вы пойдёте своим путём. Позвольте нам представиться. Меня зовут Ароллис. Троих моих братьев зовут Миколин, Гауло и Джиллик. Наши более крупные кузены — Грунтнард и Аббигейл.
Роберт заметил, как Аббигейл начал пускать слюни.
— И в чьей же компании мы сейчас оказались?
Повисла пауза, в ходе которой генерал Гнарли оценивал этих шестерых.
— Я - генерал Гнарли из Боевых гномов Мрачных гор, а это — мой лейтенант, Гник. Лили — агент из Оза, а дебил с того краю — Роберт.
Роберт едва заметил оскорбление. Он наблюдал за Грунтнардом и Аббигейлом, как те начали разминать кулаки.
Роберт и его товарищи не знали, но Аббигейла изначально звали Бокрик, но он решил добровольно сменить имя, чтобы показать свой характер. Этот характер заключался в том, что он был достаточно крупный, достаточно злобный, и не имел никаких этических запретов на то, чтобы буквально вывернуть взрослого человека наизнанку, так что, без разницы, как его называть.
— О, агент, ну и ну. А о вас, генерал, мы наслышаны.
— Ага, — согласился генерал. — Да и мне вы знакомы. Вы — разбойники Старого леса.
Ароллис радостно хлопнул в ладоши.
— Я так рад, что наша репутация распространилась так далеко.
— Это так, — заговорила Лили. — Мы получали доклады о вас даже в Озе.
— Превосходно, — произнёс Ароллис. — Тогда, полагаю, можно обойтись без дальнейших любезностей. Обычно, я должен произнести длинную речь о том, кто мы, чем занимаемся, и тому подобное. Вообще-то, это становится скучно, но поскольку вы нас уже знаете, то вам известно и, что будет дальше?
— Вы будете ждать, пока мы не отдадим вам свои вещи, — произнёс генерал Гнарли с лёгкой усмешкой, которая подразумевала, что он вообще не намерен никому ничего отдавать.
— Уважаемый, — снова дипломатично заговорила Лили. — Уверена, вы осознаёте тяжесть ограбления агента, и, раз уж вы слышали о генерале Гнарли, тогда, полагаю, вам также известно, что он весьма опасен. Я могу не обратить внимания на прерывание нашего путешествия, если вы просто отойдёте в сторону, и все мы притворимся, будто ничего не было.
Тощие разбойники начали смеяться таким смехом, какой Роберт счёл снисходительным. Об агентах у него сложилось впечатление, что их боялись, но не любили. Своего рода сказочное гестапо. Но любой авторитет, который внушал хоть какой-то страх, заслуживал определенного уважения.
— Что ж, полагаю, этот разговор зашёл настолько далеко, насколько это возможно, — сказал Ароллис.
— Ох, блин, — произнёс голос.
— Что? — переспросил Роберт.
— Что значит, «что»? — спросил Ароллис.
— Будет драка, — сказал голос.
— Нет, конечно.
— Что, «нет, конечно»? — спросил Ароллис, который начал упускать нить разговора. Он привык действовать по стандартному распорядку. Его семья выходит перед путниками, Ароллис выступает с речью, всегда вежливой, а затем они избавляют путников от всего, что у них есть. Если они хоть немного сопротивляются, разбойники избивают их до полусмерти. Иногда, более чем до «полу-».
— Тебе следует извиниться, — сказал голос.
— Заткнись уже, пожалуйста! — воскликнул Роберт.
— Так, похоже, достаточно, — произнёс Ароллис, теряя терпение.
— Простите, — сказал Роберт. — Затерялся в собственных мыслях, продолжайте.
Лили и гномы вытаращились на Роберта. В пожилых глазах генерала Гнарли забрезжило нечто похожее на понимание.
