Дикая родня (СИ) - Данина Лилия

Не сумев договориться с Матриархом руфов, ранивы начали проводить свои эксперименты с её потомством. Пытались вывести новые виды, которые были бы независимы от матки. Твари неизменно получались сильными, ловкими, не уступающими своим рождённым собратьям. Но никакие технологии не могли истребить в них зависимость от улья и Матриарха.

И тогда ранивы начали выводить новых Королев, менее опытных и разумных. Планета, словно ядовитыми грибами, заросла подземными базами с искусственными ульями. Их детёнышей начали использовать, как оружие, как сильную армию, способную за короткий период уничтожить на планете всё живое.

А Мать по-прежнему ждала. И в один из череды однообразных дней её ловушка загорелась. Через своих детей она видела металлических воинов, злых, с горячей кровью внутри. Они появлялись словно из воздуха, убивая всех, кто попадался им на пути. Её враги пали в той битве, хотя пришельцев было меньше, чем альбиносов и руфов, натравленных на них.

Множество её детей полегло при атаке. Но самых верных, ещё способных услышать зов своей Матери, она смогла призвать к себе на помощь. Они сгорали, пытаясь пробиться в её клетку, расшатать опоры и разбить, разорвать цепи, снести бронированные стены. К ней пришли самые сильные из выведенных гибридов. Они же и прикрыли её побег, когда в лабораторию нагрянули самины, зачищая территорию комплекса. Но она спаслась. Одна из всех, кто был на базе. Последняя Мать, способная дать потомство.

Долго она бродила по подземельям в поисках подходящего укрытия, уставшая, голодная, раны и ожоги мешали двигаться, но она не останавливалась. И, в конце концов, её путь вернул Королеву к уничтоженной базе. Она ходила по руинам, подбирая сухие остатки тел альбиносов, чтобы хоть как-то восстановить утраченные силы; звала своих погибших детей, но от них к тому времени остались лишь пустые хитиновые оболочки.

Новый улей она основала в горах поблизости от разрушенной базы. Никто из Матриархов руфов не делает так, но ей пришлось пойти против собственной природы, потому что выживание важнее, и она каким-то внутренним чутьём понимала: ничего не закончилось для них. Поэтому первые дети из первых же кладок были изгнаны из улья, чтобы основать собственные рода. Так было нужно. Для выживания, для залога их дальнейшей жизни.

Несколько десятков ульев взяли разрушенную базу в окружение, словно часовые. Каждую ночь в покинутый комплекс отправлялись разведчики из ближайших ульев, были разведаны все возможные лазы и ходы, проделаны новые. И Великая Мать, как начали называть её собственные потомки, сами ставшие матриархами собственных ульев, возглавила небывалую доселе армию руфов, объединив всех их под своё командование. На этой планете за всю её историю ещё не было более сильного телепата и более опасного и смертоносного создания.

«Я слишком стара, чтобы сражаться с ними в одиночку, — тихое шипение отдавалось одновременно и в голове, и в ушах, так что Александр уже не мог толком понять, сам ли он слышит её голос, или Матриарх передаёт всё это сразу ему в голову. — Но сейчас у меня есть армия. Все ульи поднимутся на борьбу вместе со мной. Это место помнит, сколько детей погибло по их вине. Этой ночью, как только Первородная Мать накроет Мир, мы выйдем на охоту».

— Чудно, — усмехнулся Александр, прищурив глаза, — но зачем же ждать?

Он удобно утроился в коконе, на относительно мягком сгибе локтя Матери, положив голову на её жёсткое плечо и вытянув ноги, и просто отдыхал, пока позволяло время. Матриарх издала тихое вопросительное урчание, наклонив к нему голову. Он был полностью открыт для неё, так что с некоторых пор они начали прекрасно понимать друг друга. Она легко читала его мысли, а он запросто улавливал её настроение и желания, видел образы, какие видела она. Человек, сладко потянувшись, с той же ехидной улыбочкой продолжил:

— Пойдём к базе при свете дня. От нас этого не ждут. А к ночи… я боюсь, они могут подготовиться. Сделаем им сюрприз, — довольно улыбнулся он, затем поднял на уровень глаз руку, и в длинных пальцах запрыгал белый искрящийся шарик, заставивший Матриарха отстраниться, недовольно зашипев, а Александр, разглядывая маленькую молнию, поправился: — два сюрприза.

ГЛАВА VI. Царь горы

Часть 1. Побег

— Что будем делать, капитан? — поинтересовался Сохра, наблюдая, как в комнату втаскивают какую-то аппаратуру, устанавливая её в центре у колонн.

Все пленники пришли в сознание и теперь сидели в своих камерах, наблюдали за происходящим, так как сделать что-то для собственного освобождения попросту не могли. Как верно заметил Орнан-Ндэ, камеры подавляли все способности, даже те, о которых саминские изобретатели и подумать не могли. Так, запертыми в теле хозяев оказались не только драконы, но и стихия, и даже тзар. Дарч попробовал погрузиться в собственное подсознание, но его словно выталкивала невидимая воздушная подушка, дыхание перехватывало, голова кружилась, поэтому на время пришлось забыть о медитации.

Альбиносы тем временем установили между колоннами странного вида металлическую трёхметровую стойку с креплениями для рук и ног. Затем один из них направился к клетке с завозившимся человеком. Антон икнул от ужаса и вжался в стену, отчаянно пытаясь слиться с ней, для верности ещё и зажмурился.

— Эй, ты! — окликнул подошедшего ближе великана Дарч. — Да-да, ты, обезьяна лысая! Я тебе за команду по одной конечности отрывать буду, только тронь кого!

Взгляд чёрных глаз перескочил на самина, и альбинос произнёс холодным металлическим голосом, но с ироничной усмешкой:

— На твоём месте, капитан-неудачник, любой другой предпочёл бы не привлекать наше внимание, чтобы протянуть дольше. Но ты, похоже, слишком глуп для этого?

— Это ты по собственному опыту рассуждаешь так? — ощерился в ответ Дарч. — Ну, давай, поделись с нами своим тяжёлым детством, когда тебя били все, кому не лень. Мы никуда не торопимся.

Альбинос засмеялся, прищурив глаза, с интересом рассматривая разговорчивого пленника.

— Я бы мог сказать, что мне жаль так рано расставаться с таким занятным экземпляром, как ты, но это будет ложью. Пожалуй, ты прав, лучше начать с главаря.

И он шагнул к клетке Дарча. Самин выпрямился, насмешливо смотря на приближающегося палача. Но тот, прежде чем открыть клетку, сначала набрал что-то на пульте управления. В полу клетки открылись тёмные пазы, из которых выстрелили длинные тонкие цепи с захватами на концах. Они поймали капитана за кисти и до упора втянулись в свои гнёзда, так что Дарч с трудом мог стоять прямо, цепи со всё нарастающей силой тянули его вниз.

— Вы настолько жалкие твари, что даже подойти ко мне боитесь? — усмехнулся он, пытаясь держаться прямо и оттягивая цепи на себя.

— Тебе нужно поклониться, — ехидная ухмылка исказила бесцветную рожу, и альбинос, открыв клетку, вошёл, — давай я тебе помогу.

Широкий кулак с короткого замаха врезался в живот самина. Тот глухо рыкнул, шагнув назад, но не согнулся. За это альбинос нанёс ему целую серию сокрушительных ударов, и цепи, почуяв слабину, потянули всё-таки Дарча вниз. Он сполз по стене на пол, сердито морщась, из глотки рвалось хриплое рычание, перед глазами всё плыло. Странно, ведь открытие клетки должно было ослабить её негативное воздействие. Потом до него дошло, что Орнан-Ндэ скорее всего создал не только камеры, но и ещё что-то, какие-то мобильные вещицы, с которыми эти твари наверняка не расстаются.

Ему скрутили руки за спиной и, вытолкнув из клетки, потащили к колоннам. Дарч пытался притормозить, упирался ногами, но силы в данный момент оказались не равны. Ранив был сейчас значительно сильнее самина, а каменная хватка и цепи не оставляли шанса на освобождение. Капитана приковали к стойке, и один из альбиносов отошёл к пульту управления.

— Гордись, самин, сегодня ты станешь частью великой истории, — насмешливо заметил тот, кто вытаскивал его из клетки.

— С радостью поменяюсь с тобой местами, — проворчал Дарч, попробовав натянуть цепи, за что получил ещё один удар под дых. — Слабо как-то, — просипел самин, отдышавшись. — Как будто девочка бьёт… Подожди, а ты что? Девочка и есть? У вас такие рожи, что одного от другого не отличишь, немудрено запутаться…