Дикая родня (СИ) - Данина Лилия

Монолог капитана прервала череда ударов в живот, грудь и в лицо. Послышался неприятный хруст сминаемого хряща и кости — досталось одной из нижних жвал. Дарч очумело помотал головой, пытаясь прийти в себя, и услышал, словно сквозь вату, голос Тираини:

— Дарч, помолчи! Он же тебя до смерти забьёт! — Тира испуганно смотрела на своего капитана, вздрагивая каждый раз, когда тот получал очередной удар.

— Знаю, — ответил Дарч, досадливо морщась, — но остановиться почему-то не могу…

— Язык твой — враг твой, капитан, — проворчал Антон, с тревогой наблюдая за происходящим. — Прикуси его, пока не оторвали.

— Да, это стало бы невосполнимой потерей, — криво усмехнулся Дарч.

Видеть своих ребят он не мог, мешали захваты для головы, не позволяющие даже шеей двигать. К нему тем временем подключали какое-то оборудование, и капитан почувствовал, как неприятно завозился в груди Зур. Из глотки вырвалось злое рычание, по большей части принадлежавшее дракону.

— Очнулся? — насмешливо посмотрел на него альбинос, тоже почуявший присутствие крылатого ящера.

Дарч издал ещё один рык, с ненавистью смотря в чёрные глаза, и рванулся в своих цепях.

— Бейся сколько хочешь, — пожал плечами ранив, — так ты поможешь нам быстрее уничтожить оболочку и вытащить тебя.

Дракон замер, приглушённо рыча, а альбинос довольно рассмеялся. Дарч окинул взглядом пространство вокруг и заметил стоящий слева прозрачный сосуд около метра высотой, в него, похоже, и будут вытягивать дракона.

— Не сопротивляйся, самин, и умрёшь быстро, — холодный тон ранива вызвал очередной злой рык.

Когда включили аппаратуру, он замолчал, всё тело напряглось, жилы и мышцы готовы были лопнуть от перенапряжения, в глазах заплясали кровавые пятна. Из него словно пытались невидимыми силками вытащить душу. Зур цеплялся за него из последних сил, Дарч слышал его раздосадованный рёв в голове, но и сам чувствовал, что долго они под таким нажимом не протянут. Дракона, словно глубоко сидящий в породе булыжник, расшатывали и тянули сначала в разные стороны, чтобы он потерял опору, а затем направили в ту самую бутыль, стоящую рядом и готовую принять нового обитателя.

В груди самина образовался леденящий холод, он дёрнулся вперёд, следом за ускользающим Зуром. Но дракона утащило слишком далеко, до Дарча ещё долетали отголоски его рычания и криков, когда мир вокруг померк и всё резко стихло. Капитан безвольно повис на цепях. А в бутыли закружилось пока едва различимое серое облако.

— Дарч? — Тираини круглыми глазами смотрела на него, не в силах принять то, что он может умереть. — Дарч!

— Капитан! — голос у Антона дрогнул, и, когда один из жутких трёхметровых великанов начал освобождать тело Дарча из цепей, а второй направился к клеткам, за следующим подопытным, человек закричал уже во всё горло: — Капитан, проснись! Капитан! Они же сейчас нас всех тут перережут! Дарч, проснись!!!

— Он не спит… — пробормотал Яхра.

Команда неверящими глазами смотрела на тело своего предводителя, до последнего надеясь, что это всё кошмарный сон, что сейчас Дарч проснётся или хотя бы пошевелится, подаст любой знак, что ещё жив. Но капитан не двигался, опустив голову на грудь и, кажется, даже не дышал.

Занятый освобождением места для следующей жертвы альбинос не заметил спустившийся с потолка за его спиной толстый ребристый хвост с острым лезвием на конце. Зато появление чёрного гостя не укрылось от пленников. В камерах воцарилось молчание, ребята недоумённо переглядывались, не зная как реагировать, а появившийся из-за колонны руф тем временем насадил свою жертву на хвост, как на вертел, зажав ему рот лапой. Ранив только и успел, что руками взмахнуть. Зверь был значительно крупнее и массивнее двух предыдущих, утащивших Котова из камеры. Почти три с половиной метра высотой, с длинным массивным хвостом, оканчивающимся щироким острым лезвием. Первые руфы были разведчиками, этот солдатом. Такие обычно охраняли матриархов и ульи, изредка покидая пещеры для охоты. Нужели пришёл поживиться вслед за соплеменниками?

Второй лапой руф обхватил лысую черепушку и потянул на себя. Послышался тихий хруст, показавшийся всем пленникам оглушительным. И тут они словно разом очнулись. Антон, видя, что второй альбинос направляется к камере Яхры, подскочил к двери, словно ужаленный, и заорал:

— Эй, урод, сюда иди! Ты же хотел, сволота позорная! Ну, вот он я! Сюда, сказал, иди!!!

Сохра, рыча какие-то невнятные ругательства, пробовал плечом выдавить дверь, упираясь ногами в противоположную стену. Тираини тоже вскочила и что есть сил стучала кулаками по дверце камеры. Альбиноса их копошение откровенно забавляло. Ровно до того момента, пока за спиной не раздался звон разбиваемого стекла. Он резко обернулся, ища взглядом своего напарника, чьи лежащие ноги виднелись из-за колонны. Пленники в камерах тоже замерли и притихли, круглыми глазами наблюдая за развернувшейся картиной.

Первое, что бросилось в глаза раниву, была разбитая бутыль, в которой так и не сформировался дракон. Следующим был огромный чёрный солдат руф с массивной костяной короной, покрывающей вытянутый череп, с мощным бронированным телом и отростками на спине, похожими на рудименты крыльев, стоящий рядом с умершим пленником. Он пытался вырвать удерживающие руки Дарча цепи, но, заметив, что на него обратили внимание, развернулся и молча ринулся в атаку, раззявив жуткую пасть.

Альбинос вскинул оружие и выстрелил, встретив тварь на середине прыжка. Руфу мощным импульсом пробило насквозь грудную клетку, на пол пролилась зеленоватая кровь, и он рухнул, конвульсивно дёргаясь. Ранив обошёл чёрную тушу стороной и приблизился к пленнику, осматривая разбитую бутыль и всё ещё висевшее в креплениях безвольное тело Дарча. Зачем руфу понадобился мертвец, у него вопросов даже не возникло. Множество диких тварей, расплодившихся в округе, создавали сейчас немало проблем своим бывшим хозяевам. Не знающие страха и чувства самосохранения, руфы рыскали вокруг базы в поисках добычи. И голод лучше любого иного средства уничтожал в них страх смерти.

Результат беглого осмотра был неутешительным. Первого дракона они потеряли, тот просто исчез из разбитой бутыли. Альбинос осмотрел крепления, какие пытался выдрать руф, но даже ему оказалось не под силу совладать с ними. Немного странным показалось то, что тварь хотела выломать металл, а не вырвать более хрупкие конечности жертвы, но на эти размышления времени ему не дали.

Удерживающие пазы, как по команде, распахнулись сами, а только что висевший безвольным мешком «мертвец» поднял на ранива тяжёлый взгляд потемневших глаз. Альбинос остолбенел на мгновение, затем попытался поднять оружие, но не смог даже пошевелиться, тело не слушалось. А Дарч прыгнул на него, замахнувшись кулаком. Они свалились на пол, и самин удерживая дергающегося великана за шею левой рукой, правой методично и быстро превращал его морду в белёсое месиво.

— Я же сказал, не тронь команду, — приглушённо рычал он, не останавливаясь ни на секунду. — Убью…

В ушах стоял звон, Дарч ничего вокруг не видел и не слышал, перед ним был только враг, всё ещё подающий признаки жизни, и эти признаки нужно было вбить настолько глубоко, чтобы больше не появлялись. Не сразу он услышал с трудом пробившиеся через гул в голове голоса ребят. Радостные и донельзя удивлённые. Водрузив себя на ноги, капитан осмотрелся, всё ещё сжимая кулаки с разбитыми в кровь костяшками.

— Капитан, выпусти же нас! — возмущался Антон, подпрыгивая в своей камере.

Дарч молча кивнул и поторопился к панели у дверей, нажал разом все кнопки, и, помимо камер, открылась дверь в коридор. На пороге застыл ещё один альбинос с поднятой рукой, невозмутимость на его лице стремительно сменилась удивлением, а затем паникой. Дарч вскинул ладонь, и великана отшвырнуло и впечатало в стену коридора. Альбинос корчился, шипел, пытался крикнуть, а неумолимая сила давила, не позволяя вырваться, мешая дышать, медленно и неотвратимо выжимая из него жизнь.