Беру тебя в мужья - Джоанна Рид

Как же легко он лжет! — возмутилась Клодия. И мне придется ему подыгрывать: отец должен верить, что это брак, заключенный на небесах, что его дочь нашла наконец свое счастье.

Рози выскользнула из ее объятий и протянула ручонки к обещанному подарку, но Брент усмехнулся:

— Пошли в дом, малышка. Там ты свой подарок и получишь. — И быстро зашагал вперед.

Клодии ничего не оставалось, как последовать за ним.

Путешествие из Лондона прошло едва ли не в полном молчании. Во время короткого ланча в придорожном кафе они перебросились несколькими фразами, вот, пожалуй, и все. Клодия никак не могла избавиться от чувства неловкости за свое поведение накануне, а Брент, казалось, витал мыслями в каких-то заоблачных далях.

Клодия все еще не понимала, почему он вдруг захотел вернуться в «Уиллоу-коттедж». Неожиданное участие, которое вчера проявил Брент, говорит о том, что у него все-таки есть сердце. Разумеется, когда речь идет о его дочери.

Она с легкой улыбкой на губах наблюдала, как Рози виснет на руке вновь обретенного отца, подталкивающего ее к входу в дом.

Гай, шагая рядом с Клодией, сказал:

— Эми отправилась в магазин, но, если вы голодны, я быстро что-нибудь приготовлю.

— Спасибо, мы перекусили по дороге, пап.

Клодия взяла отца под руку, и они вместе вошли в небольшой холл. Ни Брента, ни Рози уже не было видно, но сквозь закрытую дверь гостиной доносились их голоса: оживленный лепет девочки и теплый ласковый голос Брента.

— Хотя чашечка чаю, пожалуй, не помешает. Я сама приготовлю. Ну, как вы тут устроились?

— Очень хорошо, — ответил Гай, похлопав ее по руке. — Не помню даже, когда я чувствовал себя так спокойно. У меня словно гора с плеч свалилась. Никогда не думал, что буду так говорить, но до чего же приятно иметь «Фартингс-Холл» только для себя, не видеть постоянного мельтешения чужих людей. И это все благодаря твоему мужу. Жаль, конечно, что вам пришлось так быстро вернуться из свадебного путешествия.

По-видимому, отец собирается бесконечно стоять в холле и болтать, подумала Клодия, но затем сообразила: должно быть, он пытается убедить меня, что все чудесно, что прерванный медовый месяц никакое не бедствие, в жизни всякое бывает.

Она улыбнулась — вернее, заставила себя выдавить улыбку — и затараторила:

— Я теперь понимаю, быть замужем за исполнительным директором процветающей фирмы совсем не просто! Возможно, мы перенесем наш медовый месяц на Пасху. Тогда и съездим куда-нибудь вместе с Рози. А поскольку нам с Брентом жить вместе до конца дней наших, пожалуй, можно не огорчаться, что мы побыли настоящими молодоженами всего два дня. Как ты думаешь? — Клодия говорила легко, с улыбкой, но на сердце у нее кошки скребли.

«До конца дней наших…» На расстоянии сотен миль друг от друга, — да нет, не сотен миль, на расстоянии сотен световых лет. Трудно представить, как я выдержу такое сосуществование, если не уляжется и не умрет эта постоянно бушующая во мне потребность в ласках Брента, это не утихающее желание. Необходимо без конца напоминать себе о прошлом, о его предательстве, иначе меня ждут новые унижения, потому что, можно не сомневаться, я снова в него влюблюсь.

Слава Богу, хоть отец совершенно спокоен.

— Пойду приготовлю чай, — сказала Клодия.

Когда она внесла поднос в маленькую уютную гостиную, Рози, Брент и Гай сидели на полу и с одинаковым восторгом и интересом возились с игрушечным поездом. Брент неохотно поднялся и взял у нее чашку.

— Мне нужно ехать. Я буду скучать по тебе, Кло. Вернусь, как только смогу.

Клодия знала, что это всего лишь работа на публику, и все же ее сердце откликнулось и наполнилось чувством, которое она не хотела сейчас анализировать.

Однако отцу показалось бы странным, если бы она не пошла проводить мужа к машине. И Клодия вышла вслед за Брентом. За ними увязалась было и Рози, но Гай остановил внучку.

— На улице дождь, куколка. Побудь с дедушкой и поиграй со своим поездом, посмотри, какие крошечные сиденья в вагончиках.

За дверью их встретил холодный моросящий дождь. Прекрасное бабье лето кончилось, за углом пряталась зима. Но в сердце Клодии она уже давно воцарилась. Брент стоял у машины, доставая ключи, и в глазах у него был серебряный лед, а в голосе студеный мороз.

— Не знаю, как надолго я уезжаю. Буду тебе звонить. Я найму детектива и посмотрю, что можно сделать, чтобы отследить твои пропавшие деньги. Возвращайся в дом, пока не промокла.

Так вот почему он прервал наш призрачный медовый месяц, подумала Клодия. Деньги… Не потому, что пошел навстречу моим желаниям и не из-за Рози. Всего лишь деньги. Он раскошелился, выложил огромную сумму, чтобы иметь при себе дочь, но перспектива получить деньги обратно заставила Брента забыть и о дочери, и о необходимости поддерживать видимость благополучного брака — тут же умчался, сломя голову.

После отъезда Брента эта мысль не выходила у Клодии из головы.

— Ты просто извелась от тоски, — сказала ей как-то Эми.

Клодия не обиделась и не стала возражать. Старая женщина, которая была рядом с ней всю жизнь, знала ее слишком хорошо.

— Да, я очень скучаю, — согласилась она и, собрав все силы, чтобы слова прозвучали как можно убедительнее, добавила: — Но он сказал, что скоро вернется.

Брент отсутствовал почти две недели. Каждый вечер он обязательно звонил и заканчивал разговор просьбой: «Скажи всем, что вопрос оказался более сложным, чем я думал», — после чего неизменно просил позвать Рози.

Гай, как всегда, сидел у камина и читал, а Клодия пошла на кухню, чтобы кое-что погладить. Она как раз закончила свою работу и складывала гладильную доску, когда Эми, которая убирала в холодильник испеченный к ужину пирог, предложила:

— Как насчет чашечки чаю? Насколько я знаю твоего отца, он бы не отказался.

Клодия отрицательно покачала головой. На нее навалилось вдруг необоримое желание уйти куда-нибудь и этим, хоть в малой степени, изменить течение своих мыслей и чувств, притушить нервозность, беспокойство, дурные предчувствия, которые с каждым днем все сильнее терзали ее душу.

— Пожалуй, я съезжу в «Фартингс-Холл», посмотрю, как идут дела у строителей.

Кроме всего прочего Клодии хотелось побыть одной. Конечно, она взглянет, как идут работы — надо же потом что-то рассказать, — но главное, она найдет спокойное местечко и постарается уговорить себя принять существующее положение вещей, смириться с откровенным равнодушием Брента.

— Ты заберешь Рози из школы? И покорми ее, хорошо? Не знаю, сколько я там пробуду.

— Конечно. Вот будет здорово, когда мы снова вернемся домой! И не волнуйся насчет своего мужа — он и минуты лишней не останется в Лондоне без вас с Рози!